Рассел Хоуп Роббинс Энциклопедия колдовства и демонологии

Царапание

Ц. было низшей формой пытки, применяемой к ведьме для исцеления якобы околдованного ею человека. Применялась почти исключительно в Англии. «Расцарапать и пустить кровь причинившему такой же вред есть средство излечения того, кто был искалечен». Выздоровление пораженной личности после выпускания крови у ведьмы обычно воспринималось как доказательство вины подозреваемой. Это распространенное поверье основывалось на представлении о том, что чертенок или демон ведьмы, посланный ею в тело пораженного, чтобы захватить и мучить его, может выйти наружу, чтобы пососать крови своей хозяйки. На данном поверье основана баллада «Царапанье ведьм» (1579). Аналогичные представления способствовали развитию поисков «ведьминских знаков», из которых домашние духи или чертенята сосали кровь.
Видимо тогда же, когда вышеизложенные меры предпринимались родственниками или друзьями как практические средства для помощи страдавшему, Ц. было разрешено как вид доказательства в суде. В |615 г. обвинители Алисы Смьюэн расцарапали ее лицо ногтями, «так сильно, что по нему потекла кровь». При этом они насмехались, зловеще предвещая: «Этой крови нам не достаточно, мы доберемся и до крови из твоего сердца». В 1717 г. в Лестере подозреваемая сопротивлялась расцарапыванию, и вследствие этого была принуждена силой. В сообщении о суде отмечалось: «У старой женщины была настолько плотная кожа, что кровь при расца-рапывании не появилась, поэтому были использованы большие булавки и подходящие Для этой цели инструменты».
Дети Трокмортона, дразнившие м-с Алису Семуэл и ее дочь Агнесс, получили разрешение сесть к ней на колени и расцарапывать ее лицо «до ссадин шириной в шиллинг». Во время суда заболел сын тюремщика, и ему также разрешили расцарапать м-с Семуэл. Проделав это, он поправился. В другом примере, относящемся к 1592г., рассказывается о матушке Аткинс: Ричард Барт, рабочий на ферме в Пиннере (Мидлсекс), ел в амбаре кусок яблочного пирога, когда увидел чудовищного черного кота. Его неожиданно подбросили вверх, протащило на значительное расстояние в сторону Аарроу, бросило в огонь и поранило, лишь через четыре дня oн добрался до дома, онемевший и способный лишь указать на дом матушки Аткинс. После того, как он пустил кровь ведьме, к нему «вернулся разум» («A More Wicked Work оf a Wretched Witch», 1593).
Большинство женщин сопротивлялись или по меньшей мере, обижались на расцарапывание, но некоторые относились к нему спокойно. Когда юный выскочка Томас Дарлинг царапал ногтями Алису Гудридж, пока «не полилась кровь», она кротко сказала «Дитя выпусти достаточно крови и Господь поможет тебе». На что дерзкий юноша ответил: «Молись за себя, твоя молитва не принесет мне ничего хорошего» [см. Бартонский мальчик]. Гиффорд рассказал, о том, как отец мальчика, околдованного так, что у него выступили болячки, вынудил ведьму вернуться тем что сжег на открытом воздухе волосы мальчика завернутые в тряпку. «Женщина со всех ног убежавшая домой, пришла в его дом, подошла к мальчику и сказала: «Джон, расцарапай меня» Он царапал ее, пока не хлынула кровь, и прежде, чем кто либо мог соскрести его болячки, они зажили сами собой» («Dialogue», 1593).
Сэр Роберт Филмер в 1653 г. писал, ссылаясь на авторитет книги Перкинса «Discourse of Witchcrart» (1608), что «расцарапывание подозреваемого и, как следствие, настоящее выздоровление» являются одними из «наименее существенных доказательств» колдовства. Не полностью отвергая царапанье как основание для признания виновным, Перкинс находил его безнравственным: «Поскольку это средство основывается на силе Дьявола, а не Господа или природы, чтобы достигнуть результата, следует применять его добровольно, а не по принуждению».