Рассел Хоуп Роббинс Энциклопедия колдовства и демонологии

Хайцман, Кристоф

Незначительный баварский художник. В 1677г. описал свой договор с Дьяволом, наподобие того, что заключил Фауст. Кроме того, он проиллюстрировал его изображениями Дьявола. Подобная иллюстрированная автобиография одержимого уникальна, интерес к ней усилился благодаря цитированию ее Фрейдом для объяснения своей теории паро-нойи (или шизофрении).
Согласно клинической истории появления видений, 29 августа 1677г. X. был охвачен «некими необычными конвульсиями», когда работал художником в Поттенбрюне; его доставили в полицию. Он сделал удивительное признание. Девять лет назад он якобы продал себя Сатане. Опасаясь приближения Судного дня, X. умолял полицию отправить его ради защиты к близлежащим святым мощам в Мариацель. Ему поверили, и 5 сентября кающийся художник прибыл в Мариацель. После экзорсизма, продолжавшегося в течение трех дней и ночей, X. увидел, как Святая Дева Мария восторжествовала над Дьяволом и вырвала у него тот самый договор, который он написал «кровью, взятой из ладони правой руки». В договоре было сказано: «Я, Кристоф Хайцман, отдаю себя Сатане, чтобы быть его собственным кровным сыном и принадлежать ему как телом, так и душой в течение девяти лет». Вроде бы излечившись, художник отправился жить к своей замужней сестре в Вену, но через месяц его страхи вернулись. К маю 1678г. он вернулся в Мариацель, где Святая Дева вернула ему Другой договор, подписанный чернилами, который .X. увидел лежащим на ступенях алтаря порванным на четыре части. После этого события X. вступил в монастырь и, хотя его одолевали дьяволы, вел набожный образ жизни до самой смерти, последовавшей 14 марта 1700г. в Нейштадте (Модао, Бавария).
Портреты Дьявола работы X. мрачны, благодаря неистовому красноватому фону (поэтому их оказалось невозможно воспроизвести для данного издания).

Представление о дьяволе в Х1Хв., Из "Dictionair infernal" К. де Планси (1863).

Дьявол изображен с человеческим телом, с рогами, женской грудью, птичьими лапами и когтями. Хотя картины иллюстрируют различные стадии его болезни, они немногим отличаются от традиционных концепций Дьявола — впрочем, никто этого и не ожидал.

«Впервые дьявол появился передо мной в облике бюргера, с ним была черная собака, и он спросил меня, почему я так встревожен и печален. Он мог бы помочь мне выйти из моего бедственного положения, если бы я согласился подписать чернилами обязательство быть его сыном, тогда он окажет мне содействие и поможет любым возможным образом».

В восьмой раз Дьявол появился в виде дракона, снова с женской грудью и птичьими лапами. Галлюцинации X. включали видения ада,

наполненного горячим пламенем и ужасным зловонием. В аду находился огромный котел, из которого раздавались душераздирающие стоны и вопли человеческих существ. На краю котла сидел злобный дьявол, который только и делал что поливал их сверху кипящей смолой и серой.

Фрейд находил в этой автобиографии доказательство наличия у X. «эдипова комплекса» и кастрационной фобии, но психи-аторы оспаривают данный диагноз.

Харснетт, Самуэль (1561-1631)

«Один из самых здравомыслящих людей своего времени», — так охарактеризовал X. Джордж А. Барр. Сделав карьеру, он стал архиепископом Иорка. Получил образование в Кембридже, был посвящен в священники и быстро сделал себе имя, выступая против кальвинистской доктрины «абсолютного предопределения», провозгласив «чудовищным» мнение, когда «говорят, что не один или два, но миллионы людей должны гореть в аду, и что [Господь] именно для этого их создал». Вернулся в Кембридж, чтобы получить более глубокое теологическое образование, затем был назначен капелланом епископа Банкрофа в Лондоне. В этой должности он расследовал мошеннические трюки бартонского мальчика. В итоге появилось «Discovery of the Fraudulent Practices of John Darrell», содержавшее беспощадную критику мошенничества и суеверий. Позже, в связи с распоряжением Частного совета, X. написал «A Declaration of Egregious Popish Impostures», где предпринял очередную атаку на экзорсистов (из этой книги взяты имена духов, упомянутых Эдга-ром^в «Короле Лире» (акт III, сцена IV). «В этой работе X. проявляет себя как последовательный ученик Скотта (на которого он ссылается) и открыто издевается над всей сущностью колдовского суеверия, объявляя колдовство заблуждением и обманом» (Барр). В 1603г. английская церковь запретила священникам изгнание дьяволов, кроме совершавшихся по специальной лицензии от епископа, «под страхом обвинения в мошенничестве и обмане».
В 1605г. X. сменил своего друга Ланселота Эндрю на посту магистра Пемброк-Холла в Кембридже; данную должность он занимал до 1616г., хотя часто уклонялся от ее исполнения ради преподавательской деятельности. Был избран в 1606г. вице-канцлером Кембриджа, в 1609г. стал епископом Чичестерским, в 1628г. — архиепископом Йоркским. Последние годы X. прошли на фоне роста пуританства, которое, в отличие от епископальной церкви, подстрекало к преследованию ведьм.
См. также Бартонский мальчик; Дар-релл, Джон.

Хатчинсон, Френсис

X. нанес coup de grace (смертельный удар) охоте на ведьм в Англии. Родился в Девоншире в 1660г., получил образование в Кембридже. В 1692г. стал викарием церкви Сент-Джеймс в Сент-Эдмундсберри, где состоялись известные суды над ведьмами (1662) во время правления Карла II и ранее, в 1645г., во время Английской республики и массовых облав Хопкинса. Многочисленные местные рассказы об этих событиях укрепили интерес X. к колдовству; его эпохальный труд «Historical Essay Concerning Witchcraft» (1718) представляет особую ценность, поскольку здесь приведены личные свидетельства выживших «ведьм». Американский критик Нотштейн писал, что эта работа «нанесла окончательный и смертельный удар умирающему суеверию. Немногие образованные люди осмеливались после этого признаваться в том, что они верят в колдовство; и, быть может, очень и очень немногие втайне сохраняли подобную веру».
Хотя «предмет этот был скучен, непопулярен и очень неприятен», X. посвятил «Historical Essay» трем Верховным судьям Англии. Он указал на большое количество обвинений на ранних судах над ведьмами по политическим причинам и на то, что позже многие суды возникали на основании показаний детей, заявлявших о демонической одержимости. Конечно, это было единственным средством, которое позволяло бороться против суеверия. «Historical Essay» фактически является собранием известных судов, рассмотренных с резко критической точки зрения. Таким образом, эта книга стала ответом на суеверную «Complete History of Magic» (1715) Бультона. X. предложил повернуть острие судов против верующих в колдовство, обвиняя в колдовстве тех, кто «расцарапывал» ведьм!

Великолепным обобщением порочности судов за колдовство является посвящение X:

«Если подобные взгляды восторжествуют снова (поскольку предрассудки никогда не исчезают бесследно), никто не будет в безопасности даже в своем собственном доме, поскольку фантастические доктрины, которые поддерживают вульгарную веру в колдовство, лишают нас полностью той защиты, которую Господь и Природа установили ради нашей безопасности против ложных обвинений. Ибо в других случаях, когда злобные или лживые люди обвиняют нас в преступлениях, которых мы не совершали, мы оправдываемся, доказывая, что в это время находились дома или в каком-то другом месте, занимаясь своим частным делом. Но при преследовании за колдовство самая естественная и справедливая защита оказывается просто бессмыслицей, поскольку, ежели какой-либо порочный субьект заявит, или какая-нибудь слабоумная девушка вообразит, или какой-то лживый призрак заставит ее поверить, что ей являлась знакомая старуха или кто-то еще, — защитники плебейских колдовских суеверий под присягой принимают у нее показания об этом воображаемом и недоказуемом явлении и вешают обвиняемых за преступления, совершенные, возможно, в то время, когда они спали в своих кроватях или молились, или, при одержимости обвинителя, находились в двойных кандалах».

Фронтиспис немецкого перевода (1726) «Historical Essay Concerning Witchcraft» (1718), символизирующий роль книги в «рассеивании» заблуждений. Со всех сторон видны исчезающие дьяволы и ведьмы.

Хейл, сэр Метью (1609-1676)

Известнейший английский судья, «крупнейший юрист своего времени», своими законодательными решениями сумевший продлить веру в колдовство. Как Верховный судья имел возможность отводить явно предвзятые показания, но предпочитал закрывать глаза на недостоверность показаний и направлять мнение присяжных в соответствии со своими собственными пристрастиями. В этом X. был гораздо менее прогрессивен, чем его преемник на посту Верховного судьи суда Королевской скамьи сэр Джон Холт, который решительно добивался оправдания обвиняемых ведьм в том же самом Сент-Эдмундсбе-рри, где за тридцать лет до этого, в 1662г. X. вдохновлял охотников за ведьмами. Благодаря своей репутации, X. мог бы выступить с подобной инициативой, но то, что он не смог подняться над своим временем, не делает чести его якобы глубокому юридическому уму. Уже спустя несколько лет после смерти X. его рассуждения на судах ведьм казались настолько спорными, что в 1682г. его биограф епископ Гилберт Барнет опустил все упоминания об известном суде в Сент-Эдмундсберри.
X. был воспитан своим опекуном в пуританском духе, но, умудренный жизненным опытом, во время гражданских войн сохранял нейтралитет, приняв от Кромвеля назначение на пост председателя суда общегражданских исков в 1654г., а позже стал членом делегации на переговорах по возвращению Карла II, вознаградившего его титулом первого лорда казначейства и впоследствии (в 1671г.) — Верховного судьи. С 1654г. X. был членом парламента. В предисловии к памфлету, посвященному судам в Сент-Эдмундсбери, X. превозносится как «судья, которому трудно найти равного по неподкупности, образованности и знанию законов как сейчас, так и в былые времена».
На суде над ведьмами в Сент-Эдмундсберри X. был председательствующим судьей и, веруя в преступность колдовства, принимал показания, основанные на слухах пяти- или семилетней давности, неподтвержденные показания детей, свидетельства профессионального прокалывателя ведьм, полученные от заинтересованных свидетелей (матери детей) и показания о призраках от единичных свидетельниц. Более того, когда некоторые судьи-помощники (например, сержант Килинг) обнаруживали мошенничество детей-обвинителей, X. принимал неуклюжие отговорки их отца. Он объяснял судье, что существуют всего два вопроса, требующие обсуждения: Были ли дети околдованы? Был ли обвиняемый виновен в их околдовывании? Затем он сделал следующее заявление:
«Он никоим образом не сомневается в том, что существуют ведьмы. Во-первых, это во многом подтверждается Священным Писанием. Во-вторых, опыт всех наций предусматривает законы против подобных лиц, что является еще одним аргументом для уверенности в существовании такого преступления.

Сэр Метью Хейл (1609-1676), лорд, Bepxoвный судья Англии, возглавлявший преследования ведьм и допускавший ложные свидетельств для получения обвинений. Из БГУ.

И решение суда в этом королевстве должно соответствовать парламентскому акту, предусматривающему наказание пропорционально характеру преступления».
В результате воскресных — после казней — размышлений о суде сэр Метью опубликовал «Трактат, обсуждающий величайшую милость Божью в оберегании нас npoтив силы и ненависти злых духов». Внимательно наблюдавший за этим процессом К. Мазер заметил: «Это был суд, высоко оцененный судьями Новой Англии». В определенной мере пример X. поддержал судей в Салеме.
Репутация X. могла бы быть выше, если бы его поступки не требовали оправданий вроде тех, которые пытался приводить лорд Кемпбёлл: «Если простить ему его непреклонную веру в колдовство, то вполне можно согласиться с тем, что его убеждения практически соответствуют сути его проницательного и гуманного характера».

Хогарт, Уильям (1697-1764)

Большинство поздних классических примеров ведьм и духов, представленных в данной «Энциклопедии», высмеиваются в книге великого английского художника и графика X. «Всякая всячина: Легковерие Предрассудки, Фанатизм». Он опубликовал эту работу в 1762г. (когда ему было 64 года) чем внес свой вклад в век Разума против предрассудков. Цитаты из Библии, которыми подписаны гравюры, подчеркивают скептическое отношение к тому, на чем основаны построения многочисленных теологов, и высмеивают «легковерие людей своего времени».

«Всякая всячина: Легковерие, Предрассудки и Фанатизм» Уильяма Хогарта (1762).

Книга была издана в год кок-лейнского полтергейста: справа в верхней части термометра можно увидеть, как «царапающая Фанни» стучит в дверь спальни умирающей жены м-ра Кента. «Барабанщик» из Тедворта стоит над этим термометром, измеряющим температуру мозга методиста, который покоится на проповедях Весли [см. Полтергейст в Эпворте] и Гланвиля. Другая сенсация 1762г. — Мери Тофтс из Суррея рожает кроликов. Два доктора потрясены ее намерениями произвести неортодоксальное потомство, но сэр Уильям Маннигхэм, личный врач короля Георга I, разоблачает ее! Рядом с ней билсонский мальчик выплевывает булавки и гвозди. Его корзина покоится на «Демонологии» короля Якова I и «Журнале» Витфельда (чей гимн читается церковным служителям, стоящим наверху). Два ангелоподобных мальчика-хориста, буквально воспринимая слово «cry» (кричать) из «Те Deum», демонстрируют повсеместно распространенные конвульсии одержимых детей [см. Дети-обвинители]. В избытке чувств слетает парик священника и обнажается тонзура иезуита, распахивается его мантия, открывая клоунский костюм. Его слова «Я говорю, как дурак» точно соответствуют ему. Чтобы ввести собрание в заблуждение, он размахивает изображениями типичной ведьмы с котом — домашним духом, сосущим гипертрофированный сосок, и демоном, вооруженным сенными вилами. С левой стороны священника — шкала громкости, поднимающаяся от спокойного тона внизу до бычьего рева из разинутого рта наверху. Три панели кафедры представляют, слева направо, известный короткий рассказ Дефо о явлении призрака м-с Вил м-с Баргрейф; призрак Юлия Цезаря появляется перед Брутом в Филиппах; а также призрак сэра Джорджа Вильера, предупреждающий герцога Бэкингема о его скорой кончине. С канделябра свешивается карта ада, напоминающая диаграмму «De Inferno» (1621) Антонио Руска. В конгрегации мужчины и женщины находятся на различных стадиях страха и безумия. Через окно варвар-турок, курящий трубку, с восторгом наблюдает происходящее. «Всякая всячина» была перерисована с оригинального медного раннего оттиска, в подобном роде критиковавшего «суеверные нелепости папизма».

Холт, сэр Джон (1652-1710)

Самый влиятельный судья в истории колдовства в Англии, внес большой вклад в прекращение охоты на ведьм благодаря своему непреклонному влиянию на вынесение вердиктов. В «Британской энциклопедиии" (11 изд.) дается следующее толкование: "В английском суде едва ли кто мог превзойти его по справедливости, знанию законов и умению их применять, ясности приговоров и неизменной честности. В отношении гражданских прав сограждан он проявлял ревностную щепетильность».
X., сын адвоката, сначала вел в Оксфорде беспорядочный образ жизни, характерный для новичка, но затем с большим прилежанием изучал право в Грей-Инн. Вскоре он приобрел известность благодаря непредвзятому отношению к ограничению прав подсудимых, когда оказал противодействие королю Якову II (посвятившему его в рыцари), и король сделал его своим советником, дабы лишить X. возможности защищать государственных преступников. X. содействовал приглашению на английский престол принца Вильгельма Оранского. При новой власти стал Верховным судьей.
В то время, когда другие судьи не осмеливались препятствовать осуждению ведьм (подобно осуждению вдовы Чемберс в Суффолке в 1693г. или Анны Харт в 1694г.), Х склонял одно заседание присяжных за другим к вынесению оправдательных вердиктов Его мнение как Верховного судьи влияло на низшие суды, которые в противном случае могли следовать по стопам таких сторонников охоты на ведьм, как предыдущий Верховный судья Хейл. Впоследствии деятельность Х охватила территорию от Суффолка до Корнуэлла. Всего X. распустил по крайней мере 11 судов над ведьмами, а в последнем случае даже заставил подвергнуть истца (одержимого юношу) обследованию как обманщика. Годом позже юношу и его нанимателей осудили за мошенничество. Лучшее описание этих судов принадлежит епископу Хатчинсону, имевшему доступ к личным судебным отчетам X.
1691. Трех женщин обвинили в околдовывании молодой девушки Мери Хилл из Фрома (Сомерсетшир). «Одна из них умерла в тюрьме, две другие предстали перед судом в присутствии достопочтенного Верховного судьи X. и были оправданы. Что же касается служанки, которая, как полагали, была околдована, то она за короткое время поправилась и оказалась способной выполнять свои обязанности».

Сэр Джон Холт (1642-1710), убежденный сторонник ражданской и религиозной свободы. Из библиотеки Г'арвардского университета.

1694. Матушка Маннингс подвергнута пытке в Сент-Эдмундсберри за maleficia, причем основное обвинение опиралось на события семнадцатилетней давности! Дополнительное обвинение было предъявлено мужчиной, возвращавшимся домой из пивной.

«Под присягой показано, что Томас Пеннел, ее лендлорд, не зная, как убрать ее из своего дома, снял и унес с собой дверь. Спустя некоторое время, когда ему довелось проходить мимо, она сказала ему: «Иди своей дорогой, до следующей субботы ты будешь лежать кверху носом на церковном дворе!» В ближайший понедельник ее хозяин заболел, а во вторник умер и был похоронен в течение недели, как она и сказала. В обвинении указывалось, что у нее был чертенок, похожий на черного хорька. Еще один свидетель поклялся, что, возвращаясь из пивной примерно в девять часов вечера, он заглянул в ее окно и увидел, как она вынимает из своей корзины двух чертенят, черного и белого».

X. так хорошо руководил судьями, что матушка Маннингс была оправдана. Предположили, что белый чертенок был «куделью, вынутой из корзины для прядения, а ее тень, очевидно, была черным чертенком».
1694. Маргарет Элнор судили в Ипсвиче. Показание против нее включало принятие домашних духов от бабушки, повешенной вместе с ее теткой за колдовство. «Повивальная бабка, которая обыскала ее бабушку, ...заявила, что эта женщина имела более отчетливые отметки, чем другие. Другие поклялись в том, что покрылись лишаями после ссоры с ней. Но, вопреки этим показаниям, данным под присягой, суд признал ее невиновной».
1695. Мери Гью из Лаунчстона (Корнуэлл). «Было установлено, что [одержимая] девушка, которая срыгивала булавки, солому и перья, часто наблюдала появления упомянутой Мери Гью. Но, несмотря на подобные показания, заключенная была оправдана».
1696. Элизабет Хорнер из Экстера обвинили трое одержимых детей.
«У другой девочки были искривлены ноги, однако на руках и коленях она могла подпрыгнуть на пять футов. Дети срыгивали булавки. Их мать свидетельствовала, что одна из них ходила по гладкой оштукатуренной стене, пока ее ноги не оказались на высоте девяти футов, а голова и того выше. Она утверждала, что это про-делывалось пять или шесть раз. Были установлены и многие другие странные вещи, но присяжные признали женщину невиновной, и после ее оправдания не последовало никаких неприятностей». 1701. Сара Мэрдок из Гилфорда — за околдовывание Ричарда Хартвея, помощника кузница. «Оправдана, а Хартвей обвинен в мошенничестве». Сара Мэрдок была несколько раз «расцарапана» Хартвеем, демонстрировавшим распространенные проявления одержимости (срыгивание булавок, контрактуры тела, появление пены изо рта); по отношению к ней проявилась такая общественная неприязнь, что ей пришлось переехать в Лондон. Даже там ее «преследовали на улицах, и она часто подвергалась опасности быть разорванной на куски». Когда судьи оправдали ее, люди были «оскорблены, как будто они поступили нечестно». В связи с этим судья X. распорядился установить наблюдение за Хартвеем и спустя шесть месяцев добился его вызова в суд. Был представлен длинный список его мошеннических проделок, тщательно проверенных «многими и солидными свидетелями»: он прятал булавки в брюках, производил таинственные звуки, «царапая ногой столбик кровати», притворялся, что постится, хотя на самом деле ел очень много. В то же самое время его наниматели были подвергнуты судебному преследованию за оскорбление Сары и нарушение общественного порядка. Следует отметить, что обвинители ведьм вызывались в суд очень редко.
Конечно, можно уверенно сказать, что со времен Республики, когда Хопкинс организовывал свои массовые суды, английская горячность несколько поутихла. Последняя казнь состоялась в 1684г., и шок, произведенный Салемом, настроил Англию против охоты на ведьм. Но суеверие по-прежнему процветало: многие из творцов общественного мнения верили в колдовство. Казни за колдовство вполне могли продолжаться в Англии еще два или три десятилетия (до 1722г., как это было в Шотландии), если бы не шлагбаум, поставленный на их пути судьей X.

Хопкинс, Метью

В течение одного года, с 1645 по 1646г. X. приобрел дурную репутацию, которая впоследствии сделала его имя синонимом осведомителя, доносчика и платного лжесвидетеля. Вместе со своим приятелем, «прокалывате-лем ведьм» Джоном Стерном, «за четырнадцать месяцев X. отправил на виселицы больше ведьм, чем все другие охотники Англии... повесили за сто шестьдесят лет, когда подобные преследования процветали в Англии» (Нот-штейн). Монтегю Соммерс говорит о безнравственности X., «которая придает его имени дурной запах, ...запах гнуснейшего из гнусных паразитов, грязного собрата Иуды и Каина».
Подобно многим безжалостным людям, он смог преодолеть первые неудачи и добиться скандальной известности, возбуждая одну из болевых точек общественного сознания и извлекая из этого выгоду. О его ранних годах известно очень мало. Сын священника из Суффолка, он стал адвокатом, «но очень низкого уоовня»; не сумев заработать на жизнь в Ипсвиче, переехал в деревню Ман-нигтри, Эссекс. В Эссексе, как и в других восточных графствах Англии, обстановка была особенно напряженной и беспокойной, поскольку эта территория во время Гражданской воины стала опорой «круглоголовых» горячей точкой, начиная с 1642г. Республиканцы безоговорочно отстаивали протестан тизм, выступая против утвердившегося епископата, претендовавшего на роль католической церкви в Англии, но в первые дни борьбы никто не мог быть уверен в ее исходе. Как и во все времена перемен, люди нервничали Выбрав подходящий момент, демагог X. смог отодвинуть в сторону тревоги военного времени и оказать давление на местные власти требуя искоренения подрывных элементов (заявляя, что у него есть полученный от Дьявола список всех английских ведьм) Призывая продемонстрировать сплоченное под знаменем протестантизма, X. начал свое жуткое представление, атакуя врагов парламента и Господа. Легче было нападать на «тупых, невежественных, неразумных и бедных глупцов», каковыми являлись ведьмы нежели охотиться за католиками: «пороховой заговор» Гая Фокса был возможен лишь при сильной централизованной власти. Кроме того, охота на ведьм была более прибыльной католика мог изобличить каждый, а чтобы изобличить ведьму, требовалось умение — ведьмы слыли очень хитроумными. А за умение люди хорошо платили: X., например, получил шесть фунтов за поездку в Олдборс и двадцать три фунта за посещение Стоумаркета. Средняя заработная плата в то время была шесть пенсов в день.
Итак, примерно в марте 1645г. X., не обладая никакими иными познаниями в демонологии, кроме труда Якова I, описания ланкаширских ведьм, составленного Пот-том, и «Guide to Jurymen» (Руководства для присяжных) Бернарда, начал охоту за ведьмами. Для первого разоблачения он избрал одноногую старую каргу (Элизабет Кларк), заставил ее соседей донести на других женщин, разработал методы пытки, позволяющие добиться признаний, не упуская при этом из виду изобличающих искалеченных конечностей, и вскоре пойманных ведьм стало шесть: матушка Кларк и пять других обвиненных ею женщин. К X. присоединился Джон Стерн, и количество подозреваемых росло, пока не достигло тридцати двух, которых, после допроса местными судьями, передали в суд графства в Челмсфорд. X. ухватился за один абзац в «Demonology» короля Якова I как за примету для определения ведьм: все ведьмы держали чертенят. Чертенята или домашние духи сосали ведьм не только для того, чтобы питаться, но «более

Метью Хопкинс (ум. 1646), «Генерал-охотник за ведьмами». Из библиотеки Пепуса, колледжа св. Иагдалины, Кембридж.

для того, чтобы усугубить муки ведьм». Практическое приложение данной теории видно из первого заявления X. против Элизабет Кларк. По этому обвинению в «увеселении» злых духов Элизабет Кларк была повешена:

«Упомянутая Элизабет далее сказала данному осведомителю и некоему мастеру Стерну, присутствовавшим там, что если они останутся и не причинят упомянутой Элизабет никакого вреда, она могла бы позвать одного из своих белых чертенят и играть с ним на коленях. Но этот осведомитель ответил ей, что они не позволят этого. И оставаясь там немного дольше, упомянутая Элизабет призналась, что шесть или семь лет у нее были плотские отношения с дьяволом, и он появлялся перед ней три или четыре раза в неделю у постели, отправлялся с ней в постель и проводил с ней половину ночи в образе представительного господина с кружевным воротом, обладающего всеми пропорциями мужчины. И [он] мог сказать ей: «Бесси, я должен лечь с тобой». И она никогда не отвергала его».

Затем X. сделал удивительное заявление, подтвердив под присягой, что «в течение четверти часа» он вместе со Стерном видел появление четырех чертенят в виде белой собаки, борзой, хорька и черного чертенка, быстро исчезнувших. Мери Филипс, помощник X. по обнаружению ведьм, а также Эдвард Пейсли и Френсис Майлс поклялись, что также видели этих домашних духов.
Все показания следовали этому образцу. Переходя через мост, мужчина слышал крик, «который сильно напоминал визг хорька», и лошадь едва не сбросила его. Умер ребенок, которого нянчила женщина, жившая по соседству с двумя подозреваемыми в колдовстве, и его отец верил, что это ведьмы вызвали его смерть. Женщина говорила, что «нечто упало справа от нее», когда она находилась в постели. «Поскольку было темно, она не может сказать, какой оно было формы, но верит, что Ребекка и Анна Вест были причиной ее мучений». Ребекка свидетельствовала, что ее мать (ранее заключенная в тюрьму как ведьма) угрожала ей, после чего на следующую ночь она «почувствовала, как что-то прошло по кровати между ее ног.., но она не могла ничего найти». Показания такого рода X. представлял судьям. И ему пришлось потрудиться, чтобы получить их, он даже посетил Колчестер, чтобы добиться признания Ребекки Вест, что она вышла замуж за дьявола.
Большинство челмсфордских ведьм сделали признания, что вовсе не удивительно, поскольку X. и его помощники разработали технологию для получения нужного им признания. Предпочтение отдавалось «плаванию», но парламентская комиссия по разбору кассационных жалоб в августе 1645г. отнеслась к этому с неодобрением, и X. был вынужден прекратить бросать женщин со связанными руками в пруд, чтобы посмотреть, утонут ли они. Но другие его приемы были одобрены, признания вытягивались с помощью голодовки, продолжительного сидения со скрещенными ногами на табурете, одиночного заключения, лишения сна и принудительного длительного хождения, пока ноги не покрывались волдырями. При последнем расследовании X. в Сент-Эдмундсберри в Суффолке в августе 1645г. из пятнадцати допросов, где фиксировался способ получения признания, четыре, как отмечалось, были даны добровольно, два — после суток «бодрствования», четыре других — после двух дней лишения сна, и пять — после трех дней (что, кажется, было наибольшим периодом вынужде-ного хождения, который мог вынести заключенный, прежде чем потерять сознание).
Самым частым обвинением на четвертых судах в Челмсфорде 29 июля 1645г. было околдовывание до смерти, но восьмерым добавили дополнительные обвинения в содержании на службе злых духов. Тем не менее, девятерым эти обвинения были предъявлены без обвинения в убийстве или покушении на убийство, а также в причинении ущерба или повреждения скоту или собственности [см. Яков I]. Двоих признали виновными, но исполнение приговора было отсрочено. Еще семеро других были признаны виновными и повешены. Чертенята или домашние духи были просто мелкими ручными или домашними животными — белкой, рыжим котом, красной или серой мышью, кротом. Так, Бриджит Мейер, жена моряка, уверявшая, что она невиновна, была осуждена за увеселение 6 мая 1645г. злого духа в образе мыши по имени «Голоухий» (прозвище пуритан).
Епископ Хатчинсон рассказал об одной женщине, вынужденной признаться, что у нее был чертенок по имени Нан. Несколько соседей, приведенных в ярость обращением с ней, освободили ее. Когда жертва пришла в себя,
«она ничего не знала о том, в чем призналась, и у нее не было никого по кличке Нан, кроме курицы, которую она иногда так называла... Мое мнение таково, что охотники за ведьмами содержат бедных людей без еды или сна, пока они не перестанут осознавать, что говорят, и тогда, чтобы избавиться от пыток, они рассказывают истории о своих собаках и котах».
При легковерных судьях — Роберте, графе Варвике и сэре Харборне Гримстоне — Т9 из обвиненных ведьм были приговорены и «повешены за шею, пока не умрут». Пятерым, найденным виновными, смертные npиговоры были отсрочены. Восемь были перенесены на следующие сессии, по крайней мере четверо из них три года спустя, в марте 1648 г.все еще находились в тюрьме. Только один был признан невиновным. Четверо из тридцати двух обвиненных умерли в тюрьме до открытия сессии, им было 80, 65, 60 и 40 лет.
X. не ждал окончания челмсфордского суда, он был занят посещениями городов и деревень, где — иногда по запросам, чаще по собственной инициативе — выискивал ведьм, становясь от этого богаче. После Эссекса он возвратился в Норфолк и Суффолк. На следующий год он расширил свою деятельность с группой из пятерых человек -Джона Стерна и четверых прокалывателей — в графствах Кембридж, Нортхемптон Хантингдон и Бедфорд. Он на самом деле стал «Генералом-охотником за ведьмами».
К суффолкским судам 1645г. в Сент Эдмундсберри по подозрению в колдовстве было арестовано почти 200 человек, включа семидесятилетнего пастора Джона Лоуэса Из него исторгли признание с помощы группы часовых, которые «несколько ночей подряд не давали ему спать и заставлял бегать взад и вперед по комнате, пока он н начинал задыхаться. Тогда они позволял: ему немного отдохнуть и затем заставляли бежать снова. Они проделывали это несколько дней и ночей, пока жизнь не стала ему в тягость, и он перестал сознавать, что говорил, или делал» (Хатчинсон). В этом состоянии он признался, что заключил договор с Дьяволом, в течение пяти лет кормил домашних духов (Тома, Фло, Бесси и Мери) и околдовывал скот. Более того, вызвал крушение корабля при штиле близ Хариджа, унесшем четырнадцать жизней. В памфлете Стерна говорится, что Лоуэс «радовался, увидев какой силой обладают его чертенята». После этого пастор отрекся от своего признания и поскольку ему не разрешили, чтобы священник прочитал над ним погребальную молитву произнес ее сам на пути на эшафот. Этот позорный суд, возможно, является лучшим подтверждением того, насколько судьи потеряли рассудок: никто не предложил проверить затонул ли в тот день хоть один корабль.
До конца 1645г. комитет X. проводил расследования по всему Суффолку и Норфолку, когда X. по-прежнему переезжал из города в город. Так, он посетил Олдборо в Суффолке 8 сентября (оставив своего помощника, прокалывателя Мери Филипса, собирать показания), затем 20 декабря и снова 7 января 1646г. Установлено, что только в Суффолке он несет ответственность за арест по обвинению в колдовстве по крайней мере 124 человек, из которых не менее 68 были повешены.
Уже в апреле 1646г. у него появились затруднения, приведшие к неожиданному завершению его карьеры. Возможно, он и эаньше встречался с определенным сопротивлением, поскольку в сентябре 1645г. в «урнале парламентских новостей («The Moderate Intelligencer») был помещен следующий комментарий к казням в Суффолке: «Многие были осуждены и некоторые уже казнены, но еще большее количество должно быть казнено. Жизнь человека драгоценна, и необходимо проводить тщательное расследование, прежде чем ее лишать». Однако первый эткрытый протест исходил в апреле 1646г. от Джона Гоула, священника, возмутившегося «бегами X. в Хантингдон и прочитавшего проповедь, направленную против него. X. неистовствовал и угрожал внезапно напасть на город и заставить Гоула публично отречься от сказанного. Вскоре после этого Гоул опубликовал «Cases of Conscience», где inter alia (между прочим) разоблачил применявшееся X. способы пыток. Явно убогие ответы К., его критикам были опубликованы в небольшом памфлете «Discovery of Witches», где он прикрывает свои выходки ореолом непорочности и законности.
Поддержка и восторженное отношение к К. увяли так же быстро, как и вспыхнули. Он стал жертвой собственного азарта, подобно салемским девушкам, которые обвинили слишком много людей, отправившись в Эндовер. Люди начали сомневаться в его честности: судьи распрашивали его относительно провеянных пыток и о его доходах (вместе с полученным Стерном, они могли составить гысячу фунтов).
Хотя суды над ведьмами продолжались, массовых процессов стало намного меньше — по крайней мере, в восточных территориях. Произошла отдельная вспышка в Кенте в 1652г., когда шесть человек были повешены на мейдстонской сессии.

Разве не он в течение года
Повесил троих в одном графстве?
Некоторых, потому что не тонули,
Некоторых, сидевших высоко
Дни и ночи напролет на ягодицах,
Не снесших боли, вешали как ведьм,
Некоторых — за плутовские штучки
Над гусятами и индюшатами,
Или свиньями, что вдруг заболевали,
Как он предполагал,

От тайного злодейства. Самузль Батлер. «Hudibras» (1664).

Однако в данном случае судьи проявили определенную осторожность. Элизабет Хайнс из Торпа была обвинена в использовании двух злых духов, одного в образе белого котенка по имени Бесс и другого в образе черного котенка по имени Катт. Присяжные заявили: «Мы не признаем это иском». С другой стороны, тех, кого обвиняли в околдовывании до смерти, по-прежнему признавали виновными и вешали.
X. вышел в оставку летом 1646г., поселился в своем доме в Меннингтри и в следующем году умер от туберкулеза. Является апокрифической легенда о том, что его подвергли «плаванию» по подозрению в колдовстве. Стерн был напуган общественной враждебностью в Меннингтри и переехал в Сент-Эдмундсберри.
Отчеты 1645 и 1646 гг. неполны, не сохранились или каким-то образом потеряны, памфлетная литература не содержит надежной статистики (исключая книгу Стерна). Следовательно, невозможно установить, сколько ведьм было повешено в результате деятельности X. и Стерна. Томас Эйди, писавший в 1656г., говорит о том, что в Сент-Эдмундсберри было повешено около сотни человек. Можно только гадать, сколько было сотен во всех восточных графствах.