|
Рассел Хоуп Роббинс Энциклопедия
КОЛДОВСТВА И ДЕМОНОЛОГИИ
Инквизиция
Если бы не И., — католический суд, выявлявший, обвинявший и каравший
за религиозную неправоверность, — ни один человек не умер бы за колдовство.
Все остальные суды над ведьмами, светские и духовные, протестантские
и католические, основываются на ранних инквизиторских образцах, нашедших
наиболее яркое воплощение в булле 1484г. папы Иннокентия VIII.
Когда христианство стало государственной религией Римской империи, христиане
тут же проявили не свойственную им ранее нетерпимость к другим учениям.
К 430г. до н.э. гражданский кодекс уже карал ересь смертью, хотя этот
закон не слишком строго соблюдался, пока не вступили в силу более суровые
законы последующих веков. В 1144г. папа Люций II неуверенно и неконкретно
высказался о необходимости должного наказания за ересь. Однако спустя
всего 4 года папа Люций III уже создал первую епископскую И. и приказал
епископам производить систематические расследования или inquisitio по
поводу отклонений от официального учения церкви. Любой, «отмеченный
одним только подозрением», должен был доказать свою невиновность или
подвергнуться наказанию светскими властями. Все законодательные чиновники
должны были сотрудничать с И., или же им грозило отлучение от церкви.
Вскоре оказалось, что эти местные И. не соответствуют поставленной задаче,
и папа Иннокентий III назначал inquisitores прямо из Ватикана, с абсолютными
полномочиями, превышающими права местных администраторов. Декрет, впоследствии
вошедший в качестве последней части в Корпус канонического права, появился
в виде буллы от 25 марта 1199г. судьям города Витербо:
«Светские законы наказывают предателей конфискацией собственности и
смертью, из милосердия они щадят их детей. Тем более мы должны отлучать
от церкви и конфисковывать собственность тех, кто является предателями
веры Иисуса Христа; ибо куда более великий грех — нанесение оскорбления
божественному величию, чем величию суверена».
В декрете 1215г. «Excommunicamus» [«Мы отлучаем»] Иннокентий III усилил
свои более ранние требования, подчеркивая, что все светские власти должны
публично поклясться «прилагать все усилия, которые в их власти, по искоренению
на землях, вверенных в их подчинение, всех еретиков, отмеченных церковью».
Деятельность по укреплению нового трибунала была продолжена при папе
Григории IX, который в 1233г. заявил, что «inquisitores hereticae pravitatis»
с этого времени и далее будут доминиканцы, назначаемые и подчиненные
только папе. Инквизиторы не покидали область, пока ересь не была искоренена;
их штаб-квартирами становились местные доминиканские (иногда францисканские)
монастыри.
И. возникла около 1200г. из-за того, что католическая церковь, стремительно
утрачивавшая свою силу, твердость и моральную чистоту, постепенно теряла
верующих в большей части цивилизованной Европы (в основном, в южной
Франции и в богатых городах центральной Франции и Рейнланда). В конце
ХПв. Питер де Во писал, что «почти все бароны [Прованса] стали укрывателями-и
защитниками еретиков», и И. уже в 1204г. выступила против альбигойцев
этого района, составлявших большинство населения [см. Ересь].
Процедура расследования И. ереси была повторена в более поздних судах
над ведьмами, перешедшими в юрисдикцию И., когда она решилась объявить
колдовство формой ереси. Постепенно сформировавшаяся методика И. может
быть обобщена следующим образом:
1. Обвиняемый считался виновным пока он не доказывал свою невиновность.
И. приняла этот принцип римского имперского закона, но там, где речь
шла о делах веры, доказать чью-либо невиновность было практически невозможно
[см. Показания на судах ведьм в Европе].
2. Подозрение, сплетни или оговор считались достаточными основаниями
для обвинения и вызова на суд И. [см. Люксейльский суд над ведьмами
1529г.]
Ужасы инквизиции. Приписывается Самуэлю Кларку «Martyrology» (1651).
3. Чтобы узаконить деятельность И., любое преступление, независимо
от его характера, соединялось с ересью. Так, убийцы изувера-инквизитора
Питера Мартира в 1252г. были осуждены не за убийство, а за ересь (как
противники И.).
4. Личность свидетелей не устанавливалась, а их обвинения часто не доводились
до сведения подзащитного. В 1254г. папа Иннокентий IV гарантировал анонимность
обвинителей [см. Показания на судах ведьм в Европе].
5. Против еретиков допускались показания осужденных за лжесвидетельство,
лишенных гражданских прав, малолетних детей и даже отлученных от церкви
(включая осужденных за ересь), не рассматриваемые при других преступлениях.
Если свидетель обвинения отрекался от своих показаний, он преследовался
за лжесвидетельство, но его показания сохраняли силу. Однако, согласно
инквизитору Николасу Эймерику (1360), если отречение оказывалось не
в пользу обвиняемого, судья мог принять повторные показания свидетеля.
Ужасы инквизиции. Приписывается Самуэлю Кларку «Martyrology» (1651).
6. Ни одному свидетелю не разрешалось давать показания в пользу обвиняемого,
также не принималось во внимание ни одно свидетельство, характеризовавшее
его как порядочного гражданина или христианина.
7. Обвиняемому запрещался защитник, поскольку адвокат мог оказаться
виновным в защите ереси. (Изредка адвокаты все же допускались, особенно,
когда инквизиторы заседали в епископских судах, и в XVI 1в. это право
было восстановлено окончательно.)
8. Судьи были инквизиторами. Лишь иногда в inqumtio разрешалось заседать
епископам
или даже мирянам.
9. Судьи должны были вынуждать обвиняемых к признанию. Инквизитор Сильвестр
Приериас в 1521г. рассказал, как это происходило [см. Свидетель].
10. Хотя технически пытки разрешались только в крайнем случае, на самом
деле они использовались постоянно и могли быть применены к любому свидетелю.
Гражданские власти также применяли пытки, но И. расширила и систематизировала
их использование. Как средство обнаружения ереси пытки были санкционированы
папой Иннокентием IV в 1257г. в булле «Ad extirpanda» и подтверждались
последующими папами, пока не были запрещены папой Пием VII в 1816г.
11. По закону пытка не могла быть повторена, но на самом деле она нередко
«продолжалась», пока обвиняемый не признавался в том, что от него требовалось.
Распространенным явлением было три круга (сессии) пыток. Около 1623г.
И. были введены в некотором роде более мягкие инструкции по ведению
судов над ведьмами. «Instructio pro pormandis Processibus in Causis
Strigum» была напечатана несколько раз, но подлинник встречается теперь
редко. Хранящийся в БКУ экземпляр римского издания 1657г., является,
возможно, единственным сохранившимся. В нем говорится, как И. под давлением
умеренных взглядов некоторых иезуитов и в равной степени под влиянием
их оппонентов признала, что в течение двух предшествующих столетий ее
судьи прибегали к пытке, предопределявшей смерть, без тщательного изучения
свидетельских показаний. В предисловии утверждается:
«Ежедневно на судах за колдовство инквизиторы совершают серьезнейшие
ошибки, так что И. едва ли сможет найти хоть один суд, проведенный в
соответствии с законом, где женщины не были бы осуждены на основании
самых незначительных показаний и признаний, извлеченных противозаконными
способами, вследствие чего И. вынуждена наказывать своих судей за применение
исключительных пыток. В дальнейшем все инквизиторы должны более строго
придерживаться закона».
Защитники И. иногда ссылаются на эти поздние инструкции, согласно которым
обвиняемый ежедневно должен был получать копию протокола заседания и
иметь возможность нанять адвоката (который оплачивался судом, если обвиняемые
оказывались малоимущими). Однако, даже эти «мягкие» инструкции разрешали
применение пыток.
12. Вынужденный признаться под пыткой обвиняемый должен был повторить
свое признание «добровольно и непринужденно, без Давления или страха»,
имея в виду комнату пыток. Так полагалось, и в судебных отчетах Утверждалось,
что он признал свою вину без пытки [см. Шпее, Фридрих фон].
13. Каждый обвиняемый должен был назвать или выдумать имена сообщников
или тех, кого он подозревал в ереси.
14. Обычно ни одна апелляция не рассматривалась.
15. Собственность обвиняемого конфисковывалась И. Все папы приветствовали
эту практику как одно из сильнейших средств в борьбе против ереси. Иннокентий
IV говорил, что она висела как дамоклов меч над головами еретиков и
князей. Поскольку конфискация была обычным делом, она редко упоминалась
специально, за исключением приговоров об отлучении от церкви умерших
(Танон).
Вследствие этого, как показывают все отчеты и признают даже сами инквизиторы,
для обвиненного шансы избежать смерти практически равнялись нулю. «Ни
разу не случилось, чтобы кого-нибудь оправдали полностью и без затруднений»,
— замечает Генри Чарльз Аи, и поныне являющийся крупнейшим исследователем
И. Альтернативой обвинительному приговору был вердикт «не доказано».
Вначале, вместо сожжения, И. наказывала осужденного еретика общественным
презрением, предвосхищая остракизм евреев нацистами. В «Руководстве
для инквизиторов» известного Бернарда Гидони-са (1261-1331), лично осудившего
930 еретиков, описывается его методика:
«В качестве наказания вам предписывается ношение двух крестов из желтого
фетра, одного спереди и другого сзади, на каждом виде одежды, за исключением
рубашки. Вы никогда не должны выходить за порог без крестов на видном
месте, одна сторона которых должна быть двадцати дюймов в длину и другая
— шестнадцати дюймов, и каждая сторона креста должна быть двенадцати
дюймов шириной. Если они оторвутся или истреплются, вы должны починить
их».
Но когда пытку было разрешено продолжать до признания жертвы, меньшие
наказания уступали место основному наказанию в виде сожжения у столба.
И в XVIa., когда И., проложившая дорогу для гражданских и епископских
судов, уже почти не преследовала ведьм, Луис Парамо в 1598г. подсчитал,
что И. сожгла 30000 ведьм в течение 150 лет [см. Казни].
Хотя И. содержала и снабжала персоналом собственные тюрьмы и комнаты
пыток (иногда сдававшиеся в аренду) и приговаривала к пожизненному заключению,
она редко выносила приговор или осуществляла казнь тех, кого осуждала.
Благодаря законоуста новлениям, введенным в практику в 1231г., она «передавала»
осужденных еретиков соответствующим гражданским властям (для казни),
демонстрируя свое величайшее милосердие: «Мы настойчиво просим светский
суд смягчить ему приговор, чтобы можно было избежать кровопролития и
опасности для жизни».
Ужасы инквизиции. Приписывается Самуэлю Кларку «Магtyrology» (1651).
Однако, если светские судьи действительно проявляли милосердие, они
обвинялись в потворстве еретикам. Когда сенат Венеции в 1521г. отказался
санкционировать инквизиторские казни в Брешии, папа Лев X обнародовал
буллу, проклинающую их «властью церкви и другими соответствующими законодательными
мерами».
Независимо от того, были обвиняемые казнены или нет, их собственность
конфисковывалась И. Понимая потенциальные возможности этого закона,
светские власти не чинили препятствий. Указание предполагаемых сообщников
обеспечивало постоянный приток дальнейших жертв, чья собственность в
свое время должным образом конфисковывалась. Подобным образом формировалась
скрытая материальная заинтересованность у тех, чьими основными обязанностями
и умениями были искоренение личностей, имевших (справедливо или нет)
репутацию инакомыслящих, не признающих современных взглядов церкви на
отдельные вещи. Иногда добыча делилась между епископом и светским правителем;
иногда все захватывал местный инквизитор, даже не всегда посылая долю
чиновникам инквизиции в Рим. Конфискация была столь повальной, что немногим
более чем за столетие И. истощила основные источники доходов, и инквизитор
Эймерик жаловался в 1360г.: «В наши дни больше нет богатых еретиков,
поэтому князья, не предвидя в будущем большого количества денег, не
позволяют вводить себя ни в какие расходы; достойно сожаления, что такое
полезное учреждение, как наше, должно быть так не уверено в своем будущем».
Рвение И. и сотрудничавших с ней правительств в поиске еретиков было
пропорционально богатству конфискуемого имущества. «На севере Франции,
— говорится в «Encyclopaedia Britannica» (11 изд.), — действия инквизиции
часто прерывались, поскольку там было меньше еретиков, чем на юге, а
чем они были беднее, тем меньше было желания преследовать их».
Взятка стала распространенным явлением, и за деньги иногда можно было
откупиться от пытки и смерти. Корнелиус Агриппа, известный врач, в «De
Incertiludine et Vanitate Scientiarum» (1531) рассказывает о коррумпированности
И. в Милане:
«Здесь никого не удивляет, если инквизиторы заменяют физическое наказание
денежным штрафом, ибо подобное действие приносит им значительный доход.
Некоторые несчастные платят ежегодную дань; если они прекращают платить,
то тотчас снова предстают перед И. Более того, когда собственность
еретиков конфискуется в общественную казну, инквизитор получает от
нее хороший процент. Наконец, единичное обвинение, подозрение в ереси
или чародействе, или упоминание И. влекут за собой дурную славу, от
которой можно было освободиться, только дав Ипкцизитору много серебра.
В то время, как я был ь Италии [ок. 1511-1518] большинство инквизиторов
герцогства Милан штрафовало подобным образом многих благородных дам,
равно как и бедных, но честных женщин, запуганных до смерти, и получало
огромные суммы денег».
Не удивительно, что Агриппа имел постоянные неприятности от И., которая
считала его колдуном.
В «Histoire de I Inquisition» (1909) католика де Козона утверждается,
что И. «изобрела такое преступление как колдовство и основывалась на
пытке как средстве его доказательства». Подобный процесс действительно
имел место. Первым появился запрос 1257г. с просьбой расширить толкование
понятия ереси и включить в него чародейство. Он был отклонен папой Александром
VI, хотя чародейство отчетливо пахло ересью, что было несомненно, ибо
в него почти всегда вовлекался Дьявол. Но папа посчитал, что простое
чародейство входит в компетенцию светских судов, и И. должна позволить
им судить колдунов. В течение десятилетия, начиная с 1320г., благодаря
авторитету папы Иоанна XXII, И. Каркассона была уполномочена расследовать
магию, колдовство и особенно поклонение демонам. Но в 1333г. были восстановлены
прежние законы о подозреваемых в ереси. Однако по всей южной Франции,
и особенно в Каркассоне и Тулузе, И. активно преследовала ведьм как
еретиков, причем не только в 1326 и 1330 гг. в Тулузе и Нарбонне, но
постоянно и повсюду. В 1451г. папа Николай V разрешил И. преследовать
чародейство, даже не связанное с ересью. Это расширение взглядов было
подтверждено в 1505г. папой Сикстом V в булле «Сое/г et terrae creator»,
где осуждались астрология, гадание, заклинания, содержание демонов и
все формы магии, причем даже те, которые ранее не были запрещены. На
протяжении всего XV и начала XVI вв. папы подтверждали авторитет И.
в вопросах колдовства. Александр VI в 1501г. благословил преследования
в Ломбардии, Юлий II (1523) разрешил инквизиторам в Комо действовать
без сотрудничества с местными епископами.
Основополагающий вопрос о том, когда колдовство превращалось в ересь,
был рассмотрен инквизитором Цезарем Кареной в «Tractate de Officio Sanctissimae
Inquisitionis» (1636). Он пришел к выводу, что чародейство становилось
еретическим, когда:
«Использовались любые священные реликвии, такие как святая вода, освященное
масло или применялись христианские молитвы.
Если просили у дьявола сделать нечто, превышающее власть, данную ему
Господом (например, оживлять мертвых).
Если дьяволу воздавались те же почести, что и Господу.
 Знамя инквизиции
Если все это делалось чародеем, заключившим договор с дьяволом».
Однако, И. также могла наказать и нееретическое чародейство, продолжает
Карена, такое как простое излечение с добрыми намерениями, или использование
христианских молитв в суеверных целях (например, чтобы избежать заболеваний).
Во всех обвинениях инквизитор был единственным судьей, определявшим
ересь. Некоторые инквизиторы, такие как Люпо да Бергамо, советовали,
чтобы случаи нееретического чародейства рассматривались епископскими
судами.
Светские суды не преследовали колдовство. Первые робкие попытки преследований
были сделаны в Париже в 1390г. [см. Парижские суды над ведьмами]. В
том же году Парижский университет санкционировал проведение подобных
судов светскими властями и в 1398г. объявил все магические действия,
не поддающиеся разумному объяснению, как обусловленные фактически заключенным
договором с дьяволом. История колдовства — это история о том, как светские
и духовные суды постепенно продолжили дело, начатое И. Кроме процессов
над священниками и духовенством, И. (за исключением Испании) после 1500г.
очень редко занималась делами колдунов. Колдовская истерия развивалась
спорадически, так что в то время, как в южной Франции И. столетиями
пытала ведьм без официальных протестов, процесс 1459г. в Аррасе, на
севере Франции, вызвал значительную оппозицию и был осужден несколькими
епископами и парламентом Парижа.
Хотя учреждение и управление судебными преследованиями за колдовство
в большинстве случаев переходили в руки светских властей, технические
приемы — пытки для обеспечения признания вины и конфискация собственности
виновного — были настолько усовершенствованы И., что приводились в действие
без вынесения основного обвинения. Городские советы и епископские суды
не внесли в них никаких изменений. Примечательно, что их использовали
и протестантские трибуналы в различных государствах, составлявших Священную
Римскую (т.е. немецкую) империю. Так, например, в Саксонии в 1572г.
и в Палатинате в 1582г. в основном применялись инквизиторские методы
проведения судов над ведьмами.
Преследование светскими судами исконно религиозных преступлений стимулировалось
перспективой получения дополнительного источника доходов для светских
властей, перенявших инквизиторские методы конфискации собственности
осужденных. Так, например, во Франции назначался специальный королевский
чиновник [procureur des encours], следивший за тем, чтобы поместья еретиков
входили в земли, принадлежавшие короне, а их движимое имущество и деньги
отправлялись в королевскую казну. Следует заметить, что там, где не
разрешалась конфискация собственности (как, например, в немецком графстве
Юлиерсберг), ведьм практически никогда не судили.
Даже после распространения руководств по ведению судов над ведьмами
в XVII в. было выпущено в свет множество инквизиторских трудов, более
внимательных к юридическим вопросам, но гораздо более обскурантистских,
чем прежние. Среди подобных сочинений, представляющих интерес лишь для
специалистов, отметим следующие:
Игнациус Люпо да Бергамо «Nova Lux in Edictum. Sanctissimae Inquisitionis
ad Praxim Sacramenti Penitentiae» (1633).
Цезарь Карена «Tractatus de Offido Sanctissimae Inquisitionis et Modo
Pro-cedendi in Causis Fidei» (1636).
Джованни Альберини «Manuale Quali-ficatorum Sanctae Inquisitionis»
(1642).
Франциск Бордонус «Sacram Tribunal fudicum in Causis Sanctae Fidei»
(1648) и «Manuale Consultorum in Causis Sanctae Officii» (опубл. поем.,
1693).
Себастьян Салельский «De Materiis Tribunalium Sanctae Inquisitionis»
(1651).
Тома Дельбен «De Offido Sanctae Inquisitionis Circa Haeresim» (1666).
Бордонус перечисляет признаки колдовства, большинство из которых являлись
достаточным основанием для применения пытки: книги с заклинаниями, клейма,
выжженные И. на теле подозреваемого за предыдущее преступление, горшок
с человеческими останками или священными предметами, сообщения о беседах
с невидимым дьяволом, предложения обучать чародейству, неожиданная смерть
после встречи с предполагаемой ведьмой, вызывание Дьявола, расчленение
трупов на виселицах, безобразная или деформированная внешность, происхождение
от ведьмы, угрозы, после которых случилось несчастье и собирание ядовитых
трав («Sacrum Tribunal»). Подобные сочинения продолжали печататься на
протяжении XVI-1в., и поэтому И. должна принять на себя ответственность
не только за первоначальное формирование концепции колдовства, но и
за ее утверждение.
«Вера должна быть внедрена путем убеждения, а не навязана этим людям.
Однако было бы гораздо лучше, чтобы они были принуждены мечом того
[магистрата], который носит свой меч не напрасно, нежели позволить
им вовлечь многих других в свое заблуждение». Бернар из Клерво (1091-1153).
Место И. в истории Европы определил католический историк лорд Актон:
«Основным принципом инквизиции является сеяние смерти... [Либерализм]
смел это ужасающее здание нетерпимости, тирании, жестокости, воздвигнутое
поклоняющимися Христу, чтобы сохранить собственную веру. Многое можно
извлечь из деятельности церкви в защиту брака, права на погребение,
упразднения рабства, прекращения войн и помощи бедным. Но ничего нельзя
извлечь из ее злодеяний по отношению к неверующим, еретикам, дикарям
и ведьмам. Здесь полная ответственность лежит на инквизиции; ее инициатива
и достижения были самыми полными» («Letters to Mary Gladstone»).
Основные статьи о развитии И. теории колдовской ереси см. ниже: Свидетельские
показания на судах ведьм в Европе (Англии); Показания на судах ведьм;
Ересь; Суды; Пытка и Колдовство. Папские буллы, подтверждающие и узаконивающие
позиции И. рассматриваются в ст. Иоанн XXII. О ранних инквизиторах,
развивших теорию колдовства, см. Ранние авторы о колдовстве; Жакье,
Никола (1458); Висконти, Джироламо (1460); «Молот ведьм» («Malleus maleficarum»)
(1486); Сирвело, Педро (1521); Спина, Бартоломео (1523). О формах вынесения
приговора ведьме см. Приговор. Наиболее распространенные инквизиторские
суды: аррасский суд над ведьмами [Аррасские ведьмы] и люксейльский суд
над ведьмами; смешанные суды — см. Жанна д'Арк (1431) и Ре, Жиль де.
Об испанской И., организации, действовавшей независимо от папской И.
и произведшей умеренное влияние на колдовскую истерию, см. Испания,
колдовство в; Фриас, Салазар де, Алонсо.
Инкуб
Многие отцы церкви считали, что И. является ангелом, павшим из-за страсти
к женщине. По существу И. — это распутный демон или гоблин, ищущий сексуальных
связей с женщинами. Его называют также follet (франц.), alp (нем.),
duende (исп.) и folletto (ит.). Соответствующий ему дьявол, появляющийся
перед мужчинами, называется сук-куб. И. или суккуб, находящиеся в союзе
с определенной ведьмой или чародеем, известны под названием magistellus
или «личный дух». Поскольку ночной кошмар сексуален по своему внутреннему
содержанию, И. часто отождествляется с марой — демоном дурных снов,
отсюда и латинское название ночного кошмара — incubo («лежать навзничь»,
ср. с соврем, англ, incubator). В «Описании Уэльса» в «Chronicle» Какстона
приводится одно из ранних английских определений И.:
«Тот негодяй, что тайно по ночам
По женщинам летает с целью блуда,
Инкубом назван.
Тот, с кем блуд творят мужчины — истинный суккуб».
Образованный Гваццо, подробно обсуждая в «Compendium Мaleficarum» (1608)
некоторые теоретические тонкости, пишет: «[Инкуб] может принимать и
мужское, и женское обличье, иногда он появляется как мужчина в самом
расцвете сил, иногда как сатир; перед женщиной, которая известна как
ведьма, он обычно принимает образ похотливого козла».
Хотя сама склонность И. к распутству не подвергалась сомнению, в средние
века имели место некоторые дискуссии по поводу телесного проявления
этих дьяволов, пришедших в христианство из еврейского фольклора и классической
мифологии. Развитие однозначной теории, возможно, задержалось из-за
нерешительности Августина, отметившего лишь тот факт, что существование
этих демонов «подтверждено такими людьми [безупречной честности и репутации]
и такими неопровержимыми свидетельствами, что было бы опрометчиво отрицать
его». Однако Августин верил, что дьяволы часто повреждают женщин, испытывая
к ним влечение и вступая с ними в плотскую связь». Один из поздних демонологов,
Синистрари (умер в 1701г.) объяснял, как дух может приобрести телесную
оболочку:
«Если мы попытаемся узнать у специалистов, как это возможно, чтобы
дьявол, у которого нет тела, мог совершать действительное соитие с
мужчиной или женщиной, они единодушно скажут, что дьявол вселяется
в тело того или иного человеческого существа (мужского или женского
пола, в зависимости от обстоятельств) или сам изготавливает себе тело,
смешивая разные материалы, наделяет его движением и посредством этого
совершает половые действия с человеческим существом».
Только к ХШв. великие учителя церкви признали существование И. Фома
Аквин-ский (1225-1274) писал:
«Однако, если иногда после сношений с демонами рождаются дети, то это
не благодаря тому, что семя выпускается ими из тел, которые они приняли,
но через семя, взятое для этой цели у мужчины, когда тот же самый демон,
который вел себя как суккуб для мужчины, становился инкубом для женщины
(«Summa Theologica»).
 Предполагалось,
что отцом Мерлина был Дьявол. Изображение дьявола, совокупляющегося
с женщиной в кровати. По рукописи XIV в. ПНБ.
Повсюду в «De Trinitate» заявляется:
«Дьяволы действительно собирают человеческое семя, посредством которого
они способны производить телесные воздействия; но это не может быть
сделано без некоего местного передвижения, чтобы дьяволы могли перенести
семя, которое они собрали и ввести его в тела других людей».
Цезариус из Гейстербаха верил, что дьяволы собирают человеческое семя,
выпускаемое во время ночных извержений или мастурбаций и используют
его, чтобы создавать для себя новые тела. Бонавентура писал об этом
же:
«Дьяволы в облике женщин [суккубы] отдаются мужчинам и получают их
семя; с помощью искусного мастерства демоны сохраняют его потенцию,
и после этого, с соизволения Господа, они становятся инкубами и изливают
его в женское влагалище».
Демону-И. приходилось претерпевать боль, чтобы получить семя лучшего
качества. Синистрари обобщает исследования двух авторов конца XVIs.,
доминиканца Томаса Малвенды и д-ра Франциска Валезиуса (не присоединяясь
к ним):
«То, что инкуб вводит в чрево, является не просто человеческим семенем
нормального обьема, но обильным, очень густым, очень теплым, полным
жизненной силы и свободным от сыворотки. Более того, это для них легко,
поскольку они выбирают для себя страстных, грубых мужчин, чье семя
по своей природе очень подвижно; и суккуб имеет с ним сношение, а
затем инкуб совокупляется с женщинами похожего телосложения, заботясь
о том, чтобы они оба получили большее удовольствие, чем от нормального
оргазма, поскольку, чем большим является половое возбуждение, тем
обильнее [выделяется] семя».
Изобретательность поздних демонологов, опровергавших положения канона
Episcopi о том, что колдовские действия — иллюзия или галлюцинация,
была предвосхищена хитроумием христианских теоретиков, вытеснявших разумные
взгляды на природу эротических сновидений и насаждавших взамен свою
юрию о любовниках И. Теоретики победили, и рациональные мнения по этому
вопросу (высказывавшиеся еще Жерве из Тильбюри в 1214г.) не были слышны,
пока не прошли столетия колдовской истерии. Только тогда, во времена
Людовика XVB., его личный врач де Сент Андре снова смог выдвинуть предположение,
что И. был частично результатом перевозбужденного сознания и частично
следствием запрета на половые сношения:
«Чаще всего инкуб является химерой, в основе которой лежит не более
чем сновидение, извращенное воображение, причем чаще всего это воображение
женщины. ...Не последнюю роль в истории инкубов играют различные хитрости.
Чтобы скрыть свой грех, женщина или девушка, только на словах являющаяся
монахиней, — развратница, притворяющаяся добродетельной, часто выдает
своего любовника за инкубов, который совратил ее» («Lettres аи sujet
de la magie, des malefices et des sorciers», 1725).
Подобный комментарий был весьма далек от взглядов «Malleus Maleficarum»,
где рассказывается, например, как монахиня спала с И., появлявшимся
перед ней в облике некоего епископа Сильвануса, «в похоти своей лживо
заявлявшего, что он и есть епископ». Монастырь поверил объяснению епископа,
что некий И. принял его облик. Скотт, повторяя эту легенду в «Discovery
of Witchcraft» (1584), — книге, опередившей свое время, — сатирически
комментирует ее: «Какой великолепный пример колдовства — или Мошенничества,
содеянного Сильванусом!»
Клейн (1698) ссылается на пример из истории: судебный процесс, предметом
которого была уже не мужская, а женская честь. Дворянин Жером Огюст
де Монлеон отсутствовал дома в течение 4 лет. Вскоре после его смерти,
примерно в 1636г., жена родила ребенка, которого, как она заявила, она
зачала от своего мужа, якобы явившегося к ней во сне. Низший суд решил,
что сын не является законным наследником, но парламент Гренобля, по
совету врачей и повивальных бабок, заявивших, что подобные происшествия
возможны, хотя и редко случаются, отменил это решение. Правда, при дальнейшем
расследовании факультет Сорбонны в Париже решил, что суд в Гренобле
просто вступился за честь дамы.
Демонологи той эпохи в большинстве своем вторили друг другу, разрабатывая
новые аспекты своей доктрины, и, как писал Монтегю Соммерс, «дружной
фалангой выступали» за то, что И. действительно существуют.
Делъ Рио в «Disquisitionum Magicarum» (1599) писал: «Поскольку многие
считают его существование аксиомой, не требующей доказательств, то опровергать
его есть признак упрямства и глупости; ибо вера в него является также
общим мнением отцов церкви, теологов и философов, правдивость которых
признается во все времена и всеми народами».
Бинсфельд в «De Confessione Maleficarum» (1589) писал: «Это является
бесспорной истиной, которая не только доказывается со всей очевидностью
практически, но также подтверждается исторически, что бы ни предполагали
отдельные доктора и законоведы».
Особенно были подвержены нападениям развратных демонов монахини. Уже
в 1467г. де Спина рассказывает, как в течение ночи монахинь могли посещать
И., и, пробудившись утром, они «находили себя оскверненными, как будто
соединялись с мужчиной» [«si cum viris miscerentur»]. Согласно Тома
из Кантимпре, И. особенно любит искушать в исповедальне. Синистрари
рассказывает о монахине, которая заперлась в келье после обеда. Любопытная
сестра стала следить за ней и «вскоре услышала, как будто два голоса
беседовали шепотом (который она легко различала, поскольку две кельи
были разделены только легкой перегородкой), затем некий шум [ипе sonorete
vaginal], скрип кровати, стоны и вздохи, как будто два любовника испытывали
оргазм». Расследование, проведенное аббатиссой, не выявило никого в
келье. Но любопытная сестра проделала дырочку в перегородке «и смогла
увидеть миловидного юношу, лежащего с монахиней, после чего сочла нужным,
чтобы и другие монахини насладились этим зрелищем». Под угрозой пыток
монахиня призналась, что в течение длительного времени имела «неприличные
интимные сношения с И.».
В раннем христианстве нередко встречаются истории о нападениях И. на
святых женщин. Так, святая Маргарита из Кортоны осаждалась так же, как
и святой Антоний и святой Илларий [см. Суккуб]: «Преследуя ее в келье,
когда она плакала и молилась, дьявол пел самые грязные песни и неприлично
настраивал Христову невесту, плачущую и славящую Господа, петь вместе
с ним... но молитвами и слезами она отвергла его и выгнала искусителя».
Приведем еще две истории, связанные с И.
Одна описана в «Sancti Bernardi Vita Secunda» («Житии св. Бернара»).
Когда святой Бернар посетил Нант в 1135г., к нему обратилась за помощью
обезумевшая женщина. Случилось так, что в течение 6 лет она наслаждалась
сношениями с И.; на седьмой год муж обнаружил ее неверность и оставил
ее. Дьявол же требовал внимания к себе. Бернар посоветовал ей взять
с собой в постель его посох. Той ночью дьявол не смог даже близко подойти
к ней и в гневе пригрозил жестоко наказать ее после отъезда Бернара.
Но Бернар собрал всю конгрегацию и торжественно предал И. анафеме, чтобы
он никогда не досаждал ни этой, ни другим женщинам. Когда собравшиеся
погасили зажженные свечи, которые они держали в руках, таким же образом
была погашена сила И. В «Житии» не сообщается, вернулся ли муж к своей
жене. Ее измена, впрочем, могла бы и не обнаружиться, если бы она, подобно
тем женщинам, которых допрашивал инквизитор Сильвестр Приериас, спала
на левой стороне кровати и никогда не будила мужа, забавляясь с И. Сношения
с И. оправдывали как аннулирование брака [развод], так и сожжение обвиняемой.
Однако Потт упоминает редкий случай, когда суд, состоявшийся в Майнингене
в 1613г., не приговорил женщину к сожжению и разрешил ее мужу вступить
в новый брак [см. Иудейское колдовство].
Другая история приводится цистерциан-ским приором Цезариусом Гейстербахским
(который пересказал легенду о святом Бер-наре) в своем «Dia/ogus» (около
1230г.). Цезариус ручался за достоверность этой истории, очевидцами
которой были его аббат и его приятель-монах по имени Жерар.
 Голова злого
демона, видимо, инкуба, из «The Magus» (1801) Фрэнсиса Баррета. Из библиотеки
Герритта Ленсинга, Нью-Йорк.
У священника в Бонне была очень хорошенькая дочь. Чтобы уберечь ее
от чрезвычайно пылких вожделений молодых каноников, в свое отсутствие
он держал ее взаперти в верхнем этаже дома. Но дьявол в облике человека
без труда преодолевал препятствия и развлекался с ней. Наконец девушка
раскаялась и призналась своему отцу, который отправил ее на другой берег
Рейна. Тогда дьявол появился перед ее отцом, выговаривая: «Проклятый
священник, зачем ты отобрал у меня мою жену? Ты сделал это во вред себе».
Затем он так ударил священника в грудь, что тот умер на третий день.
Отношение И. к человеку, если верить рассказу Цезариуса, содержало в
себе некий элемент заинтересованности; но общепринятым все же было мнение
Фомы Аквинского, что дьяволы вступают в подобные сношения только для
того, чтобы унизить человека и показать свою ненависть к Господу («Sum-ma
Theologica»). В ранних апокрифических «Деяниях апостола Фомы» приводится
рассказ, сходный с историей св. Бернара: когда Фома убеждал демона уйти,
тот возражал, что ему придется искать другую женщину или, когда апостол
уйдет, снова вернуться к своей первой даме (которой он обладал каждую
ночь в течение 5 лет!,). Были и другие свидетельства о том, что демоны
должны чувствовать определенное физическое удовольствие от обладания
женщиной, и что их особенно влечет к женщинам с красивыми волосами (ср.
I Кор. 11, 10, вместо «ангел» подразумевая «И.»). Однако Гильом Оверн-ский
весьма остроумно заметил, что не только похоть заставляет демонов искать
женщин: ведь они могли бы гораздо лучше удовлетворять свои желания среди
себе подобных. Приериас в «De Strigimagis» (1521) развивает предположение
Гильома, приписывая демонам оригинальное извращение: «Очевидно, что
демоны strigimagae, повсеместно практикуя всяческие непристойности,
добавляют в них еще больше нечестивостей, скажем, таких, как использование
раздвоенного пениса [membra genitali bifurcate], чтобы одновременно
развратничать двумя органами».
 Андраш, великий
маркиз преисподней. Из «Diction-naire Infernal» К. де Планси (1863).
Церковь была озабочена тем, чтобы определить отношение к женщине в
зависимости от степени ее греха. «Malleus Maleficarum» (1486) дает три
градации: 1) те, кто подчиняется добровольно, такие как ведьмы; 2) те,
кого ведьмы вовлекают спать с И. против их воли; 3) те, кого И. изнасиловал.
Священники иногда замечали, что девушки вовсе не стремились избавиться
от одержимости, даже когда они искали заступничества у Господа:
«В 1643г. вышестоящее церковное начальство приказало мне провести
экзор-сизм у молодой девушки двадцати лет, которую преследовал И.
Она призналась без оговорок во всем, что этот проклятый дьявол делал
с ней. Но после того, как она все рассказала мне, я пришел к выводу,
что она все же косвенно поощряла дьявола, хотя и не желала в этом
признаться. Действительно, сильное возбуждение в половых органах всегда
возвещало ей о его приближении; но, вместо того, чтобы предаться молитве,
она бежала прямо в свою комнату и бросалась на кровать. Я попытался
пробудить в ней чувство веры в Господа, но не преуспел, и казалось,
что одержимость дьяволом доставляет ей удовлетворение» (Деласс, «Les
Incubes», 1897).
Молодая вдова из Ростока (1698) каждые несколько лет имела нового демона-любовника.
Она вызывала своего И., когда хотела, словами: «Котт Raster und Knaster
mie».
Когда инквизиторские суды над ведьмами пошли полным ходом, каждую ведьму
уже заведомо подозревали в сношениях с И., и всех подозреваемых женщин
пытали до тех пор, пока они не признавались в этом преступлении. На
этой стадии появились наиболее фантастические и дикие рассказы, и демонологические
труды наполнились И. [см. Сексуальные сношения с дьяволом].
Из-за того, что И. был весьма специфическим существом, сексуальные сношения
с ним считались мужеложством или скотоложством, т.е. грехом гораздо
более тяжким, чем внебрачная связь или адюльтер (впрочем, Синистрари
высказывал иное мнение). Наряду со многими юристами XVIIe., Альфонс
Лигуори в «Theologia Moralitis» дает следующее объяснение: «Грех с суккубом
или инкубом называется скотоложством. К данному греху также добавляются
намеренное оскорбление религии, содомия, адюльтер и кровосмешение».
Для укрепления подобной теории широко распространялись многочисленные
описания чудовищ, полулюдей, полуживотных, рожденных от этих союзов.
Некоторые из приведенных выше описаний показывают, что церковь была
способна бороться с И., например, силой анафемы или молитвы. Но Синистрари
считал, что И. и суккуб «не подчиняются экзорсистам, не боятся экзорсизма,
не проявляют никакого уважения к святым дарам, при появлении которых
они не испытывают благоговейного страха... Иногда они даже смеются над
экзорсизмом, сами нападают на экзорсистов и разрывают святые одежды».
Синистрари приводит из своей практики историю о том, как настойчивый
И. ухаживал за красивой и благочестивой матроной из Падуи, искушая ее
любовными словами и страстными поцелуями, такими легкими и нежными,
«что ей казалось, будто ее гладят легчайшими опахалами». Даже после
экзорсизма и благословения ее дома демон-любовник продолжал оказывать
ей знаки внимания и в раздражении обратился к полтергейсту. Он собрал
черепицу с кровли и построил стену вокруг кровати, такую высокую, что
«супруги не могли покинуть кровать без помощи лестницы». Некоторые из
поздних демонологов придерживались мнения, что только дьяволы низшего
разряда становились И. Подобное убеждение могло проистекать из теории
о том, что менее разумные и менее чувствительные демоны якобы нечувствительны
к экзорсизму; или же здесь могла возникнуть частичная связь с полтергейстами,
которые тоже почти не уважали христианских обрядов. Монтегю Соммерс
предположил, что «барабанщик.» из Тедворта, эпвортский полтергейст и
другие подобные существа могут быть И., «очень надоедливыми и беспокойными
духами».
Верования в И., мару, волкодлака и вампира имеют много общего, поскольку
в основе каждого из них в равной степени лежит подавленное желание сексуального
удовлетворения [см. Кошмар]. Последствия такого подавленного желания
колебались от простой субституции в сновидении с И. до полной трансформации
в ночном кошмаре и патологических садистских реакций при мнимом превращении
в волкодлака. Но, поскольку концепция демона-любовника оказалась наиболее
привлекательной для всех, И. прочно занял первое место в работах демонологов.
Иннокентий VIII,
Джованни Батиста Цибо (1432-1492), папа (1484-1492)
Родился в Генуе, начал службу у кардинала, к 35 годам стал епископом,
в 41 — кардиналом. В августе 1484г. был избран папой и правил до своей
смерти. В последние месяцы поддерживал себя сосанием молока из женской
груди. Его попытка омоложения с помощью переливания крови закончилась
смертью 3 мальчиков. Католические хронисты того времени (например, Бурхард)
ничего не говорят о его характере, но отмечают, что он содержал любовницу,
от которой у него было 2 детей. Сына он женил на девушке из семейства
Медичи, а дочь выдал за папского казначея. Таков был человек который
через несколько месяцев после избрания на папский престол основал инквизицию
против ведьм.
И. опубликовал один из основополагающих документов в истории колдовства,
буллу от 5 декабря 1484г. — «Summis desiderantes affectibus» [«С наибольшим
рвением»]. «Она заставила европейских юристов почти три столетия сражаться
с Дьяволом и спасать человечество из его когтей... она послужила основанием
для безжалостных преследований» (Хансен).
Спустя несколько веков после канона Epis-copi 906г. до н. э., папы начали
распространять веру в колдовство. Одна из первых булл была послана в
1233г. папой Григорием IX доминиканцу Конраду Марбургскому, и следствием
этого (по мнению Монтегю Соммер-са) явилось введение инквизиции в Германии.
Две буллы папы Александра IV от 1258 и 1260 гг. содержали предупреждение
как францисканским, так и доминиканским инквизиторам, чтобы они отличали
простое колдовство от еретического. В течение XIV и XV вв. почти каждый
папа издавал буллы против чародейства, большинство из них направлено
против определенных лиц или групп, например: Иоанн XXII (1316-1334);
Бенедикт XII (1334-1342); Григорий XI (1370-1342); Александр V (1409-1410);
Мартин V (1417-1431); Евгений IV (1431-1447) — четыре буллы; Николай
V (1447-1455); Каликст III (1455-1458) и Пий II (1458-1464). Только
одна из этих булл — Евгения IV от 1437г., адресованная всем инквизиторам,
отражающая растущую веру в различные аспекты maleficia, не упоминает
о перемещениях, инкубе или шабаше (впервые упомянутых в булле 1500г.,
Александром VI).
Сикст IV, опровергая кармелитов в трех буллах 1473, 1478 и 1483 гг.,
впервые приравнял чародейство и черную магию к ереси, тем самым облегчив
задачу охотников за ведьмами.
Булла И., последовавшая за длинной чередой папских посланий, осуждающих
ведьм, имела большее значение благодаря быстрому распространению ее
посредством печати. Сэр Вальтер Скотт назвал ее «Набатом против страшного
преступления».
 Иннокентий
VIII, Джованни Батиста Цибо (1432-1492), папа (1484-1492)
Данная булла была перепечатана в качестве предисловия к «Malleus Maleficarum»
[«Молоту ведьм»], творению двух инквизиторов, назначенных И. в Германию.
Поскольку эта книга переиздавалась каждые несколько лет, булла И. имела
хождение, несравнимое с прежними буллами. Более того, их распространение
ограничивалось определенными местностями, эта же булла проникла во многие
провинции.
В этом отношении «Summis desiderantes affectibus» явилась вехой, отметившей
окончательное опровержение канона Episcopi. Эта булла вошла в Корпус
канонического права, став единым законом для инквизиторов.
В своей булле папа жалуется, что деятельность двух доминиканских инквизиторов,
Генриха Инститориса и Якова Шпренгера, не пользуется поддержкой, потому
что к его великому удивлению — ни духовенство, ни миряне не знают о
распространенности и преступности колдовства в Германии; отныне же каждый
должен будет содействовать их расследованиям, иначе «на него падет гнев
всемогущего Господа».
Булла Иннокентия VIII
«Всеми силами души, как того требует пастырское попечение, стремимся
мы, чтобы католическая вера в наше время всюду возрастала и процветала,
а всякое еретическое нечестие далеко искоренялось из среды верных. Не
без мучительной боли недавно мы узнали, что в некоторых частях Германии,
особенно в Майнском, Кельнском, Трирском, Зальцбургском и Бре-менском
округах, очень многие лица обоего пола, пренебрегши собственным спасением
и отвратившись от католической веры, впали в плотский грех с демонами,
инкубами и суккубами и своим колдовством, чарованиями, заклинаниями
и другими ужасными суеверными, порочными и преступными деяниями причиняют
женщинам преждевременные роды, насылают порчу на приплод животных, хлебные
злаки, виноград на лозах и плоды на деревьях, равно как портят мужчин
и женщин, домашних и других животных, а также виноградники, сады, луга,
пастбища, нивы, хлеба и все земные произрастания; что они нещадно мучат
как внутренними, так и наружными ужасными болями мужчин, женщин и домашних
животных; что они препятствуют мужчинам производить, а женщинам зачать
детей и лишают мужей и жен способности исполнять свой супружеский долг;
что, сверх того, они кощунственными устами отрекаются от самой веры,
полученной при святом крещении, и что они, по наущению врага рода человеческого,
дерзают совершать и еще бесчисленное множество всякого рода несказанных
злодейств и преступлений, к погибели своих душ, к оскорблению Божеского
величия и к соблазну для многого множества людей. И хотя возлюбленные
сыны наши, Генрих Инститорис и Яков Шпре-нгер, члены ордена доминиканцев,
профессора богословия, нашим апостольским посланием были назначены и
до сего времени состоят инквизиторами, первый
— в вышеназванных частях Верхней Германии, обнимающих, как надо понимать,
и провинции, и города, и земли, и епархии, и другие такого рода местности,
а второй
— в некоторых областях вдоль Рейна; однако, некоторые клирики и миряне
в этих странах, не в меру высоко ставя свое разумение, не стыдятся упорно
утверждать, что так как в полномочных грамотах не были поименно и точно
указаны эти епархии, города и местности, а также некоторые лица и их
проступки, то поэтому вышепоименованным инквизиторам в вышеназванных
провинциях, городах, епархиях, землях и местностях нельзя заниматься
инквизицией и что их не должно допускать к наказанию, заключению в тюрьму
и исправлению упомянутых лиц за вышесказанные злодейства и преступления.
Благодаря сему в вышесказанных провинциях, городах и епархиях, землях
и местностях, подобные провинности и преступления и остаются безнаказанными,
к очевидной пагубе их душ и потере ими вечного спасения. Но мы устраним
с пути все помехи, которые могут каким-либо образом препятствовать исполнению
обязанностей инквизиторов; а дабы зараза еретического нечестия и других
подобного рода преступлений не отравила своим ядом невинных людей, мы
намерены, как того требует наш долг и как к тому побуждает нас ревность
к вере, применить соответствующие средства. Посему, дабы названные местности
не остались без должного обслуживания инквизицией, мы нашей апостольской
властью постановляем: да не чинится никакой помехи названным инквизиторам
при исполнении ими их обязанностей и да позволено будет им исправлять,
задерживать и наказывать лиц, совершающих указанные преступления, как
если бы в полномочных грамотах были точно и поименно названы округа,
города, епархии, местности, лица и преступления. С великим попечением
мы распространяем эти полномочия на названные местности и поручаем вышеназванным
инквизиторам, чтобы они и каждый из них, при помощи нашего возлюбленного
сына Иоанна Грем-пера, магистра из Констанцской епархии, всякого из
названных областей, кого найдут виновным в указанных преступлениях,
исправляли, заключали под стражу и наказывали с лишением имущества,
а также даем названным инквизиторам полную возможность во всех церквах,
где они найдут то потребным, проповедовать слово Божие и все иное совершать,
что они найдут полезным и необходимым. Особым посланием мы повелеваем
почтенному собрату нашему епископу Страсбургскому, дабы он, поскольку
названным инквизиторам сие потребуется, торжественно заявлял, чтобы
никто и ни в чем не чинил им какой-либо помехи и не наносил никакого
вреда;
тех же, кои будут чинить препятствия, какого бы положения эти лица ни
были, он должен без всякого прекословия карать отлучением, запрещением
в священнослу-жении, лишением таинств и другими еще более ужасными наказаниями,
а если потребуется, то и привлекать к содействию против них руку светской
власти. Никто не должен нарушить это наше послание или дерзновенно поступить
противно ему. Буде же кто-либо попытается это сделать, то пусть знает,
что он навлечет на себя гнев всемогущего Бога и апостолов Петра и Павла.
Дано в Риме, у св. Петра, от воплощения Господа в 1484г., нашего первосвященства
1-м году, 5 декабря».
Иоанн XXII, папа (с 1313 по 1334г.)
Один из самых суеверных пап, считавший, что враги всегда стремились
отнять у него жизнь с помощью чародейства. В 1317г. подверг подозреваемых
пытке до признания в подобной попытке. Спустя три года, 22 августа 1320г.
в Авиньоне приказал кардиналу Гильому Гудену от своего имени учредить
инквизицию в Каркассоне для преследования колдунов, чародеев и тех,
кто вызывал демонов, изготовлял восковые подобия или оскорблял святые
таинства, как еретиков и конфисковывать их собственность. Таким образом,
хотя ранние буллы (например, Александра IV от 1258г.) и были направлены
против использующих магию, именно Иоанн XXII стал первым папой, обратившимся
к теории колдовства и распространившим обскурантизм.
[Святейший Папа], страстно желая, чтобы все злодеи, отравляющие святую
паству, были отторгнуты от святой церкви, указывает, повелевает и
поручает тебе своим именем разыскивать и всячески преследовать тех,
кто приносит жертвы поклоняется или отдает почести дьяволу, заключает
с ним договор, тайный или публичный, скрепленный подписями или нет,
изготовляет или собирается изготовлять восковое подобие для вызывания
дьявола или для его призыва с целью причинения порчи, кто, злоупотребляя
таинством крещения, крестит восковые или иные фигуры или вызывает
дьявола, чтобы заставить его делать подобное... а также и тех чародеев
и ведьм, которые используют таинство литургии для освящения призраков
и другие святые таинства для чародейства или колдовства.
Иоанн XXII многократно, в 1323, 1326, 1327 и 1331 гг. побуждал начать
охоту за ведьмами. Буллой от 1317г. он разрешил суды над умершими еретиками,
ибо «даже память об умершем должна быть осуждена». В 1330г. в послании
инквизиторам Тулузы и Нарбонна он приравнял магию к ереси, как преступление
против Бога. В булле от 1326г. (или 1327г.) он дополнил преступления
ведьм и признал их реальность. Благодаря его невежеству учение превратилось
в предрассудок: Некоторые люди, являющиеся христианами лишь по именам,
отказывающиеся от света истинной веры, предают себя смерти и торгуются
с преисподней. Они поклоняются и обожают дьявола, приобретают и изготовляют
статуэтки, сосуды, зеркала и другие предметы, с помощью которых управляют
демонами, получают от них ответы на вопросы и помощь в своих гнусных
делах, чем отдают им себя в позорную зависимость и приводят к позорному
концу.
Ипсвичское колдовство
14 мая 1878г., спустя 186 лет после единственного значительного суда
над ведьмами в Америке, в Салеме, Массачусетс, снова состоялся судебный
процесс по обвинению в maleficia. «Это то же самое, что делают ведьмы,
втыкая в людей булавки и совершая прочие вещи, от которых случаются
неприятности», — говорилось в комментариях одного религиозного журнала
спустя несколько лет («Advance», 4 октября, 1917). Газеты того времени
назвали этот случай «ипсвичским колдовством».
Во времена младенчества «Христианской науки» некоторые разногласия среди
последователей Мери Бейкер Эдди привели Лукрецию Браун из Ипсвича к
убеждению в том, что ей был причинен вред «зловредным животным магнетизмом»
Даниэла Споффор-Да, свободомыслящего любителя ученых занятий. Мисс Доркас
Роусон, якобы исцелившая Лукрецию, заставила одержимую девушку возбудить
иск против Споффорда, как месмериста, вызвавшего у нее телесные страдания
«посредством упомянутой силы». Обвинительный акт, похожий на документы
XVIIe., обвиняет Споффорда в «зловредном и преднамеренном» причинении
Лукреции Браун «больших телесных и душевных страданий, серьезных спинномозговых
болей и временных помутнений рассудка». Истица боялась продолжающегося
гипнотизма Споффорда, потому что была «совершенно не способна избежать
его власти и влияния, которое он распространял на нее». В соответствии
с официальным сообщением Сибиллы Уилбур в «Life» (1907) миссис Эдди
возражала против этой акции; тем не менее она присоединилась к истице
в зале суда в Салеме, настойчиво поддерживая ее. Обвинение было отклонено
на том основании, что суд не способен контролировать сознание Споффорда.
Один из сектантов, Эдвард Арене, доказывал, что обвинение справедливо,
благодаря чему приобрел расположение Аза Гилберта Эдди, мужа миссис
Эдди. В октябре того же года (1878) Эдди был арестован за попытку убийства
Аренса, но из-за множества противоречивых и ненадежных свидетельств
обвинение не было принято. Спустя два года миссис Эдди попыталась отмежеваться
от Ипсвичского дела, заявляя о полной неосведомленности в законодательных
процедурах и демонстрируя заверенные свидетельства о том, что Арене
был инициатором этого дела.
Ирландия, колдовство в
Колдовская истерия практически миновала Ирландию. Относительная изоляция
страны, отсутствие контакта между правящим протестантским меньшинством
и местным католическим большинством, полное отсутствие сочинений или
дискуссий по поводу колдовства — вот некоторые из обстоятельств, обусловивших
специфику Ирландии. Всего известно не более полдюжины судов над ведьмами,
состоявшихся между 1324 и 1711 гг. Любопытно, что, за исключением первого,
и обвиняемые, и судьи на всех этих судах были протестантами.
В 1317г. епископ Ричард де Ледреде из Оссори, которого сенешаль Килкенни
назвал «грубым, порочным монахом, сующим нос не в свои дела [trutannus]»,
обнаружил в своей епархии «совершенно новую и зловредную секту, ...пытавшуюся
препятствовать спасению душ». Около 1324г. он обвинил леди Алису Кайтелер
в еретическом чародействе. После продолжительного законодательного и
физического сражения, где знать противостояла клирикам, леди Алиса бежала
в Англию, а ее служанка и несколько других «сообщников» были сожжены,
остальные подвергнуты бичеванию, сосланы или отлучены от церкви. Этот
процесс широко обсуждался, за ним последовали еще несколько сожжений
за ересь (например, в 1327 и 1353 гг.). Епископ тоже не избежал обвинения
в ереси, но смог оправдаться и вернуться к управлению своей епархией.
Дело Кайтелер на два года опередило буллу против чародейства папы Иоанна
XXII, всегда опасавшегося покушений на свою жизнь с помощью восковых
подобий или дьявольских колец.
Следующее упоминание о колдовстве относится к Й47г., когда парламент
выступил перед королем с протестом, заявив, что «повреждение или уничтожение
человека с помощью чародейства или некромантии... они [Палата лордов
и Палата общин] полагают и считают практически неосуществимым», более
того, «ни одно подобное действие никогда не осуществлялось на этой земле».
Даже в течение XVIe., когда колдовская истерия свирепствовала повсеместно,
в Ирландии было спокойно. В ноябре 1578г. (снова в Килкенни) состоялся
странный суд, в результате которого две ведьмы и «арап» были казнены
в соответствии с «естественным правом, поскольку в нашем королевстве
мы не обнаружили ни одного закона, чтобы судить их». Негр-колдун стал
уникальным явлением на Британских островах. Его казнь, возможно, стала
следствием неправильной этимологии: некромантию (вызывание духов умерших)
спутали с «негромантией» — гаданием негров! Естественное право было
вскоре заменено законом, и в 1586г. ирландский парламент принял закон
королевы Елизаветы от 1563г., не отменявшийся до 1821г.
 Молодая ведьма,
приглашенная на шабаш. Приписывается Хансу Баль-дуну Грюну.
И в XVIIfl. случаи преследования ведьм немногочисленны и относятся
к чародейству. В 1606г. священник вызывал «нечистых и лживых духов»,
чтобы установить местонахождение «коварного предателя Хью из Тайрона».
В 1609г. одержимая девушка была излечена освященным поясом из монастыря
Святого Креста около Тарла. Однажды некая служанка с помощью магических
трудов и чтения задом наперед отрывков из Священного Писания предсказала,
где находится украденное столовое серебро. Полтергейст близ Лимерика
1644г. на 18 лет обогнал «барабанщика» из Тедворта; другой случай произошел
спустя 16 лет (в 1678г.) в Дублине. И в самом деле, сведений маловато.
С 1324 до 1661 гг., когда Флоренс Ньютон, ведьма из Юхола, была обвинена
в околдовывании юной служанки, в Ирландии не произошло ничего заслуживающего
нашего внимания.
Еще один примечательный случай, происшедший до 1711г. (когда в Ирландии
состоялся последний ведьмовской процесс), описан в памфлете того времени
«The Bewitching of a Child in Ireland» (1609), позднее пересказанном
Гланвилем. Подав милостыню нищенке, 19-летняя девушка получила от нее
несколько листьев щавеля. Едва она проглотила лист, «как почувствовала
сильные боли в желудке, урчание во всех местах тела, забилась в конвульсиях
и наконец упала в обморок, как мертвая». Врач в отчаянии послал за священником,
чье присутствие только усилило истерию.
Она сперва начала кататься по земле, затем ее стошнило иголками,
булавками, волосами, перьями, пучками ниток, кусками стекла, оконными
гвоздями, втулкой, гвоздями из колес тележки или повозки, стальным
ножом длиной примерно в пядь, яйцами и рыбными чешуйками».
Предположили, что старая нищенка околдовала девушку, она был арестована,
осуждена, и, как утверждает Гланвиль (пересказывая памфлет), сожжена.
См.: Мегги-Айлендский суд над ведьмами; Кайтелер, Алиса; Ньютон, Флоренс.
Испания, колдовство в
В Испании существовало жесткое различие между чародейством и еретическим
колдовством; чародейство яростно преследовалось на протяжении многих
столетий, нападки же на колдовскую ересь носили ограниченный характер.
Эта умеренность была следствием того, что страну полностью контролировала
испанская инквизиция, националистическая по сути и независимая от Рима.
Благодаря этому обстоятельству Испания, где истребители еретиков имели
больше власти, чем их французские и немецкие собратья, меньше пострадала
от охоты на ведьм, хотя фактически испанская инквизиция сожгла самое
большое количество еретиков в Европе.
Чародейство существовало повсюду. Вследствие смешения культур христианизированного
язычества римского времени, суеверий вестготских завоевателей V-VII
вв., мавританских традиций астрологии и гадания и оккультных традиций
евреев — предрассудки глубоко укоренились в Испании. Астрология и некромантия
являлись официальными курсами в университетах. Внешние проявления суеверий,
магии и колдовства продолжались до нового времени.
Так, например, с 1370г. в Кастилии были объявлены еретиками и гадальщики,
и те, кто получал у них советы. Если они были мирянами, то их должны
были наказывать правительственные чиновники, если они относились к духовенству
— епископы (закон 1387г.). Запрет был усилен в 1414г. Но, по-видимому,
на него мало обращали внимание. Так, Сирвело, только в 1539г. написавший
первую испанскую книгу о колдовстве, считал, что чародейство должно
находиться под контролем светских властей (игнорируя тем самым его непременную
еретичность).
 Франциско
Хименес, инквизитор Толедо (1436- 1517)
Проблема еретичности чародейства рано стала предметом дискуссий, но
область действий, допускаемых законом, долго выходила за рамки ограничений,
установленных в «Re.pe.r-torium Inquisitorum» (1494г.) и в испанском
издании трудов инквизитора Эймерика, опубликованном в 1585г. Франсиско
Пеньей.
В этот период сомнительных определений инквизиторы проявляли относительную
терпимость, зависившую от их личных качеств; одно и то же правонарушение
могло быть по-разному наказано различными судами. Каждый инквизитор
работал под строгим наблюдением Супремы, высшего политического руководства
всего корпуса испанской инквизиции, который в 1568г.(!) выносил порицание
инквизитору, наложившему штраф за произнесение заговора с целью исцеления
болезни (видимо, данный случай рассматривался как нееретическое чародейство).
С другой стороны, в 1585г. сарагосские инквизиторы не получили выговора,
когда вынесли вердикт, что хранение пальца мертвого человека в качестве
талисмана является ересью.
Поведение мирянина регулировалось эдиктом Великого инквизитора Алонсо
Манрике, принятым в начале XV!B. Обязанностью католика было доносить
инквизиции на любого, кто оказывал гостеприимство домашним духам, применял
любой способ гадания, вычерчивал круги для вызывания демонов, использовал
астрологию для предсказания будущего, хранил зеркала или кольца для
связывания духов, обладал grimoires или любыми другими магическими книгами.
Сторонники теории о еретичности чародейства особенно вдохновлялись буллой
папы Сикста V от 1585г., в которой осуждались и объявлялись ересью все
гадания (включая астрологию), заклинания, видимость власти над демонами,
все виды чародейства, магия и предрассудки. Супрема осуществляла распространение
данной буллы вплоть до начала следующего столетия. За три года до этого,
в 1582г., Испания выступила против преподавания в Саламанкском университете
астрологии (которая считалась ересью из-за использования при гадании)
и внесла труды по данному предмету в список запрещенных книг. В течение
XVIIe. меры против астрологии были усилены, и еще в 1796г. инквизиция
обвиняла своих светских коллег в том, что они расчитывают положения
планет.
 Тюрьма в Севилье
Начиная с 1600г., инквизиция распространила свою юрисдикцию на все
типы чародейства, даже когда подозрение в ереси считалось незначительным,
и часто принуждала епископские или гражданские суды передавать ей своих
подсудимых. В результате обвиняемый редко подвергался пыткам в двух
или трех судах (как было в случае с де Ре) и наказания испанской инквизиции
были легче, чем у светских судов.
После того, как версия о договоре с дьяволом оправдала настороженное
отношение испанской инквизиции к чародейству, распространилось множество
инструкций по допросу подозреваемых. В одной из них, «Praxis Procedento»
(1655), Супрема дает образец того, как следует допрашивать zahori, того,
кто может видеть сквозь предметы (например, через землю) и находить
спрятанные предметы. Поскольку повсеместно верили, что спрятанные сокровища
охраняются демонами, zahori должен был признаться в договоре с ними.
Когда пришло время, и вся Европа стала высмеивать чародейство и наказывать
чародеев как мошенников, испанская инквизиция все еще была убеждена
в реальности магии вплоть до Х1Хв. Так, например, 15 октября 1818г.
севильский трибунал приговорил Анну Барберо за богохульство, клевету
и договор с Дьяволом к двум сотням ударов розгой и 6-летнему изгнанию
(позже замененному 8 годами в исправительном доме для проституток).
Похожий приговор был вынесен Франциске Ромеро f8 июня 1819г. Возможно,
потому что в Х1Хв. состоялось очень мало судов над морисками и иудеями,
испанская инквизиция находила больше времени для преследования за чародейство
(как и папская инквизиция в южной Франции, посчитавшая необходимым объявить
колдовство ересью после того, как она успешно уничтожила альбигойцев).
Генри Ли заметил, что в Толедо с 1575 по 1610 гг. только полтора процента
всех дел относилось к чародейству, а в период с 1648 по 1749 гг. это
соотношение поднялось более чем до восьми процентов. С 1780 по 1820
гг., в последние сорок лет работы испанской инквизиции, почти 70 процентов
судов были основаны на суевериях (не включая maleficia).
То, что Испания была избавлена от кошмарной охоты на ведьм, охватившей
в свое время Францию и Германию, частично было связано с географическими
условиями (поскольку Испания лежала в стороне от основного течения европейской
мысли) и частично с испанской инквизицией. Другие окраинные страны (например,
скандинавские) также были избавлены от этого безумия, но по противоположной
причине — потому что папская инквизиция не достигла их. В 1436г., когда
во Франции и Италии сжигали женщин за посещение шабаша, епископ Авиль-ский,
ученейший Альфонсо Тостадо, заявил, что шабаш — это бред, вызываемый
снадобьями. Даже легковерный де Спина полагал, что шабаш является не
более чем наваждением, вызываемым злобой Дьявола. Однако в 1494г. «Repertorium
Inquisitorum» установил, что если шабаш [исп. — aquellarre, козлиное
поле] существует на самом деле, то колдуны (/orgumas) являются верооступниками,
если же это заблуждение — то еретиками, но и тот, и другой случай относится
к сфере деятельности испанской инквизиции. Первая казнь ведьмы, осуществленная
испанской инквизицией, произошла в 1498г., когда Грациа де Валле была
сожжена в Сарагоссе; другие казни состоялись в 1499 и 1500 гг. (3 женщины),
1512 (две) и 1522 гг. Льоренте, историк начала Х1Хв., утверждал, что
30 ведьм были сожжены в в 1507г. в Бискайе.
В 1526г. светские суды провели массовые суды за колдовство в Наварре,
где Супрема расследовала все обвинения. Разумный подход, широкое обсуждение
данной темы в дискуссиях и скептическое отношение 10 членов Супремы,
объясняют отсутствие какой-либо обскурантистской паники в Испании вплоть
до начала XVIIe. Обсуждались следующие вопросы:
1. Действительно ли ведьмы совершали те преступления, в которых они
сознавались или это наваждение? Голосование было шесть к четырем в пользу
реальности преступлений.
2. Если их преступления реальны, то следует ли обращаться с ведьмами
как с прочими раскаявшимися преступниками, т.е. «примирять» их с церковью,
или они должны быть доставлены в светские суды для казни? Большинство
избрало прощение, однако, если предполагалось убийство, то светские
суды должны подвергать их пытке как убийц.
3. Если их преступления иллюзорны, то каким образом их наказывать? Никакого
решения не было принято.
4. Входят ли их преступления в сферу полномочий инквизиции? Большинство
отвечало положительно.
5. Являются ли признания ведьм, при отсутствии прочих показаний, достаточными
для обвинений? Мнения снова разделились. Вальдес, будущий Генеральный
инквизитор, заявил, что саморазоблачения достаточно только для незначительных
наказаний.
6. Как лучше всего следует избавляться от колдовства? Только трое из
Супремы были за усиление преследований, большинство отдало предпочтение
проповедям. Кроме того, Вальдес заявил, что не следует принимать у ведьм
показаний против других лиц.
Эти умеренные заключения не обнародо-вались до 1530г., пока в Наварре
(1527) и Бискайе (1528) не произошли две массовые вспышки, спровоцированные
некоторыми инквизиторами. В 1530г. Супрема подавила угрозу охоты на
ведьме Наварре и, несмотря на оппозицию, заставила замолчать собственных
ревностных инквизиторов в Барселоне в 1537г., Наварре в 1538г. и в Галисии
в 1551г. В остальной части страны епископские и гражданские суды, как
и отдельные трибуналы инквизиции, иногда пытались применять обычные
европейские приемы преследования ведьм, но Супрема гасила эти отклонения,
намекая, что колдовство является иллюзией.
Однако в 1610г. в Наварре все же разразилась колдовская истерия. Стремясь
опередить инквизицию, светские суды поспешно сжигали свои жертвы.
 Аутодафе в
Испании. Из Филиппа ван Лимбоха. «Histoire Inquisitionis» (1692).
Де. Ланкр, судья на массовых процессах баскских ведьм в 1609г., предполагал,
что вспышка в Наварре распространилась из Па де Лабура, и предпочитал
жестокое обращение с ведьмами во Франции снисходительному подходу к
испанским ведьмам.
В последующие 75 лет испанская инквизиция пересмотрела свое скептическое
отношение к охоте на ведьм и вместе с королем и епископами выступила
в крестовый поход против тех, кто сотрудничал с Сатаной. Но специалисты
вскоре разошлись во мнениях, Супрема вновь поменяла курс и издала Эдикт
милосердия, обещавший раскаявшимся преступникам безнаказанность. Сбор
показаний и признаний был поручен Алонсо Салазару де Фриасу. Его отчет,
хотя и не отрицавший преступности колдовства, сделал осуждение почти
невозможным и привел к прекращению процессов над ведьмами в Испании.
Правда, в 1622, 1637, 1640 и 1641 гг., состоялись отдельные суды, но
на них не было вынесено обвинительных приговоров. Супрема постоянно
отстаивала снисходительность или отвод обвинений, иногда открыто противодействуя
истерии, как например в 1641г., когда
она приказала инквизиторам преследовать тех, кто избивал предполагаемых
ведьм. В последующие десятилетия, произошло, возможно, порядка полдюжины
судов за колдовство, но никто не был казнен после 1611г., хотя суды
по обвинениям в чародействе продолжались.
См. также Фриас, Алонсо Салазар де; Сирвело, ПедроСанчес; Спина, Альфонс
де.
Иудейское колдовство
Иудейского колдовства как такового не существовало. Колдовство было
богохульств'ен-ной пародией на христианство и связывалось только с христианами.
Колдуна считали еретиком, т.е. христианином, настаивавшим на расхождениях
с официальной католической догмой. Следовательно, ни один иудей не мог
быть им по определению. Поэтому евреев редко преследовали за колдовство.
Конечно, на них нападали, как на приверженцев Сатаны, и, наряду с язычниками
(т.е. мусульманами) и ведьмами, они служили для христиан живой мишенью.
Обвинения против евреев были аналогичны типичным обвинениями против
ведьм (и других еретиков); в особенности же их обвиняли в использовании
ядовитых трав и ритуальных убийствах для изготовления колдовских зелий
и мазей. С другой стороны, ведьм обвиняли в посещении шабаша, часто
(особенно в самых ранних описаниях) называемого синагогой. Эти названия,
взятые из иудейской религии, считались достаточно оскорбительными, чтобы
использовать их против ведьм.
Если христианство исключало иудеев из системы колдовской ереси, то и
сами иудеи, в свою очередь, не имели никакого отношения к этой ереси.
Во-первых, хотя у евреев существовала развитая демонология, с призраками
и злыми духами (существование которых никогда не оспаривалось), ни в
религии, ни в фольклоре они не имели персонифицированного носителя зла,
подобного христианскому Дьяволу, противнику Господа. Сатана являлся
отвлеченным понятием. Следовательно, основной пункт колдовской ереси
— договор с Дьяволом — был неприменим к евреям.
Во-вторых, несмотря на то, что евреи имели всемирную репутацию магов,
подобная традиция сохранялась в рамках религии: ангелы, а не дьяволы,
призываемые именем Господа, были ответственны за сверхестественные действия.
Магия никогда не соперничала с правоверием. Талмудическая традиция,
рассматривая различные виды чародейства, признавала могущество демонов
наряду с могуществом ангелов и осуждала лишь симпатическую или «гомеопатическую»
магию.
В-третьих, еврейская магия не носила недоброжелательного характера.
Дьяволы использовались не для причинения вреда, а лишь для обнаружения
спрятанных сокровищ или потерянной собственности. Еврейский тип мышления
не допускал черную магию, поскольку вся магия была белой и поскольку
волшебники выходили из числа наставников и не имели дурной репутации.
В-четвертых, иудейская религия осуждала доносчиков, которые, по мере
развития охоты на ведьм, стали необходимыми для проведения судов.
Одновременно с полным отрицанием любой связи иудея с колдовской ересью
иудаизм продолжал развивать собственные традиции Чародейства и магии,
совершенно не подпадающие под христианскую концепцию колдовства. Таков,
например, еврейский инкуб.
Согласно христианской доктрине, половые сношения (неважно, добровольные
или принудительные) с дьяволом карались смертью как скотоложство, потому
что дьявол не являлся человеком. Еврейское мышление не трактовало их
столь серьезно (например, они не могли служить основанием для развода)
просто потому, что они касались дьявола. Евреи изготавливали восковые
подобия, но не с целью повредить или убить чьего-то врага (подобно христианам),
а для того, чтобы возвратить украденное.
Иудейская теория и здесь отличалась от христианской: прокалывание фигурок
не считалось ни симпатической, ни дьявольской магией, но основывалось
на представлении об «ангелах-хранителях» (приписываемых каждому человеку
или животному). Ангел обворованного мог перенести предполагаемую боль
(от укалывания изображения булавками) на ангела вора, который, в свою
очередь, мог причинить боль самому вору, вынудив его вернуть украденное.
Наряду с другими предрассудками, евреи верили в дурной глаз, некромантию
и другие виды гадания, сокровища, волшебную палочку (воспринятую из
Германии), свидетельство усопшего, сокровища, зарытые в земле, лигатуру
(также из Германии), магию трав и одержимость. Их амулеты были известны
настолько широко, что в конце XlVe. епископ Зальцбурга попросил у евреев
мезузу, чтобы поместить на ворота своего замка!
Изредка репутация магов приносила евреям неприятности. Так, например,
в 15/Зг. один чеканщик из Берлина был подвергнут пытке до признания,
что он убил курфюрста с помощью магических напитков. Он был убит с нечеловеческой
жестокостью: его разорвали на части. Куски трупа были сожжены вместе
с якобы принадлежавшей ему книгой по магии. В 1579г. подобным образом
казнили 24 евреев во Франкфурте-на-Одере.
Различные виды демонического колдовства, встречавшиеся у евреев, пришли
к ним из господствовавшей христианской культуры; например, названия
ведьм: estrie, broza, таге (нем. или франц.) транслитерировались по-еврейски
и применялись для обозначения дьяволов. Утверждение из книги «Sefer
Hasidim», этического трактата ХШв., в полной мере можно отнести и к
еврейскому «колдовству»: «Что делают иноверцы, то делают и евреи».
|