Г. Плеханов ТАЙНЫ ТЕЛЕПАТИИ
«Феномен Умного Ганса»

ГЛАВА III

ПАРАПСИХОЛОГИЯ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

В конце XIX столетия под примечательным названием «Кому и как разрабатывать психологию» вышла большая статья И.М. Сеченова. Основоположник русской физиологической школы, создатель естественнонаучного направления в психологии, как его сейчас называют, был по первоначальному образованию саперным инженером и автором первого отечественного учебника по высшей математике. Затем, окончив медицинский факультет Московского университета, стал ведущим специалистом по изучению работы нервной системы человека и животных.
В 1863 году была опубликован его книга «Рефлексы головного мозга», в которой автор обосновал машинооб-разность многих функций организма, включая поведение. Посчитав это безнравственным, власть имущие осудили книгу и пытались изъять ее из продажи. Затем Иван Михайлович написал книгу «Элементы мысли», доказывая, что все «новое» есть известное «старое, взятое в новом отношении». Эти книги вызвали бурное негодование именитых психологов, считающих, что физиологу в их епархии делать нечего. Тогда он пишет большую статью под названием «Кому и как разрабатывать психологию», обосновывая необходимость изучать психическую деятельность человека экспериментальными методами.
С тех пор прошло более века. Психология действительно стала во многом экспериментальной наукой. А что же «бедная родственница» парапсихология? С началом перестройки, когда «было разрешено то, что не запрещено», и книжном мире пошла бурная «пена» на сей счет. Публикуются десятки новых книг по парапсихологии и оккультизму, переиздаются старые. Непрерывным потоком выходят книги по «белой» и «черной» магии, в газетах и журналах появились астрологические прогнозы, телевидение демонстрирует публичные сеансы Чумака и Кашпировс-кого по бессловесному (а иногда и словесному) внушению.
Но вот что странно. На все эти темы пишут чаще всего не исследователи, а экстрасенсы, философы или журналисты. По-настоящему новых экспериментальных работ по парапсихологии почти не появляется. В конце 1980-х — начале 1990-х годов в Томске была проведена целая серия конференций, симпозиумов и семинаров различного уровня (включая международные) по изучению так называемых непериодических быстропротекающих явлений в окружающей среде. В переводе на русский язык это означало: экстрасенсорика, биолокация, биополя, НЛО, полтергейст и еще ряд аналогичных направлений. Ситуация та же. Много рассказов, описаний, рассуждений, произвольных толкований давно известных явлений, общефилософских построений, но почти нет доказательной фактуры, экспериментальных данных, беспристрастного анализа.
А если иногда и проскальзывают данные экспериментальных работ, то их, как правило, даже читать не хочется — столько там методических ошибок. Задаешь автору во время выступления вопрос, а он даже не понимает его суть, пускаясь в пространные рассуждения об особой специфике экстрасенсорных способностей человека и невозможности использовать здесь стандартные методы научного исследования.
Естественно, возникает вопрос: если традиционные методы научного исследования здесь «не работают», то где же новый «ключ» к решению загадок человеческой психики? В ход опять идут рассуждения о «тонкой материи», «космических влияниях», «особых свойствах души человека» и т.п., словом, не доказательства, а имитация
доказательств.
Парапсихологические феномены можно и нужно изучать стандартными научными методами, только использовать их следует с особой тщательностью. Соответственно и первый раздел этой главы назван почти «по Сеченову»- «Кому и как разрабатывать парапсихологию». В нем излагаются основные методические принципы объективного изучения парапсихологических феноменов. В последующих разделах изложены результаты основанных на этих принципах экспериментально-парапсихологических исследований автора.

КОМУ И КАК РАЗРАБАТЫВАТЬ ПАРАПСИХОЛОГИЮ

Кто способен вскрыть «черный ящик» человека? Существуют три фундаментальных метода познания мира и объяснения всего сущего: наука, философия, религия. Наука выясняет причинно-следственные связи между явлениями, философия обобщает то, чего наука еще не постигла, а религия все представления о мире основывает на догматах церкви.
Исторически, начальной формой познания мира была религия. Все происходящее вокруг древний человек объяснял вмешательством неведомых ему могущественных сил. Так возникли культы солнца, земли, воды, ветра и т.д. Современные религиозные представления о мире в разных конфессиях также существенно различаются. Христианство основано на Библии и ее различных толкованиях. Есть непогрешимый Бог, единый в трех лицах, который за неделю создал Вселенную, Землю, затем все ее население, включая человека, и сейчас контролирует все, всех и вся- бестелесная душа человека обитает недолго на Земле вместе с телом, а затем на бесконечное время переме-щается в ад ИЛИ рай куда определит ее главный судия, анализируя земные поступки человека.
Но христианство не однородно. Православие, католицизм, протестантство, каждое делится на ряд более узких течений (баптисты, пятидесятники, свидетели Иеговы, адвентисты, духоборцы, старообрядцы и т.д.). Ислам, буддизм, иудаизм дробятся в свою очередь на другие течения. Само многообразие форм религиозного мировоззрения доказывает, что найти в них единственно верное — утопия.
Философию иногда называют царицей наук. В немалой степени потому, что философия, в отличие от науки, рассматривает не только наиболее общие законы природы и общества, но также и «человеческий фактор», от которого зависит, как именно эти законы осуществляются.
В Средние века физика называлась натурфилософией. В ней было много обобщений, выходящих за рамки непосредственно научного знания. Гениальность Ньютона в том и состоит, что он последовательно начал превращать ее в научную дисциплину. Конечно, у него были предшественники: Архимед, Коперник, Галилей. Каждый внес крупицу научного знания для превращения натурфилософии в самостоятельную научную дисциплину.
Еще полвека назад психология относилась к философии, но на наших глазах психология вычленяется из философии, став фактически самостоятельной наукой. Что будет дальше с философией? Размышления человека бесконечны, абсолютная истина по-прежнему недостижима, происходят новые события, которые требуют осмысления. Так что философия будет востребована, пока жив на земле человек.
Теперь о научном познании мира. В одной из не очень серьезных книг дана такая вот любопытная классификация наук. Во-первых, естественные, изучающие законы природы. К ним относятся физика, химия, биология, астрономия, геология и т.д. Во-вторых, не естественные, или гуманитарные, которые были созданы человеком: филология, языкознание, юриспруденция, история и т.д., а также математика, логика, экономика и другие, которые находятся между естественными и гуманитарными. В-третьих, лженауки, придуманные определенной группой лиц для маскирования истины с целью оболванивания людей. К ним относится большая группа наук, обслуживающих определенную идеологию. Таковы, например, расизм, учение о «научном коммунизме», «политэкономия социализма» и т.д. В-четвертых, сверхъестественные, или связанные с неизвестными природными явлениями, которые наблюдались и были описаны отдельными «очевидцами» или с их слов. К ним относятся изучение нестандартных свойств и поступков отдельных лиц, находящихся в определенных условиях — парапсихология в «лице» телепатии, биолокации, полтергейста, спиритизма, левитации, а также оценка ситуаций, связанных с влиянием отдельных параметров среды на рассматриваемый процесс — астрология, нумерология, прогностика и т.д. Сюда же, отчасти, можно отнести исследования, связанные с НЛО, инопланетянами и даже Тунгусским метеоритом.
В этой не слишком компетентной классификации есть два важных для дальнейшего изложения пункта: науки естественные и сверхъестественные. Перевод хотя бы части положений, фактов, рассуждений наук «сверхъестественных» в науки естественные, — согласитесь, задача чрезвычайно увлекательная. Рассмотрим в этом ракурсе принципы построения естественных наук.
Все законы природы существуют объективно. Вне нас» внутри нас (люди тоже материальные объекты) и независимо от нас. Задача науки — перевести их на человеческий язык, сделав доступными для нашего понимания и использования. Любой закон природы можно свести к элементарной схеме: «Если есть это, то будет вот это». Или: «Если есть А, то будет Б». Таким образом, научный закон призван, во-первых, констатировать наличие факта (А и Б), а во-вторых, установить между ними связь. В начальный период развития научных знаний человек довольствовался только описанием природного факта или явления, не зная и не понимая их причин. Возьмем опять же пример со сменой дня и ночи. Еще в глубокой древности люди знали, что Солнце всходит и заходит. Затем научились определять время восхода и захода в разные времена года. За много веков до нашей эры египетские жрецы уже мог ли предсказывать дни и часы солнечного затмения с точностью до минут. Они не знали причин смены дня и ночи, не знали причин смены времен года, но благодаря много-летним наблюдениям знали, что так должно быть, и даже могли прогнозировать ход некоторых природных явлений.
Полезные ископаемые распределены в земной коре весьма неоднородно. Где-то их много, где-то мало. Геологи до сих пор вынуждены их искать, используя массу косвенных признаков. До сих пор мы не всегда знаем, по какому закону шло их естественное распределение. Почему в данном месте образовались разломы, горы, равнины. Мы не знаем, почему в живой природе существует такое-то количество видов, не знаем, как возник генетический код, не знаем многих особенностей человеческой психики. И так далее. Однако мы достаточно хорошо и в деталях знаем, какова структура достоверного факта. Здесь из шестерки слуг, по определению Киплинга («Зовут их: как и почему, кто, что, когда, и где»), используется, прежде всего, последняя четверка. На этом, первичном уровне научного знания, идет описание процессов и явлений, существующих в природе, даже если нам неизвестна причина происходящего.
Более глубокое изучение природных закономерностей связано с выяснением причинно-следственных связей и требует ответов на вопросы «как?» и «почему?». Не случайно иногда говорят, что истинная наука начинается с вопроса «почему?».
Любой экспериментально проверяемый научный закон можно, в принципе, выразить по схеме: «Если сделать так, то будет этак», или, более конкретно: «Если на данный объект воздействовать таким-то стимулом, то в нем будут наблюдаться такие-то изменения». Таким образом, научный закон позволяет однозначно предсказывать реакцию данного объекта по параметрам действующего на него стимула. И в этом его главное значение — прогнозировать ситуацию (результат) до проведения испытаний.
Возьмем, к примеру, Закон Ома: «Сила тока прямо пропорциональна напряжению и обратно пропорциональна сопротивлению». От этой довольно старой «печки» «танцуют» и сегодня многие разделы электротехники, позволяя расчетным путем определять токи в электрических сетях без проведения дополнительных исследований. Та же ситуация и в химии: на листе бумаги можно подробно расписать ход многих химических реакций прежде, чем заняться ими на практике.
Поэтому большинство экспериментальных исследований в области естественных наук ведется по стандартной схеме: стимул — объект — реакция. Термином «стимул» обозначается любое внешнее воздействие на рассматриваемый объект. Стимул по своей природе может быть энергетическим или вещественным и может быть определен с точностью до конкретных качественных и количественных значений. Термин «объект» соответствует любому материальному телу независимо от его структуры и размеров — от элементарной частицы до внегалактической туманности. Соответственно понятие «реакция» означает изменение определенных свойств объекта под влиянием действующего стимула.
Поскольку у нас речь идет в основном о биосистемах, имеет смысл остановиться на самом термине «система». Все биосистемы, включая человека, относятся к естественным системам, но, во имя принципа логики изложения, начнем с систем искусственных.
Всякий процесс труда является целенаправленной деятельностью. Так, человек построил дома и города, чтобы в них жить, создал автомобиль, поезд, самолет, чтобы быстрее и удобнее перемещаться по территории, организовал производство массы предметов, предназначенных для удовлетворения своих потребностей, создал школы, институты, государство и т.д. Все эти образования и огромное множество других, созданных человеком можно назвать системами. Таким образом, первое и основополагающее определение системы можно сформулировать следующим образом: «Система есть средство достижения цели».
Поскольку это определение ничего не говорит о внутреннем устройстве системы, ее наглядно можно представить в виде «черного ящика», который выделен из окружаюшей среды и связан с ней двумя типами связей: входами и выходами. При этом входы характеризуют воздействие внешней среды на систему, а выходы соответствуют результатам ее деятельности, направленной на достижение поставленной цели.
Модель системы, как «черного ящика» со входами и выходами, часто бывает достаточной для решения многих, в том числе научных, задач. Рассматривая человека как «черный ящик», мы, по его реакциям (выходам), можем изучать, как действует на него определенное физическое или химическое воздействие, ультразвук, электромагнитное поле, лекарственные препараты и т.д. (вход). Аналогично этому, при изучении телепатической связи мы выясняем реакцию (выход) перципиента (система) на мысленное внушение индуктора (вход).
Однако во многих случаях использование понятия «черный ящик» недостаточно для характеристики самой системы. Нужно его «просветить», то есть описать внутреннее строение. Поэтому первое определение системы дополняется вторым, характеризующим ее внутреннее строение. Однако внутреннее строение конкретных систем весьма многообразно. Так, самолет состоит из определенных узлов и деталей, университет (как система) — из своих подразделений с определенными функциями, человек — из органов, тканей, систем и т.д. Заменим составные части системы одним понятием: элемент. В итоге общее определение системы формулируется следующим образом: «Системой называется совокупность взаимодействующих между собой элементов, выделенных из окружающей среды с определенной целью». В этом определении представлены оба основных признака, характеризующих систему. Первое — структурное: система состоит из взаимодействующих между собой элементов. Второе — целевое: система выделяется из окружающей среды с определенной целью.
В работах по изучению механизмов телепатической связи также необходимо «просветить» черный ящик, чтобы определить, какими рецепторами воспринимается телепатический сигнал, по каким проводящим путям и куда поступает передаваемая им информация, как она реализуется в поведенческих реакциях.
Искусственные системы, созданные человеком, имеют цель субъективную и объективную. Субъективная цель характеризуется предполагаемыми показателями достижения цели, а объективная тем, что достигнуто на самом деле (цель планируемая и фактически достигнутая).
Естественные системы, к которым относятся почти все представители живой природы, имеют только объективную цель. Через какое-то время они изменятся определенным образом. Это и есть их объективная цель. Особняком стоят человек и некоторые животные, которые, наряду с объективной, имеют определенные субъективные цели. Так, феномен спонтанной телепатии может рассматриваться в основном как достижение объективной цели, в то время как подавляющее большинство экспериментальных исследований в этой области имеют и субъективную, и объективную цели.
В биологии объектом исследования являются не просто объекты, а системы, и при изучении живой природы эту особенность всегда необходимо учитывать. В то же время термин «объект», как более общий, вполне применим для анализа любой научной деятельности.
Таким образом, любое научное исследование в биологии ведется по схеме стимул — объект (биосистема) — реакция. Целью стандартного научного эксперимента является прогнозирование реакции изучаемого объекта на действие стимула. Решать эту задачу можно трояко. Во-первых, даны объект и стимул, требуется найти реакцию (прямая задача). Во-вторых, даны объект и реакция, требуется найти стимул (обратная задача). В-третьих, даны стимул и реакция, требуется найти объект, или, точнее, описать его свойства (внутренняя задача).
Сопоставляя элементы этой триады, можно увидеть, что прямая задача при грамотной постановке исследований решается однозначно. При определенных параметрах объекта и стимула реакция будет всегда одной и той же. именно на этой основе формулируются все научные законы. I ешение обратной задачи является многовариантным, так как одна и та же реакция рассматриваемого объекта может быть вызвана действием различных стимулов. Наиболее сложна, и может решаться только частично, внутренняя задача, когда по входным и выходным параметрам пытаются просветить «черный ящик», или описать определенные свойства изучаемого объекта.
Типичным примером решения такой задачи является постановка диагноза в медицине. Вначале врач типизирует обратившегося к нему так: мужчина или женщина, ребенок или взрослый, худой или полный. Затем расспрашивает о жалобах и выясняет, чем данный человек отличается от среднестатистического Homo sapiens. Следующим этапом, для достижения той же цели, идет набор объективных данных. Измеряются различные параметры человека. Наконец, идет серия пробных воздействий (действие определенного стимула) и регистрируется реакция на них. Процедура достаточно сложная и длительная, даже тогда, когда «объектом» является организм наиболее детально изученного живого существа — человека.
Поэтому подавляющая часть научных исследований организуется так, чтобы решалась прямая задача, когда реакция исследуемого объекта может быть определена однозначно. То есть целью научного познания мира является выяснение причинно-следственных связей в природе, когда по параметрам стимула можно однозначно прогнозировать ход ответной реакции рассматриваемого объекта. Поскольку моей целью является попытка перевести хотя бы часть положений, фактов, рассуждений наук сверхъестественных в науки естественные, обсуждение отдельных вопросов парапсихологии и, в частности, нетрадиционных систем связи в живой природе следует начать с подробного рассмотрения таких более общих понятий, как современная научная парадигма, типы взаимодействий в природе, методология научного исследования. Тем более что даже среди отдельных научных работников не всегда имеется четкое представление о них. Также следовало бы изложить основы психофизиологии — научной дисциплины, без знания постулатов которой невозможно грамотное планирование, проведение и осмысление результатов парапсихологического эксперимента.
Итак, парадигма — это запас общенаучных знаний, считающийся на данном отрезке времени незыблемым] опираясь на него можно развивать уже конкретные исследования. Отдельные части научной парадигмы менялись неоднократно, но каждый раз это было связано с определенными крупными прорывами в научном знании.
Развивалось учение о флогистоне, философском камне, самозарождении жизни. Отказ от них в свое время был, можно сказать, революционным и привел к уточнению парадигмы. Дарвин и происхождение видов, Бсккерель, Кюри и радиоактивность, Вернадский и геохимия, учение о биосфере, ноосфере. Смена концепции геоцентрической системы мира на гелиоцентрическую, открытие периодической системы элементов, атомной энергии, электромагнитных полей и излучений также меняли какие-то разделы парадигмы. Чтобы изменить парадигму требуется иметь веские основания, затрагивающие фундамент научного знания. Каковы же основные принципы современной научной парадигмы?
Мне думается, что главным в современной научной парадигме является понятие материи, существующей в пространстве и времени. Материя как объективная реальность имеет три свойства: массу, энергию и информацию (или организацию). Таким образом, исходными положениями современной научной парадигмы можно считать следующие пять сущностей: масса, энергия, информация, про странство и время.
Перечисленные пять основополагающих положений, или сущностей материи, являются фундаментом современной парадигмы. Безусловно, их недостаточно для анализа закономерностей большинства реальных научных дисциплин. В каждом частном случае общие положения парадигмы необходимо дополнять специфическими уточнениями, справедливыми для определенной отрасли знания. Гак, в биологии сейчас считается, что в основе всего живого, от микроорганизма до человека, лежит некий re нетический код, структурированный по общим пришли нам. Считается, что сегодня в естественных условиях не возможно самозарождение жизни и положение «клетка от клетки» пока является незыблемым. Мы сегодня все еще не знаем доподлинно что такое «психическая энергия», «полевая форма жизни», «загробный мир» и т.д.
Является ли современная научная парадигма застывшей догмой? Конечно, нет! Но чтобы ее изменить, нужны очень веские основания, объективно и однозначно доказанные. В настоящее время таких, действительно веских оснований, пока нет.
Теперь обратимся к типам взаимодействий в природе. У материи есть три основополагающие свойства: масса, энергия, информация. Можно сказать, что если материя — бог, то он един в трех лицах: Бог-отец — масса, представленная в форме вещества, Бог-сын — энергия, а Бог-дух святой — информация.
Взаимодействие вещественное, или обмен веществ, изучает химия, энергетическое — физика, информационное — кибернетика. При информационном обмене рассматриваемому объекту передается не вещество и не энергия, а информация. Элементом, или носителем информации, является сигнал, материальная основа или энергетическая принадлежность которого не играют никакой роли. Интересующий нас феномен — внушение на расстоянии или телепатия, если он существует, тоже типичный информационный процесс, осуществляющийся и протекающий по всем законам информационных взаимодействий, присущих живой природе.
Энергетическое и вещественное взаимодействие, или, что, по сути, то же самое, обмен энергией и веществом, лежит в основе жизнедеятельности всех организмов. Здесь непосредственный действующий фактор — конкретное вещество и конкретная форма энергии. Свойство биосистем реагировать на энергетическое или вещественное воздействие называется раздражимостью. Она присуща всему живому — от микроорганизмов до приматов и человека.
На определенном этапе эволюции у биосистем появляется новое свойство — чувствительность, или способность реагировать на информацию о наличии (или отсутствии) возможного энергетического или вещественного воздействия. При этом конкретный характер информационного воздействия и его величина не играют никакой роли. Важно лишь, чтобы оно было воспринято и расшифровано организмом. Поэтому информация о наличии (или отсутствии) раздражителя может передаваться сигналами любой энергетической или вещественной природы.
Чувствительность является более совершенной формой взаимодействия организма с окружающей средой, так как позволяет заблаговременно получить информацию о возможном действии раздражителя. По мнению большинства специалистов, чувствительность отсутствует у одноклеточных, грибов, растений, а у животных появляется начиная с червей. Мнение это не бесспорно. Еще отец Чарльза Дарвина пытался повлиять на развитие растений, играя определенные мелодии на музыкальном инструменте. Эти попытки продолжаются вплоть до настоящего времени. Различные специалисты пытаются заняться «обучением» растений и микроорганизмов. Пока, насколько это известно из публикаций, никому не удалось у них выработать, даже простейшие, условные рефлексы. Уверенно о наличии чувствительности у микроорганизмов и растений говорят лишь экстрасенсы и их единомышленники.
Человек, идущий по улице, ориентируется с помощью зрения (энергетическая природа сигналов известна). Он видит те или иные предметы, приближается к ним или отходит от них в зависимости от собственных мотивов поведения в данный момент. Но у подавляющего большинства окружающих его предметов нет цели передать человеку определенную информацию. Это просто их свойства. Человек или собака не будут перебегать дорогу перед близко идущими машинами, так как по своему предыдущему, опосредованному опыту знают, что это опасно. (А вот ребенок или щенок могут с безрассудной смелостью двигаться через оживленную магистраль.) Пчелы летят на цветы с определенным запахом с целью найти там корм. Дельфины по отраженным ультразвуковым сигналам с большой точностью определяют материал и форму лоцирумого предмета. При этом у движущейся машины, пахучего цветка или предмета, отражающего лоцируюшую посылку дельфина, нет специальной системы кодирования, предназначенной для восприятия человеком или животными. Это просто их свойства. А система декодирования (расшифровки) таких сигналов вырабатывается у человека или животных по законам условных рефлексов.
Вот почему классическое деление стимулов на символы, сигналы, шумы, используемое в теории информации, мало приемлемо для использования их при изучении поведенческих реакций человека и животных, так как для них сигналом может стать любой объект окружающей среды. Ф.П. Тарасенко дал такое определение естественных сигналов: «Любое состояние любого реального объекта может рассматриваться как сигнал». Но поскольку в восприятии информации организмами существенную роль играет также фактор времени, в уточненном виде это определение можно сформулировать следующим образом: «Естественным сигналом называется любое состояние или изменение состояния любого реального объекта».
Любой сигнал внешней среды ощущается и субъективно воспринимается человеком лишь при выполнении ряда условий, важнейшими из которых можно считать следующие. Во-первых, энергетическая природа сигнала должна соответствовать диапазону чувствительности рецепторов человека, то есть сигнал должен быть специфическим. Во-вторых, специфический сигнал должен воздействовать на соответствующий рецептор (свет на глаз, звук на ухо, запах на рецепторы обоняния и т.д.), то есть сигнал должен быть адекватным. В-третьих, структурные параметры сигнала должны быть выше соответствующих порогов чувствительности анализатора.
В соответствии с этим субъективно не воспринимаемые сигналы можно разделить на три группы: слабые специфические, адекватные сигналы; специфические неадекватные сигналы; неспецифические сигналы.
Предлагаемая классификация рассматривает естественные, а также искусственные сигналы как материальные носители информации с точки зрения восприятия их человеком и поэтому имеет ограниченное применение. Но ведь нас и интересует главным образом человек, когда мы говорим о психофизиологии.
Уточним содержание некоторых психофизиологических понятий. Что такое ощущение и неощущаемое, восприятие и связанная с ним память, сознание и подсознание?
Ощущением называется элементарный психический акт осознавания человеком воздействия отдельных конкретных внешних или внутренних стимулов на его органы чувств, или анализаторы, как их называют физиологи.
Обычно считают, что у человека имеется пять органов чувств: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание. Иногда этот перечень расширяют, добавляя вестибулярную (чувство равновесия) и проприоцептивную (так называемое мышечное чувство) чувствительность и разделяя осязание на четыре группы элементарных ощущений — тепло, холод, прикосновение и давление. В ряде случаев идут еще дальше, выделяя в особую группу интероцепцию, то есть смутное ощущение состояния внутренних тканей и органов человека.
Каждый орган чувства, или анализатор, имеет три отдела: периферический конец, или рецептор, проводящие пути, передающие возбуждение от рецептора в мозг, и центральный конец анализатора, расположенный непосредственно в мозгу. Рецептор преобразует энергию внешнего стимула в нервное возбуждение, которое в виде последовательности электрических импульсов распространяется по проводящим путям в центральный конец анализатора, где нервное возбуждение преобразуется в ощущение или осознание того, что на данный рецептор оказывает воздействие определенный стимул. Например, центральный конец зрительного анализатора расположен в затылочных долях мозга, поэтому при ударе по затылку у человека, как говорят, «летят искры из глаз», так как возбуждается непосредственно мозговой центр зрительного анализатора. Рассмотрим чуть подробнее работу, по крайней мере, двух ведущих органов чувств человека — зрения и слуха.
Человек видит свет глазом в диапазоне длин волн от 0,49 до 0,76 микрометров, что соответствует ощущению цвета от фиолетового до красного, если интенсивность светового воздействия не менее 10*-12 ватт на квадратный метр. Таким образом, из всего спектра электромагнитных колебаний, охватывающего по частоте более двадцати п< рядков, с помоошю зрения человек ощущает только у кий участок. При этом диапазон интенсивности ощуща*. мого света достигает десяти порядков.
Человек ощущает звуковые колебания в диапазоне чъ стот от 16 (20) герц до 16 (20) килогерц при громкости от 0 до 100 децибел, что соответствует интенсивности звукового воздействия от 10*-12 до 0,01 ватт на квадратный метр. При этом инфразвуки с частотой менее 16 герц и ультразвуки, частота которых превышает 16—-20 килогерц, человек не ошушает. В то же время медузы, некоторые морские рыбы и отдельные беспозвоночные животные могут реагировать на инфразвуковое воздействие, а дельфины, летучие мыши и собаки могут слышать ультразвуки.
Стоит особо отметить, что пороговая, то есть наинизшая, чувствительность зрения и слуха у человека практически одинакова и составляет всего i О"12 ватт на квадратный метр.
Из всего многообразия действующих на человека факторов внешней среды он способен осознавать или ошу-щать лишь ничтожно малую их часть. Весь спектр электромагнитных колебаний, за исключением области видимого света и теплового излучения, человеком не ощущается. Ультразвуки и инфразвуки, рентгеновское и гамма-излучения, потоки элементарных частиц человек также не ощущает. То же можно сказать про подавляющее большинство химических веществ, наличие которых в воде или в воздухе человек не осознает, так как не может их ощущать. Сказанное полностью относится и к интероцепции. Таким образом, ощущение человека есть элементарный акт, связанный с отражением в его мозгу отдельных свойств предметов и явлений внешней среды, непосредственно воздействующих на органы чувств, иначе говоря ощущать человек может свет, цвет, звук, запах, вкус, положение своего тела в пространстве относительно силы тяжести и взаимное расположение частей своего тела. Все остальные факторы воздействия на него — область нео-щущаемого, И эта область столь обширна, что точных границ ее не знает никто.
Теперь коснемся таких понятий, как восприятие, память и опознавание образов. Восприятием называется отражение в сознании человека действующих в данный момент на его органы чувств предметов и явлений окружающей среды, включающее понимание или осмысление их на основе предшествующего опыта. При этом реально существующий материальный объект или его часть воспринимаются как нечто цельное, в отличие от ощущения, когда воспринимаются только отдельные, элементарные качества. Поэтому восприятие является более высокой степенью информационного взаимодействия человека со средой. Человек не просто видит свет, цвет, слышит звуки, чувствует запахи — их комбинация в сознании преобразуется в определенный объемный образ чего угодно: стола или стула, другого человека, собаки или автомашины.
Как правило, в процессе восприятия задействуются сразу несколько органов чувств. Глазами я вижу автомашину, ушами слышу звук работающего мотора, осязанием ощущаю идущее от нее тепло, обонянием чувствую запах выхлопных газов, так и формируется целостный образ. Восприятие тесно связано с памятью и кодом опознавания образа.
Память — это длительное сохранение своего рода записи в определенных структурах живого организма части ранее воспринятой информации. Считается, что у человека местом хранения осознанно воспринятой информации является кора головного мозга. Память можно сравнить с кинофильмом о событиях, явлениях, ситуациях, в которых прямо или опосредованно (читал или слушал рассказы других людей) участвовал человек.
Обычно считается, что основной объем информации человек воспринимает и запоминает с помощью зрения, на втором месте находится слух, затем идут осязание, обоняние, вкус. При этом запоминаются как отдельные ошу-щения, так и целостные образы. Процесс идет по очень четкой цепочке: ощущение — восприятие — память.
Но параллельно с запоминанием идет другой процесс— забывание. Иногда говорят, что уже через сутки в памяти сохраняется только двадцать процентов от воспринятой накануне информации. Затем процесс забывания идет медленнее (те же двадцать процентов от сохранившегося) и т.д. Однако какая-то часть запомнившейся информации сохраняется все-таки достаточно длительное время. Обычно это связано с определенными эмоциональными состояниями или эмоционально значимой для данного человека информацией. Возникает вполне резонный вопрос: куда исчезает воспринятая, осознанная и запомненная вначале информация? Или она просто стирается из памяти, как это делается на магнитофонной ленте? А может, переходит в «зашифрованное», неосознаваемое состояние. То есть информация в мозге сохранилась, но субъективно ее человек воспроизвести не может.
Так называемые проблески памяти и воспоминания о давно забытых вроде бы событиях подтверждают существование «зашифрованных» каналов информации, полученной некогда. Забывание, таким образом, — процесс, отраженный только в сознании, а вот в подсознании, как в хорошем архиве, хранятся в строгой системе каждый факт и даже каждое мимолетное впечатление, и каждое — на своей отдельной полочке. Иногда забывание настолько прочно, что человек, как ни старается, не может вспомнить забытое. А иногда для этого нужен всего лишь импульс — возникновение ситуации, в чем-то сходной с прочно забытой. Именно такие импульсы — причины многих удивительных историй, происходящих с памятью человека.
В больницу с воспалением мозга поступила женщина предпенсионного возраста. Была без сознания, на вопросы не отвечала, но достаточно громко произносила слова на каком-то непонятном языке. Врачи прислушались, ясно восприняли некоторые латинские термины и пригласили специалиста по древним языкам. Оказалось, что она наизусть читала отдельные отрывки из рукописей времен Римской империи. Затем перешла на цитирование древнегреческих авторов. «Зачитывала» большие отрывки из сочинений Цицерона и т.д.
Естественно, все это сильно впечатлило и врачей, и переводчика. Потом выяснилось, что женщина эта — практически неграмотная, читать и писать, даже по-русски, может с трудом, работает нянечкой в детском саду, однако в молодости, с 18 до 20 дет, она больше года работала домработницей у одного профессора, знатока древних языков, который любил читать вслух понравившиеся ему тексты. Она в это время варила обед или подметала пол и, естественно, не стремилась запоминать все слышанное. Однако ее мозг «записал» все. А когда началось воспаление и сознание отключилось, мозг стал бесконтрольно воспроизводить подсознательно запомнившуюся информацию.
Или другая история с похожим сюжетом. Рабочий в 1938 году попал в трамвайную катастрофу, получил травму мозга и был в бессознательном состоянии доставлен в клинику. Спустя какое-то время сознание возвратилось, но рабочий стал изъясняться исключительно по-немецки. Он явно не понимал русского языка и не мог говорить на нем. Врачи вынуждены были общаться с ним только по-немецки.
Выяснилось, что во время Первой мировой войны он пару лет находился в германском плену. Там выучил азы немецкого языка. Но так как после возвращения из плена пользоваться немецким ему не пришлось, забыл его весь-ма основательно. После выздоровления этого человека все вернулось на круги своя. Он говорил, как и прежде, по-русски, а с трудом вспоминал только отдельные немецкие слова.
То, что мозг «помнит» гораздо больше сознания, каждый из нас знает из собственного опыта. Вдруг, казалось бы, ни с того ни с сего, вспоминаются люди, события. ситуации. Особенно яркое восстановление забытого происходит во сне или в состоянии гипноза. Вот почему гипнотическое внушение иногда используется с целью восстановления в памяти человека какого-либо события или явления.
Однако наиболее убедительны в этом плане серии экспериментов, проводившихся нейрохирургами Пенфильдом и Джаспером в Канаде, а также работы академика-нейро-физиолога Н.В. Бехтеревой. Мозговая ткань человека не чув-ствительна к боли, поэтому операции э поводу опухоли мозга проводятся обычно-под местной анестезией. Это необходимо для постоянного контакта врача с оперируемым, чтобы не убрать случайно часть здоровой мозговой ткани.' Идет операция. Хирург, чтобы определить границу пораженного участка мозга, через игольчатые электроды раздражает электрическим током определенную группу нервных клеток. Если клетки уже погибли — никакой реакции у оперируемого нет. Если клетки живы, они возбуждаются током, и человек начинает жить как бы в двух измерениях. С одной стороны, он понимает, что лежит на операционном столе и идет сложная операция, с другой — он как бы проживает какой-то период своей жизни, причем видит и ошушает очень ярко и отчетливо. Стоит переместить электроды хотя бы на миллиметры — человек вспоминает совершенно другое место и время. Причем вспоминает такие эпизоды и их детали, о которых до этого уверенно говорил, что он их совершенно не помнит.
Рассмотрим механизм работы так называемой подсознательной памяти. Интероиептивные сигналы, по которым ведется управление внутренними органами, в норме, человек не ошушает. Но чтобы управлять, нужно иметь "образ нормы», или того состояния клетки, ткани, органа, когда весь организм работает «как часы». Следовательно, информация, хранящаяся в памяти подсознания, может служить основой для опознавания образов, формируемых с помощью неосознаваемых сигналов, идущих от внутренних органов. Таким образом, здесь мы имеем три подсознательных процесса: неосознаваемые сигналы, неосознаваемая память и неосознаваемое опознавание образов.
Рассмотрим с этих же позиций экстероцепцию, то есть восприятие сигналов внешней среды. Доказано, что в памяти человека хранятся неосознаваемые образы внешних объектов, событий, явлений. Возникает вопрос: на сознательном или подсознательном уровне происходит при этом опознавание образов, а также может ли человек объективно воспринимать субъективно не ошушаемые сигналы, идущие из внешнего мира? По аналогии с интеро-цепцией можно предполагать, что они также должны объективно восприниматься организмом человека. Это положение подтверждают многочисленные лечебные (и не только) процедуры. Человек принимает лекарство и ненормально работающие отделы организма начинают функционировать, как положено.
Сам прием лекарства или вообще не вызывает ощущений или возникающие ощущения никак не соответствуют его терапевтическому действию. Аспирин почти не имеет специфического вкуса или запаха, но с успехом применяется более ста лет как адаптоген и жаропонижающее средство. Таблетка фурасемида мало отличается по виду от аспирина, но вызывает четко выраженный мочегонный эффект. Валидол расширяет сосуды сердца, капотен понижает кровяное давление, а касторовое масло вызывает усиленную перистальтику кишечника и устраняет запор. То же наблюдается при проведении физиотерапевтических процедур. Их человек или вообще не ощущает (например, при магнитотерапии), или же ощущает как тепловое воздействие. Однако терапевтический эффект физиопроцедур ке подлежит сомнению.
Не меньшее количество примеров можно привести для подтверждения способности человека объективно воспринимать отрицательные воздействия внешней среды. Угарный газ не имеет запаха, но при достаточной концентрации приводит к смертельному исходу. Солнечная вспышка, сопровождающаяся возникновением магнитной бури на Земле, приводит к обострению ряда заболеваний, но совершенно не ощущается здоровыми людьми. А действие ионизирующей радиации, даже в абсолютно смертельных дозах, не ощущается человеком ни в малейшей степени.
Анализ некоторых психофизиологических понятий позволяет следующим образом сформулировать суть проблемы ощущаемого и неошущаемого. Субъективно не ошу-щаемые человеком внутренние и внешние воздействия могут управлять его состоянием в широком диапазоне ответных реакций — от слабо выраженных (зарегистрировать которые можно только с помощью соответствующих приборов) вплоть до летального исхода. Этот тип взаимодействий организма с факторами внешней или внутренней среды является врожденным, генетически обусловленным, и его можно назвать регулирующим. При этом
акция на внешнее воздействие развивается, как правило постепенно и имеет, помимо информационной, выраженную энергетическую или вещественную составляющие. Другой тип субъективно не ощущаемых человеком внешних воздействий можно отнести к сигнальным, когда организм реагирует только на сигнал о возможном наличии или отсутствии раздражителя. Этот тип взаимодействия организма и внешней среды является приобретенным и проявляется в виде условно-рефлекторных поведенческих реакций.
После рассмотрения качественной специфики информационных воздействий уместно перейти к их количественной оценке. Это необходимо сделать для того, чтобы постараться определить оптимальную интенсивность сигнала, при которой передача информации осуществляется лучше всего, а также оценить энергетические границы интенсивности сигналов, воспринимаемых человеком.
Слишком тихая речь неразборчива, чтение книги при слабом освещении затруднено. Но, с другой стороны, известно также, что слишком громкие звуки воспринимаются хуже, чем умеренные. При слишком ярком освещении читать также почти невозможно. То есть даже на основе простого житейского опыта можно сделать элементарный вызод: информация воспринимается человеком в определенном интервале интенсивности действующего сигнала. При этом существует наилучшая, оптимальная интенсивность любого сигнала, когда восприятие информации человеком идет наиболее качественно, быстро и с минимальными искажениями. Следовательно, суть определения энергетических параметров сигнала, воспринимаемого человеком, сводится к определению его интенсивности для трех уровней: минимальной пороговой, оптимальной и граничащей с переходом в ранг энергетических взаимодействий.
Начнем с определения минимальной интенсивности сигнала, воспринимаемого человеком. Как уже говорилось, минимальная интенсивность звукового или светового воз-Действия на специфический рецептор составляет 10**-12 ватт на квадратный метр. Здесь наиболее интересным является то, что пороговая чувствительность зрения и слуха у человека практически одинакова, и то, что именно такие же значения пороговой чувствительности к звуку и свету мечаются у животных.
Это, по-видимому, не случайно. Дело в том, что минимальная энергия, требуемая для передачи единицы информации, примерно на порядок меньше. А из теории информации известно, что минимальное превышение сигнала над шумом должно быть на порядок больше уровня самих шумов. Живая природа в процессе многовековой эволюции далеко не случайно определила именно такое значение величины пороговой чувствительности живых организмов.
Опуская промежуточные стадии расчетов и сопоставлений, можно сказать, что весь интервал интенсивностей действующего стимула, рассматриваемого как сигнал при информационном взаимодействии, можно уложить в три значения интенсивности (в ваттах на квадратный метр): минимальный порог — 10 12, максимальный — 10**-2 - 10**-1, а оптимальное значение — 10**-6 -10**-7.
Здесь может возникнуть вполне закономерный вопрос Зачем при рассмотрении теоретических обоснований эк страсенсорики заниматься оценками интенсивности сигналов при информационном взаимодействии? Ответ элементарно прост. Если мы пытаемся хотя бы часть постулатов наук «сверхъестественных» перевести в сферу наук «естественных», то нам нужно знать границы их реального применения.
Минимальная интенсивность действующего стимула при телепатическом внушении не может быть меньше 10 **-12 ватт на квадратный метр, что при «громкости» более 100— 120 децибел будет преобладать энергетический тип взаимодействия над информационным, а оптимальная передача телепатемы будет осуществлена при интенсивности воздействия 10**- 7—10**-6 ватт на квадратный метр, что равноценно «громкости» 50—60 децибел. Если с таких же позиций рассмотреть, с какой интенсивностью внешних воздействий, не ощущаемых человеком, мы встречаемся в нашей обычной жизни, то найдем» что в любой точке Земли человек постоянно подвергается действию электрических, магнитных и электромагнитных полей и излучений, "громкость» которых сопоставима с интенсивными шумами. Во время грозы вблизи источников магнитных и электромагнитных нолей эти «шумы» могут быть выше «болевого порога». Следовательно, с энергетических позиций восприятие человеком естественных и искусственных электромагнитных полей не является невозможным.
Напомним, целью стандартного эксперимента по схеме стимул—объект—реакция является прогнозирование реакции изучаемого объекта на действие стимула. В теории при грамотной постановке исследований эта зависимость может быть определена однозначно. Однако на практике такая однозначность наблюдается не всегда, достаточно часто исследователи невольно нарушают правила проведения эксперимента. Особенно при работе с живыми системами. Таких ошибок, связанных с той же триадой стимул - объект - реакция, обычно бывает три типа.
Первый тип ошибок связан со стимулом. Чтобы их избежать, следует изучаемый объект подвергать воздействию одного-единственного стимула и именно того, который намечен, но не того или тех, которые воздействуют независимо от наших намерений.
Второй тип ошибок связан с объектом, это наиболее часто встречающиеся ошибки. Любые организмы, в принципе, неоднозначны, и найти абсолютно идентичных двойников практически невозможно. Естественно, реакция не вполне идентичных объектов на строго определенный стимул может быть не совсем идентичной. Поэтому при выборе объекта исследования необходимо строго соблюдать важнейшее правило — работать с запланированным и максимально стандартизированным объектом, а не с тем, который просто оказался под рукой.
Третий тип ошибок связан с регистрируемой реакцией. Чтобы их избежать, следует измерять именно то, что запланировано, но не то, что показывает прибор, который в ряде случаев способен регистрировать побочные или вообще посторонние реакции.
Заинтересованный читатель, у которого хватило терпения дочитать написанное до этого места, вправе спросить: «Зачем при обсуждении проблем парапсихологии рассказывать о принципах научных исследований, их технологии, ошибках?» А вот зачем. В течение более десяти лет я читал спецкурс, одним из разделов которого был вопрос о грамотном проведении эксперимента. На занятиях я предлагал студентам взять любой научный биологический журнал (а на кафедре их было около десятка названий и сотни номеров), кроме «Биофизика», где рецензенты более строги, и найти в нем хотя бы одну статью, которая содержит ту или иную ошибку в планировании, проведении, анализе результатов исследования. Студенты с удовольствием выбирали два—три журнала и в каждом, или почти в каждом, можно было найти минимум одну статью со столь грубыми ошибками, которые, если бы были учтены, не дали бы этому материалу увидеть свет. Причем надо иметь в виду, что все эти статьи достаточно тщательно готовились авторами и проверялись рецензентом. Сколько же ошибок было на самом деле!
Наиболее часто встречающейся погрешностью бывает абсолютизация данных статистической обработки собранного материала, неграмотное использование статистических критериев. Вот пример из брошюры В.А. Тутубалина «Статистическая обработка рядов наблюдений». Проверяется влияние благовоний на надежность работы машин. В одной из серий получился положительный эффект. Что называется, благовония статистически значимо повышают надежность работы механизмов. Результаты публикуются в печати. Начинается проверка этих сообщений. У большинства экспериментаторов результат получается отрицательным, но у одного из восьми эффект подтверждается. Поскольку машин много и экспериментаторов тоже, то даже одна восьмая составляет достаточную величину. Авторы, не получившие положительного эффекта, дальнейшую работу в этом направлении прекращают, а другие (одна восьмая) собирают симпозиумы и конференции, всерьез обсуждая роль благовоний в повышении надежности работы машин.
А дело в том, что вероятность получения случайного результата хотя и мала, но все же не исключена. Более того, ежедневно в нашей жизни случаются события, вероятность наступления которых очень мала, как, например, вероятность того, что вы в данный момент читаете именно данную книжку, или что сегодня в таком-то месте вы встретили определенного человека, и т.д. Единичная реализация, тем более ожидаемого результата, никак не может быть серьезным доказательством. Нужно этот результат повторить, а если вывод имеет существенное значение, то неоднократно.
Читатель вправе спросить, а как, мол, у вас лично с погрешностями в работе? Отвечаю — грешен. Ошибки были, и есть и, вероятно, будут. Без них в научной работе дело не обходится. Но прежде чем публиковать очередную сенсацию, нужно еще и еще проверить всю процедуру получения результатов — от постановки задачи, до выводов, и только после этого обнародовать полученные данные. Стараюсь так и поступать.
Что касается специфики телепатических исследовании. Поскольку феномен телепатии, если он существует, относится к чисто информационным взаимодействиям, все сказанное о чистоте проведения экспериментов относится к телепатии ровно в той же степени. Схема та же: стимул—объект—реакция. Стимулом здесь будет мысленное внушение индуктора, обьектом воздействия является перципиент, а его реакцией на действие стимула должно быть восприятие телепатемы, или содержания передаваемого мысленного внушения.
Рассмотрим эту триаду более детально, основываясь на предположении о том, что феномен телепатии существует Начнем с индуктора, который может передать свою мысль или спонтанно или сознательно. Спонтанно передаваемая мысль никому не адресована, передача ее ведется бессознательно, индуктор об этом ничего не знает, это просто побочный эффект его внугренних размышлений, ощущений, аФфсктов. В парапсихологической литературе нередко иод черкивается, что феномен спонтанной телепатии чаще наблюдается, когда индуктор находится в критическом состоянии. Он как бы взывает ко всем и, прежде всего, к своим близким: «Мне плохо, помогите, кто может!». Наряду с этим встречаются описания примеров спонтанной телепатии, совершенно не связанные с эмоциями. Естественно, что феномен спонтанной телепатии, по причине своей случайности, не может быть объектом экспериментального научного исследования. Обычно он используется как свидетельство су-шествования паранормальных способностей человека.
Сознательно передаваемая мысль является адресной, ее содержание и объем четко ограничены. Этот вид телепатической связи подобен телефонному звонку конкретному человеку, хотя иногда такая передача осуществляется по принципу «всем—всем—всем». Здесь налицо соответствующий настрой индуктора на мысленную передачу заданной информации определенному лицу. В качестве передаваемой информации может использоваться или смысловое (словесное) указание экспериментатора мысленно передать такой-то сигнал, или собственное ощущение, либо восприятие стимула, реально действующего на индуктора. Зрительное, слуховое, обонятельное, вкусовое, тактильное, болевое. (В принципе, можно использовать вестибулярную, или проприоцептивную чувствительность, но в литературе такие сообщения мне пока не встречались.)
Наиболее часто встречается передача изображений в виде карт Зенера, рисунков по Путгофу и Таргу, картинок на открытках по Котику. Иногда применяется словесная инструкция экспериментатора — указания, что должен сделать или сказать перципиент (например, падение назад по Тур-лыгину, определение влияния гипнотизера по Васильеву и т.д.). Еще реже используется передача тактильного ощущения: тепла, холода, прикосновения, давления, а также вкуса и запаха. В отдельных случаях применяют болевое воздействие, причем достаточно интенсивное. Таким образом, при сознательной передаче мысленного внушения индуктор или сам задает программу действий перципиенту или пользуется инструкцией экспериментатора. Но в любом случае единственным стимулом здесь должно быть только мысленное внушение и ничто иное.
Поэтому при планировании и проведении любых экспериментов, связанных с телепатией, нужно тщательно выявлять и исключать все иные прямые или косвенные каналы поступления перципиенту информации, кроме мысленного внушения индуктора.
Необходимо также тщательно выявлять и исключать возможность сознательного обмана со стороны и индуктора, и перципиента. Особенно, если за удачный ход эксперимента участвующие в нем получают вознаграждение, иногда достаточно приличное. В ряде случаев таким стимулом для обмана является известность. Так, когда одна женщина, неоднократно публично демонстрировавшая свою способность передвигать предметы на столе с помощью «биополя», была разоблачена, то на вопрос, зачем же она так делает, отвечала откровенно: «Моя обычная жизнь весьма скучна и однообразна, а здесь я встречаю многих умных интересных людей, меня возят на машине, приглашают в другие города. Пусть я ничего не зарабатываю на этих фокусах, зато жить стало намного интереснее».
Второе звено триады — перципиент. Это человек, который должен принять телепатему, расшифровать, то есть понять ее содержание, и, если требуется по заданию, выполнить, вольно или невольно, определенные действия.
Здесь существенное значение имеют личность и состояние перципиента. Исследователи телепатии утверждают, что «талантливым» перципиентом может быть далеко не каждый. Более того, это свойство подвержено колебаниям, и даже самый талантливый перципиент может утрачивать свои способности. Иногда временно, а иногда и полностью. Причем никакой периодичности в проявлении этих способностей не наблюдается. Многие авторы утверждают, что телепатические способности более четко выражены в детстве, а также у людей, находящихся в состоянии гипноза, транса, при действии ряда наркотиков. Некоторые авторы считают, что повышенной способностью к восприятию телепатических сообщений обладают йоги.
Отсюда следует, что главный принцип грамотного ведения эксперимента по критерию «объект», заключающийся в его стандартизации, здесь неприемлем, и любой неудачный результат эксперимента всегда можно объяснить просто ухудшением способности перципиента воспринимать мысленное внушение индуктора. Но тогда это будет не научное исследование. Ведь наука изучает закономерности, а не случайные проявления какого-то таланта. По-этому поиски особого талантливого испытуемого для истинно научного исследования в области телепатии бессмысленны. Если феномен телепатии существует, то он обязан проявляться, хотя и в разной степени, у обычных людей, и при достаточном переборе испытуемых он должен быть зарегистрирован.
Здесь можно возразить, что существуют люди, обладающие феноменальными способностями к устному счету, сознательному запоминаю большого ряда случайных цифр, почти мгновенному подсчету числа букв в строчке или зубьев в расческе. Но эти, действительно редко встречающиеся способности, являются достаточно стойкими и не случайно лица, ими обладающие, обычно выступают с эстрады. Однако при исследованиях даже самого талантливого телепата, его способности проявляются достаточно случайно, и никогда нельзя прогнозировать результат конкретного предстоящего опыта. Поэтому планировать выяснение механизмов телепатической связи, работая даже с самым талантливым перципиентом, невозможно, так как любое ухудшение или потерю его способностей можно объяснить спецификой такой чувствительности.
Следствием этих рассуждений является то, что для научного исследования механизмов телепатической связи необходимо выбирать испытуемых из сравнительно большого числа лиц, но не искать только особо талантливых.
Реакцией перципиента на телепатическое внушение чаще всего служит словесный отчет. Он просто говорит о содержании телепатемы. Во многих случаях этот отчет сводится к выбору одного из нескольких объектов или рисунков. Так, в одном из массовых экспериментов, проводившихся в Советском Союзе с большим количеством перципиентов, они должны были выбрать один из двух внушаемых предметов: расческу или стакан. Классическим вариантом такой постановки исследований являетси использование карт Зенера, Иногда перципиент должен они сать (нарисовать) картинку, на которую смотрит индуктор, описать окружающую его местность и т.п.
Однако подавляющее большинство опубликованных методик экспериментального изучения телепатии не могут быть нспочьзованы дли выяснения ее механизмов из-за своей непредсказуемости. Любой неудачный результат эксперимента здесь обьясняют переменной способностью человека к передаче или приему телепатемы. Причем заранее предсказать результаты такого опыта не представляется возможным. Соответственно, помимо стандартных принципов грамотного проведения опыта, описанных ранее, здесь требуется выбор методики, которая не зависела бы от индивидуальных колебаний телепатической способно сти испытуемого. Иными словами, испытуемых нужно поставить в такие условия, чтобы они могли установить телепатическую связь независимо от их собственного желании и сознания. Это достигается тем, что в качестве регистрируемой реакции перципиента выбирается такая, которая обычно не контролируется сознанием. Это могу г быть невольные движения человека или закономерное изменение определенных вегетативных функций, таких как сосудистый тонус, частота сердцебиений, различные злектрофизиологические показатели, время реакции на ощущаемый стимул и т.д.
В качестве испытуемых целесообразно подбирать пары индуктор-перципиент по их обоюдной симпатии, но не обязательно. При этом перципиента иногда желательно приводить в особое состояние, когда сознательное торможение регистрируемых реакций может быть ослаблено. (Сон, гипноз, внушение, легкие наркотики.) Весьма по лезным условием является также обоюдная заинтересо ванноеть индуктора и перципиента в получении положи тельного наилучшего результата, что нередко достигается с помощью метода «кнута и пряника».

ВОСПРИЯТИЕ ЧЕЛОВЕКОМ НЕОЩУЩАЕМЫХ СИГНАЛОВ

Судя по многочисленным публикациям, различные внешние, воздействия, сознательно не ощущаемые человеком, могут восприниматься животными. Собаки, дельфины, летучие мыши слышат ультразвуки. Слоны, медузы, рыбы, некоторые ракообразные воспринимают инфразвуки. Пчелы и муравьи видят в ультрафиолетовой части спектра, а также ориентируются по поляризованному свету. Перелетные птицы, кета, угри, летучие мыши возвращаются домой, иногда с расстояния в несколько тысяч километров, ориентируясь с помощью комплекса сигналов, значительная часть которых пока неизвестна. Змеи, ящерицы, собаки, кошки как бы предчувствуют землетрясения, извержения вулканов, селевые потоки. Утки, стрижи оборудуют свои гнезда весной таким образом, чтобы во время паводка вода подошла к ним почти вплотную, но не затопила. Некоторые змеи реагируют на перепады температуры в одну тысячную градуса, кровососущие насекомые и клещи нападают на человека с больших расстояний, самки некоторых видов бабочек прилетают к самцам за пять — десять километров. Подобные примеры можно перечислять еще долго.
Более детальное изучение этих и многих других аналогичных фактов показывает, что из бесконечного разнообразия изменений внешней среды различные животные реализуют в поведении, а следовательно, и воспринимают только те, которые являются существенными для сохранения вида. Это свойство развилось и укрепилось в процессе эволюционного отбора, безжалостно выбраковывавшего все менее приспособленное к конкретным условиям существования.
А что касается человека, то «специализация» органов чувств у него вовсе не отменяет ранее существовавших способностей. Человек тоже способен воспринимать все эти воздействия, но только не может осознавать их. В процессе своего общественного развития он научился приспосабливать окружающую среду для своих нужд и стал менее зависим от неблагоприятного изменения природных условий. В то же время жизнь в социуме потребовала от человека усиленного развития специфических способностей (умения трудиться, учиться, мыслить рационально, контактировать с себе подобными). А это постепенно привело к тому, что непосредственное восприятие окружающей среды все больше стало вытесняться опосредованным, основанным на использовании речи, или второй сигнальной системы, и в настоящее время субъективное, осознанное восприятие многих естественных сигналов, имеющих меньшее значение в общественной жизни, у человека практически отсутствует.
Но не исключено и обратное. В ходе эволюционного процесса человек стал объективно воспринимать некоторые новые для него раздражители, но еще не научился их ощущать. Ведь он является не только созданием природы, но и в какой-то степени ее творцом. Созданные им технические устройства по многим характеристикам соперничают, а иногда и превосходят некоторые природные явления. Искусственно созданные сигналы уже в настоящее время заметно превышают естественные по ряду параметров. Так, яркостная температура Земли на метровых волнах, обусловленная работой телевидения, близка к нескольким сотням миллионов градусов, что в сотни раз выше радиояркости спокойного Солнца на этих волнах. Освоение атомной энергии, строительство высоковольтных линий электропередач, развитие радиосвязи, радиовещания, телевидения, радиолокации, применение мощных магнитов и ультразвука в промышленности и быту привели к тому, что человек сейчас находится под непрерывным воздействием мощных энергетических полей, величина которых на порядки превышает их значения в естественной среде. Аналогичная ситуация и с химическими веществами, которых человек синтезировал более пяти миллионов. В то же время темп биологической эволюции человека заметно отстает от бурной технической революции, поэтому он не может субъективно воспринимать эти, новые для земных условий, воздействия, физиологическая роль которых может быть достаточно велика.
Таким образом, из бесконечного множества реально существующих воздействий человек сознательно воспринимает только малую их часть. Возникает вопрос: какую роль в жизни и поведении человека играют неощущаемые раздражители, могут ли они вообще восприниматься, не будучи осознаваемыми, и, наконец, можно ли развить у человека способность ощущать ранее неощущаемые стимулы? Изучение этих вопросов позволит глубже проникнуть в интимные механизмы деятельности мозга, определить безопасные границы применения искусственных энергетических факторов, установить определенные связи между сознанием и подсознанием, а при некоторых условиях может стать основой и для разработки технических устройств, избирательно воздействующих своими сигналами на определенные физиологические функции и поведение животных и человека. Кроме того, объективное изучение восприятия человеком неощущаемых сигналов поможет выбить почву из-под различных мистических, религиозных, оккультных концепций, что, в свою очередь, важно для философии, психологии и формирования научного мировоззрения, как такового, в других областях знания.

Может ли человек слышать неслышимые звуки?

В 1940-х годах Г.В. Гершуни опубликовал ряд работ, в которых доказывал возможность выработки условных рефлексов у человека на неощущаемые звуковые воздействия. Это означает, что объективно человек может воспринимать звуки, которые субъективно не ощущает. В 1950 году на знаменитой Павловской сессии АН СССР эти работы были резко раскритикованы как идеалистические: «Никаких подсознательных процессов в головном мозге человека быть не может, это фрейдизм, поэтому не ощущаемые человеком стимулы не могут быть условными раздражителями». Павловская сессия проходила всего через пару лет после еще более «знаменитой» сессии ВАСХНИЛ, которая по докладу Т.Д. Лысенко закрыла генетику в нашей стране, а лиц, несогласных с этим, потом отправляли в различные места, иногда весьма отдаленные. Остались на своих местах только «раскаявшиеся» в своих ошибках. Такая же судьба ожидала «несогласных» и после Павловской сессии. Поэтому Г.В. Гер-шуни полностью отошел от своих прежних работ и даже в 1963 году, когда я во время электрофизиологической конференции хотел побеседовать с ним на эту тему, заслонился от моих вопросов кратким: «Меня это не интересует» и сразу же отошел.
Главный парадокс такого вердикта Павловской сессии заключался в том, что основной докладчик на ней, К.М. Быков, сам много и успешно занимался выработкой условных рефлексов на неощущаемые стимулы. Но то была интероцепция, или сигналы, идущие в мозг от внутренних органов. Здесь же речь шла об экстероцепции, то есть о сигналах, идущих в мозг от внешней среды. А это была «табуированная» тема.
Однако фундаментальные работы самого Г. В. Гершуни у меня не вызывали сомнения, и поэтому, когда появилась такая возможность, было решено их продолжить, естественно, в усовершенствованном виде. Опыт планировалось проводить в следующем варианте. Испытуемый помещался в комнату с обивкой, приглушающей любые звуки, находившуюся через две комнаты от экспериментатора. Голова испытуемого находилась в фиксированном положении, а на метровом расстоянии от нее располагался динамик, через который подавался звуковой сигнал частотой 1000 герц меняющейся громкости. Через неравные промежутки времени экспериментатор включал звуковой сигнал, и если испытуемый слышал звук, то нажимал на кнопку, замыкающую цепь регистрирующего устройства, находящегося возле экспериментатора. Затем последний уменьшал громкость звука, и вся процедура повторялась. Таким образом, определялась громкость звука, вероятность восприятия которого была равна 0,5. Иначе говоря, испытуемый нажимал кнопку в половине всех случаев предъявления сигнала.
Первая серия опытов по выработке условного рефлекса у человека, проведенная по такой методике, показала, что слуховые пороги у разных людей отличаются между собой более чем на десять децибел, что привело к необходимости все дальнейшие исследования вести с учетом «личного» слухового порога.
После полного привыкания испытуемых к условиям опыта и определения величины их индивидуального слухового порога начиналась выработка условного рефлекса на понижающуюся громкость звука. Суть методики заключалась в том, что если испытуемый в течение трех секунд не нажмет кнопку, информирующую экспериментатора о том, что он воспринял сигнал, на пальцы другой руки, через прикрепленные электроды, подавалось напряжение, вызывавшее достаточно неприятные ощущения. Если же он нажмет кнопку в то время, когда звука нет, то это равносильно самовключению раздражающего тока. Так, с помощью «двойного кнута» (болевое подкрепление за нажатие кнопки в отсутствие звука и ее не нажатие при действии звука) шла выработка у человека условного оборонительного рефлекса.
Следует отметить, что в большинстве случаев первое применение методики с электрокожным подкреплением приводило к явному повышению величины слухового порога. Человек, хотя и знал о проведении опыта с подкреплением, сам участвовал в подборе раздражающего напряжения, но как бы боялся смены условий эксперимента. Однако привыкание происходило буквально через один-два опыта, и слуховой порог у человека начинал снижаться. Величина снижения слухового порога у каждого испытуемого была различной и в среднем составила чуть больше четырех децибел. При этом у отдельных испытуемых такое снижение величины слухового порога достигало десяти и даже пятнадцати децибел.
Интересно, что после выработки стойкого условного рефлекса более высокая чувствительность человека к звуковому сигналу сохранялась в течение недель, а затем снова возвращалась к исходной величине.
Таким образом, эта серия экспериментов позволяет утверждать, что, используя электростимуляцию, у человека можно снизить слуховой порог и неслышимые ранее звуки станут слышимыми. Это значит, что при определенных условиях человек может воспринимать неощущаемые ранее слабые адекватные специфические сигналы.

«Видит» ли кожа человека?

В начале прошлого столетия российский врач А.А. Крогиус изучал способность слепых ориентироваться в пространстве. Он установил, что человек, слепой от рождения, может спокойно переходить площадь, на которой расставлена серия препятствий. Он их просто обходит. Но если надеть ему на уши заглушки, то он начинает натыкаться на препятствия. При движении по улице слепой может точно указать, есть ли рядом дом, открыта ли у него дверь или окно. А в помещении, где есть печь, он может точно определить, закрыта или открыта ее дверца. В специальном эксперименте было установлено, что слепой может точно указать место расположения подносимого к нему небольшого предмета. Дистанция, на которой происходило обнаружение, заметно увеличивалась, если предмет был нагрет. Все это позволяет считать, что у слепых резко обостряется чувствительность к действию слабых специфических, а может быть, и неадекватных сигналов. Много аналогичных примеров приведено в книге кандидата педагогических наук, слепоглухонемой О.И. Скороходовой «Как я воспринимаю окружающий мир». (Москва: АПН, 1956).
Еще в довоенные годы А.Н. Леонтьев доказал, что человек может воспринимать свет кожей руки. Схема опыта была проста. Испытуемый помещал руку в полностью закрытый черный ящик и должен был взять из него один из шаров, расположенных в четырех углах. Место расположения одного из шаров освещалось обычным белым светом, и этот же шар был присоединен к источнику напряжения. Если испытуемый брал именно этот шар, он получал удар током, если же брал один из неосвещенных, воздействие током не производилось. (Опять выработка условного оборонительного рефлекса по типу «кнута»!) После ряда проб и ошибок испытуемый всегда брал только неосвещаемый шар. Это было доказательством того, что человек может воспринимать свет кожей руки.
Существенно обострился интерес к восприятию человеком неадекватных сигналов в середине 1960-х годов когда в поле зрения исследователей попала Роза Кулешова. Эта женщина, путем длительных тренировок, обучила себя распознавать свет и цвет рукой настолько хорошо, что стала читать тексты, напечатанные обычным способом. Вначале с ней работали на Урале, затем пригласили в Москву. Эксперименты, проводившиеся в лаборатории биофизики зрения, показали, что при полном исключении зрения она может рукой читать обычный газетный шрифт, определять не только цвет листа бумаги в отраженном свете, но и воспринимать цвет потока лучей, пропущенных через призму, и даже определять цвет листа бумаги, помещенного в прозрачный конверт.
Большая серия работ по «кожному зрению», как стали называть это явление, была проведена А.С. Новомейским, получившим сенсационные результаты. Его испытуемые могли последовательно распознавать цвет листов бумаги в стопке, где один лист закрывал другой, могли «видеть» рукой через незаземленный металлический лист, определять цвет листа бумаги, помещенного в плотный картонный или металлический пакет. Интерпретировать эти результаты не представляется возможным, поскольку детали методики проведения экспериментов неизвестны, а здесь они могут играть решающую роль. Вызывает сомнение и то, что за прошедшие полвека никто так и не подтвердил эти результаты, хотя аналогичные попытки, насколько известно, предпринимались неоднократно.

Роза Кулешова демонстрирует чтение без глаз

Однако факт наличия кожнооптической чувствительности у некоторых лиц можно считать доказанным. Более того, в литературе того времени появилось сообщение о том, что профессор Загребского университета П. Губерина обосновал наличие у человека точек на коже, которые способны воспринимать звуковые колебания, и для рекламы этих результатов принял на работу телефонисткой абсолютно глухую женщину. Специальный преобразователь звуковых колебаний в вибрационные располагался у нее под коленкой.
Чтобы проверить и уточнить ряд деталей в системе до казательств наличия и функционирования кожнооптичес-кой чувствительности у человека, нами было проведено несколько серий специальных исследований.
В первой из них выяснялся вопрос, является ли способность человека воспринимать свет кожей руки редким исключением или общим правилом. С этой целью у испытуемых вырабатывался электрооборонительный условный рефлекс на освещение руки.
Рука испытуемого помещалась в светонепроницаемый ящик ладонью вверх и освещалась при подаче сигнала электрической лампочкой через систему линз и водяной фильтр. Другая рука находилась на контактных пластинах специального ключа, через которые, при подкреплении сигнала, пропускался раздражающий ток. При отдергивании руки с ключа контакты его замыкали цепь регистрации ответных реакций. Здесь, как и в предыдущих исследованиях со слуховым порогом, эксперимент велся по типу «двойного кнута». Если в течение трех секунд после подачи сигнала испытуемый не убирал правую руку с ключа, он получал удар током. Если же он отдергивал руку в межсигнальный промежуток времени, то сам включал электрокожное подкрепление.
У большинства испытуемых в течение первых 40—50 сочетаний условно-рефлекторная реакция отсутствовала, затем появлялась и постепенно нарастала до уровня 40—60 процентов от числа предъявленных сигналов. Оценка в процентах производилась по отношению к вероятности случайного нажимания на ключ. У одного испытуемого поло жительные реакции стали появляться в первом же опыте и сохранились на уровне около 70 процентов да конца исследований.
Слабое проявление выработки условного рефлекса наблюдалось только у двух испытуемых. После 70—80 сочетаний у них отмечался подъем положительных реакций до 20—25-процентного уровня, который исчез через три-четыре опыта и затем до конца исследования не восстанавливался. Результаты этих экспериментов свидетельствуют, что практически почти все люди могут воспринимать свет кожей, то есть способность человека воспринимать неадекватные сигналы является скорее правилом, чем исключением.
Выработка условного рефлекса на освещение руки позволяет считать, что человек может воспринимать этот неадекватный сигнал, но ничего не говорит о механизме его рецепции и пути распространения возбуждения в нервной системе. В то же время вопрос о механизме рецепции неадекватных, а следовательно, и неспецифических сигналов имеет принципиальное значение, так как здесь необходимо предполагать существование неизвестных рецеп-торных образований со своими проводящими путями или способность уже известных рецепторов воспринимать неадекватные сигналы. В литературе по восприятию света кожей руки нашли отражение обе точки зрения.
Как известно, альфа-ритм ЭЭГ — это наиболее выраженный естественный биопотенциал мозга человека с доминирующей частотой около десяти колебаний в секунду, то есть около десяти герц. Однако если направить в глаза человека поток света, мелькающего с частотой, например, девять или одиннадцать герц, то естественная частота альфа-ритма изменится и приблизится к навязываемой, то есть она станет близка к девяти (или одиннадцати) герц. В таком случае говорят, что произошло усвоение (или наведение) навязываемого ритма. Это усвоение лучше всего регистрируется в затылочной области коры головного мозга, так как именно там находятся корковые центры зрительного анализатора. А корковые центры осязательных рецепторов расположены в заднетеменной области коры головного мозга. Но если обычные осязательные рецепторы способны воспринимать свет, то логично ожидать, что наилучшее усвоение навязываемого ритма будет зарегистрировано в заднетеменной области. Для проверки этого предположения следовало направить поток мелькающего света не на глаз, а на кожу. С этой целью на ладонь правой руки испытуемого подавался поток света с частотой девять или двенадцать герц при одновременной регистрации ЭЭГ в заднетеменной и затылочной областях коры головного мозга. Как и ожидалось, наилучшее усвоение ритма наблюдалось в заднетеменной области, и заметно слабее — в затылочной. А наиболее выраженное усвоение наводимого ритма регистрировалось в заднетеменной области, противоположной освещаемой руке! Это позволяет считать, что свет воспринимается обычными осязательными рецепторами, так как именно там находятся их корковые центры.
Однако в коже человека имеются различные рецепторы, реагирующие на прикосновение, давление, тепло, холод. Конечно, было бы интересно выяснить вопрос о том, какие именно рецепторы ответственны за восприятие света кожей руки человека. Но для этого пришлось бы делать сложную и небезопасную операцию по перерезке отдельных нервных пучков, что применительно к человеку абсолютно недопустимо. Но иногда, когда у человека просто-напросто отсутствует определенный тип кожной чувствительности, у исследователей появляется возможность изучать это биофизический механизм.
В серии экспериментов, проводившихся в Томском мединституте, изучалась чувствительность кожи руки человека к разным участкам спектра видимого света: красному и фиолетовому. Стимуляция красным светом (так же, как и обычным светом) приводила к наилучшему усвоению ритма ЭЭГ в заднетеменном отведении противоположной стороны. Однако при освещении руки прерывистым фиолетовым светом наилучшее усвоение ритма отмечалось тоже в заднетеменном отведении, но той же стороны, т.е. без перекреста. Это может свидетельствовать о том, что кванты света с разной энергией воспринимаются различными рецепторами, а информация об их раздражении поступает в мозг по разным проводящим путям. Ведь известно же, что даже от зрительных рецепторов часть информации идет в мозг без перекреста.
Итак, свет воспринимается кожей руки человека, а это свидетельствует о том, что сигнал может восприниматься неадекватным рецептором и по обычным проводящим путям передаваться в соответствующие центры коры головного мозга.

Способен ли человек воспринимать радиоволны и кое-что другое?

Как уже отмечалось, из огромнейшего количества реально существующих сигналов человек субъективно воспринимает крайне малую их часть. Так только по частотному спектру электромагнитных колебаний, охватывающему более 20 порядков, человек ощущает видимый свет глазом и ближнюю инфракрасную часть спектра с помощью терморецепции, что составляет меньше одной миллиардной от одной миллиардной всего спектра. Если же добавить сюда различные типы искусственных преобразований электромагнитных колебаний, то можно однозначно утверждать, что реально существующих неощу-щаемых сигналов только в электромагнитном спектре будет на десять с лишком порядков больше, чем ощущаемых.
Кроме того, есть еще ультразвук и инфразвук, потоки космических лучей и вообще элементарных частиц, есть, наконец, миллионы химических соединений, запаха и вкуса которых человек не ощущает.
Поневоле возникает вопрос: а может ли человек воспринимать эти неспецифические сигналы объективно? Естественно, речь здесь идет не о биологическом действии вообще, так как энергетические и вещественные стимулы могут существенно менять различные физиологические функции организма, вплоть до его гибели. Речь идет только об информационном взаимодействии, где величина стимула заведомо меньше плотности потока мощности, характеризующего энергетическое взаимодействие, то есть меньше 10**-2 Вт/м2, и близка к оптимальной интенсивности, которая, как уже говорилось, равна 10**-7Вт/м2.
Наиболее интересен в этом плане спектр электромагнитных колебаний, так как, по мнению ряда специалистов, именно он отвечает за передачу телепатической информации. Кроме того, этот реально существующий фактор в наилучшей степени может быть использован для отработки методики исследований именно телепатических феноменов. Наконец, это вполне конкретное физиологическое исследование без всякого «оккультизма»: в этом направлении уже проведено значительное количество исследований, а главное, выполнение таких работ приветствуется (и оплачивается!) рядом министерств, включая оборонное.
Еще в позапрошлом веке д'Арсонвалем был открыт феномен магнитофосфена, когда импульсное или переменное магнитное поле, действующее на голову испытуемого, вызывает у него в глазах ощущение света. Эти опыты повторялись неоднократно (в том числе и нами), и всегда с неизменным успехом. Механизм явления совершенно понятен. Переменное или импульсное магнитное поле наводит в глазном нерве ток, который воспринимается в виде световой вспышки. Правда, отдельные исследователи считают, что такое объяснение недостаточно для объяснения феномена магнитофосфена, но это касается уже механизма биологического действия магнитного поля и не отрицает сути самого явления. Однако эти исследования, хотя и доказывают возможность субъективного восприятия магнитного поля человеком, относятся к типу явно энергетического взаимодействия. Также к явно энергетическому типу воздействий относятся работы Ф.П. Петрова по выработке у человека условного рефлекса на электрическое поле частотой 200 Гц и напряженностью не менее 15—20 кв/м. В его экспериментах условный рефлекс вырабатывался с трудом и был нестойким. Учитывая специфику информационного и энергетического взаимодействий такой результат можно было ожидать, так как применяемая напряженность поля была слишком высока и должна была вызывать реакцию запредельного торможения.
Интересные результаты были получены американским исследователем А. Фраем по субъективному восприятию человеком модулированных сверхвысокочастотных колебаний. Испытуемые воспринимали эти воздействия как звуковые, поэтому данный феномен получил впоследствии название «радиозвука». Интенсивность воздействия в этих опытах составляла сотни Вт/м2, что относится к явно энергетическому воздействию. Правда, автор утверждает, что при оптимальном подборе параметров излучения плотность потока мощности может быть снижена до 10**-2 - 10**-3 Вт/м2, что уже можно отнести по нашей классификации к информационным взаимодействиям.
Значительная серия исследований по субъективному восприятию магнитных полей была проведена Ю.А. Холодовым и его сотрудниками. Схема опыта сводилась к выработке условного рефлекса. Испытуемый располагался в отдельной комнате. На предплечье одной руки надевался соленоид, по которому, в момент подачи сигнала, пропускался ток, создающий магнитное поле заданных параметров. Другая рука находилась на ключе, который испытуемый нажимал, если ему казалось (или он чувствовал), что магнитное поле включено. Иногда этот вариант проведения эксперимента модифицировался. Магнитное поле действовало на другие участки тела, вместо соленоида использовался постоянный магнит, сам соленоид был представлен серией плоских катушек, через которые последовательно пропускались импульсы тока.
Основной результат многих серий таких исследований заключается в том, что человек может воспринимать магнитное поле разных параметров, действующее на различные участки его тела. При этом установлено, что субъективные ощущения испытуемых на воздействие магнитного поля весьма специфичны. Человеку кажется, что часть тела, на которую действует магнитное поле, у него онемела или он ее «отлежал», появляется чувство покалывания, дискомфорта. Из-за этого реакция испытуемого на включение магнитного поля наблюдается не мгновенно, а через десятки секунд. Среднее время такого периода задержки составляет 25—45 секунд и зависит от параметров действующего поля.
В результате проведенных экспериментов установлено, что пороговая чувствительность человека к постоянному и импульсному магнитному полю составляет сотни ампер на метр. При этом лучше всего воспринимается импульсное магнитное поле с частотой импульсов десять герц.
Кстати, один эксперимент в лаборатории Юрия Андреевича Холодова полностью по его методике довелось провести мне самому с испытуемой, явно не относящейся к числу особо заинтересованных или подставных лиц. Результат оказался достаточно убедительным. Испытуемая, физиолог из Чехословакии, только что появившаяся у них в институте и интересующаяся экспериментами ЮЛ. Холодова, достаточно уверенно реагировала на импульсное магнитное поле напряженностью 160 ампер на метр с периодом задержки около 30 секунд. При этом ложных или межсигнальных реакций не наблюдалось. На вопрос о субъективных ощущениях испытуемая отвечала, что чувствовала как бы тяжесть или дополнительное давление в руке.
Интересные эксперименты были проведены за рубежом по выяснению способности человека ориентироваться с помощью геомагнитного поля. Группу людей при пасмурной погоде вывозили сложным маршрутом, со многими поворотами, в глубь леса и предлагали определить направление на север, пользуясь всеми известными им методами пространственной ориентации, описанными в туристских справочниках. Затем по их данным строили векторную диаграмму, на которой оценка каждого испытуемого откладывались линией одинаковой длины в указанном им направлении. Результирующая диаграмма оказалась почти круговой.
В другой серии, с той же группой испытуемых, проводился аналогичный опыт, только определять направление на север они должны были по своим смутным ощущениям. Результат оказался однозначно положительным. Повторные эксперименты с разными группами только подтвердили первоначальный результат. Круговая диаграмма имела явный лепесток в сторону севера. Таким образом, смутные, неосознаваемые ощущения могут дать человеку информацию о направлении геомагнитного поля (может быть направление определяется не по геомагнитному полю, а каким-то другим способом, но в любом случае это будет субъективно не ощущаемый сигнал).
Интересный пример восприятия человеком неощущае-мых сигналов приводится в биографии известного ученого и изобретателя Роберта Вуда. Когда он выяснил, что инф-развуковые колебания вызывают у человека подавленное настроение, то предложил использовать этот эффект во время театральной постановки для более сильного воздействия на зрителей. В театре был установлен инфразвуковой генератор, который предполагалось включить во время самой эмоциональной части постановки. Результат превзошел все ожидания. Когда на генеральной репетиции в условленное время включили генератор, артистам стало так жалко своих героев, что они расплакались и не смогли дальше играть. Пришлось отменить использование инфразвука.
Из прессы известно также, что во время войны во Вьетнаме американские специалисты пытались использовать этот эффект, чтобы подавить сопротивление противника. С самолета над территорией противника сбрасывался на парашюте мощный инфразвуковой генератор, при работе которого, как предполагалось, войска противника должны быть полностью деморализованы. Так и получилось. Но воспользоваться своим преимуществом американские солдаты не смогли, так как инфразвук оказывал и на них аналогичное воздействие. Они также стали небоеспособны. Когда инфразвук прекращался, противники за одно и то же время восстанавливали свою боеспособность.
Имеется также серия работ, авторы которых доказывают, что человек способен бессознательно воспринимать ультразвуковые колебания, потоки элементарных частиц, ионизирующие излучения. Наглядные эксперименты В.Я. Данилевского однозначно доказывают, что человек в состоянии гипноза способен по запаху перчатки определить ее владельца.
При планировании первой серии наших исследований по восприятию человеком электромагнитных колебаний определенную роль сыграло одно из старых армейских поверий радистов. Некоторое время радистом мне пришлось быть самому и по графику дежурить на радиостанции. Задача дежурного проста. Радист сидит возле включенной радиостанции и, подкручивая настройку вокруг заданной частоты, вслушивается, не вызывает ли его головная радиостанция. Дежурство длится шесть часов и изрядно выматывает человека. Но опытные радисты знают, что вместо вслушивания в морзянку можно на время переключиться на радиовещательную станцию и слушать музыку, а если тебя будут вызывать, ты это в любом случае почувствуешь и сразу же переключишься на свою волну. Таких примеров из рассказов радистов, да и по собственному опыту, можно привести десятки.
Получается, что человек одновременно может не только воспринимать радиоволны, но и расшифровывать информацию, заключенную в трех буквах морзянки, из которых состоит позывной. Как зацепка, как основание для проведения серии специальных исследований эти наблюдения оказались очень интересными.
Как только появилась возможность, были проведены исследования по выработке условного сосудистого рефлекса на изменение напряженности высокочастотного электромагнитного поля. В качестве источника такого поля применялся искровой генератор с очень широким диапазоном частот, обладающий четко выраженной диаграммой направленности излучения. Поэтому, чтобы исключить наличие подпорогового звукового сигнала, аппарат в течение всего опыта оставался включенным, а подача условного сигнала осуществлялась или поворотом аппарата, или приближением руки (провода) к выводным клеммам, что также изменяло диаграмму направленности.
Эти манипуляции, не менявшие громкости, высоты и тембра звука, позволяли увеличивать напряженность поля, в котором находился испытуемый, со 160 до 250 микровольт на метр при повороте аппарата и от 160 до 220 — за счет приближения руки к прибору. Все побочные каналы поступления информации контролировались и исключались.
У испытуемого, помещенного в отдельную звукоприг-лушенную комнату, регистрировалась плетизмографичес-кая (сосудистая) реакция по стандартной классической методике. Руки человека до половины предплечья помещались в резиновые перчатки, которые находились в лежащих цилиндрических емкостях, заполненных теплой водой. Расширение или сужение сосудов изменяло объем руки, что регистрировалось на самописце, расположенном в комнате экспериментатора.
В спокойном состоянии испытуемого кривая записи его сосудистого тонуса представляла собой почти ровную линию, ширина которой, при медленной развертке, определялась сердечными сокращениями. Любое изменение внешней обстановки: включение звука или света, открывание двери в комнату, громкие шумы в соседнем помещении — приводило к реакции сужения сосудов. Человек как бы «бледнел» при появлении любого нового ощущаемого раздражителя. Эта непроизвольная, так называемая ориентировочная реакция, свойственна любому человеку.
О чувствительности плетизмографической методики может свидетельствовать такой пример. Если испытуемого спрашивать о вещах, эмоционально для него значимых, то сразу же отмечается реакция сосудов. (В качестве испытуемых использовались, как правило, достаточно хорошо знакомые испытателям лица). Если приоткрыть звукоприг-лушенную камеру и вести беседу с испытуемым, наблюдая одновременно за записью кривой на самописце, то можно как бы «читать мысли» человека.
Беседую, допустим, со знакомой испытуемой, о которой известно, с кем она дружит, к кому ревнует и т.д. Говорю ей: «Вчера был в кино, видел такого-то» (к кому она неравнодушна) — кривая сразу же идет вверх. Она как бы краснеет, хотя никаких изменений в цвете лица нет. Затем продолжаю: «Был он там не один, а с такой-то» (к кому она ревнует). Кривая резко идет вниз. Она как бы бледнеет, хотя и здесь никакого изменения цвета лица не видно. Не случайно плетизмографическая реакция используется как один из четырех показателей в «детекторе лжи».
Выработка условных рефлексов на обычные раздражители с использованием плетизмографической методики происходит, как правило, следующим образом. Допустим, идет выработка условного рефлекса на тон частотой 1000 герц. Вначале угашается ориентировочный рефлекс на звук вообще. После ряда применений звуков различной частоты человек перестает на них реагировать, начинается выработка условного рефлекса. Вначале дается тон 1000 герц и через 20 секунд — безусловный раздражитель, осуществляемый путем пропускания холодной воды через змеевик, надетый на предплечье левой руки испытуемого, что приводило к резкому снижению записываемой кривой. Затем через змеевик пропускалась теплая вода, и все возвращалось в исходное состояние. Снова дается тон 1000 герц, и снова подкрепление холодной водой. Обычно после нескольких таких сочетаний одно только включение звука приводит к сужению сосудов.
Здесь начинается выработка дифференцировки. Тон 1000 герц по-прежнему подкрепляется пропусканием через змеевик холодной воды, а звуковые воздействия другой частоты остаются без подкрепления. И опять же после ряда таких опытов человек достаточно четко реагирует на включение звука 1000 герц и не реагирует на применение звуковых воздействий другой частоты.
Этот краткий экскурс в основы физиологии нервной высшей деятельности приведен здесь для более ясной картины результатов этих и многих других исследований, проводимых с применением аналогичного метода или иных, ему подобных.
Изолированное применение электромагнитного сигнала до начала выработки условного сосудистого рефлекса не вызвало изменений в плетизмограмме, что свидетельствовало об отсутствии ориентировочной реакции на это воздействие.
После 12—16 сочетаний условного сигнала с холодом появилось заметное, но нестойкое условно-рефлекторное сужение сосудов, которое укрепилось и стало четко выраженным после 24—30 сочетаний. Рефлекс угасал после двух-трехкратного применения сигнала без подкрепления и восстанавливался через два-три подкрепления. При этом рефлекс, выработанный на поворот искрового генератора, сохранялся и при других манипуляциях (поднесение руки, провода). При продолжающихся подкреплениях рефлекс сохранялся до 40 и более сочетаний. Минимальное изменение напряженности поля, воспринимаемого испытуемым, составляло 60 микровольт на метр.
Таким образом, выработкой условного сосудистого рефлекса у человека на слабое изменение напряженности высокочастотного электромагнитного поля установлено, что объективно человек может воспринимать, по крайней мере, некоторые неспецифические сигналы.
Следующая, довольно крупная и многолетняя, серия исследований по воздействию слабых низкочастотных электрических и магнитных полей на человека проводилась с регистрацией ряда его непроизвольных и произвольных реакций. Испытуемый находился в отдельной комнате, где была построена звукоприглушенная камера, экранированная от внешних электромагнитных полей металлическими листами. Внутри камеры располагались пластины конденсатора, предназначенные для воздействия на человека электрическим полем напряженностью до 2 киловольт на метр и частотой от долей герца до 1000 герц.
В других сериях исследований на человека действовало магнитное поле той же частоты, напряженностью до 320 ампер на метр. Магнитное поле создавалось с помощью трех колец Гельмгольца, позволяющих получать в объеме туловища и головы человека равномерную напряженность. Применяемые значения величины полей сопоставимы с полями, действующими на человека в быту или на производстве.
В эксперименте, продолжавшемся до получаса, у каждого испытуемого регистрировались: время реакции на простой звуковой стимул, время реакции на выбор одной цифры из пяти, критическая частота слияния мельканий, электрокардиограмма. В отдельных опытах регистрировались дополнительно кожногальваническая реакция, плетизмограм-ма и проводилась целая серия психологических тестов.
Итоговый результат этих серий исследований можно сформулировать следующим образом. Субъективные ощущения у человека при включении или выключении электрических и магнитных полей указанных параметров полностью отсутствуют. Человек не может сказать, действует на него в данный момент поле или нет. При этом все измеряемые объективные показатели дают вполне определенную информацию о том, что все эти поля действуют на человека.
Наиболее существенным результатом этих серий исследований можно считать то, что поля всех частот и напря-женностей вызывали практически одинаковые изменения по всем регистрируемым реакциям. При этом направление сдвига измеряемых реакций у каждого испытуемого сохранялось на протяжении всей серии исследований. Если, например, у данного человека сегодня в поле отмечалось сокращение времени реакции, то можно было прогнозировать, что такой же характер реакции будет у него в следующий раз.
В целом, эти серии исследований позволяют утверждать, что бессознательно человек может менять некоторые свои физиологические параметры под воздействием слабого низкочастотного электрического или магнитного поля, то есть объективно они воспринимаются организмом.
Еще одно неплановое исследование по восприятию человеком ионизирующего излучения бетатрона с энергией излучения до 25 мегаэлектронвольт было проведено в процессе лечения больных раком. Надо сказать, что определенное время мне пришлось работать в должности врача-инженера бетатронной лаборатории и иногда выполнять функции техника, проводившего облучение пациентов.
Однажды во время лечения больного перегорела электронная пушка. Чтобы не нервировать пациента, весьма ревниво относящегося к различным сбоям в работе установки, я решил продолжить мнимое облучение до положенного срока. При этом магнит бетатрона оставался включенным, создавая изрядное гудение. Когда сеанс был окончен, больной сказал, что сегодня облучение было более слабым, так как не ощущалось теплоты. Я постарался убедить его, что все было как обычно. Но при облучении этого больного на следующий день, в период настройки установки стал интересоваться через переговорное устройство его субъективными ощущениями при изменении интенсивности излучения. Оказалось, что он четко регистрировал увеличение или уменьшение излучения на пять рентген в минуту.
Аналогичные опросы были проведены при облучении других больных. Результат подтвердился. Следовательно, человек может субъективно воспринимать изменение мощности дозы на четыре-пять рентген в час, хотя изменение температуры при таком воздействии не превышает сотых долей градуса.
Обобщая все материалы этого раздела и сопоставляя их с литературными данными, можно сформулировать следующий вывод: человек бессознательно способен воспринимать реально существующие неощущаемые сигналы, запоминать их и использовать при выработке условного рефлекса или в поведенческих реакциях как условный раздражитель. Можно также считать, что при определенных условиях некоторые люди неощущаемые сигналы могут воспринимать осознанно, как проявление дискомфорта или какого-то неопределенного, но совершенно явного ощущения.

ФЕНОМЕН БИОЛОКАЦИИ И ГРАНИЦЫ ЕГО ВОЗМОЖНОСТЕЙ

Термин «биолокация» появился сравнительно недавно, сменив другие — прутоискательство, лозоходство, ра-диоэстезия, биофизический эффект, «подземное видение», а означает он способность человека-оператора обнаруживать различные подземные неоднородности по движению прутика, рамки или маятника, находящихся у него в руках. Здесь возникают два основных вопроса: существует ли данный феномен вообще, а если — да, то каковы его возможности, пределы применимости и механизмы? Рассмотрим эти вопросы более обстоятельно.

У кого и как проявляется «подземное видение»

В литературе по биолокации имеются указания на то, что использование прутиков для поисков подземных источников воды было известно еще до начала нашей эры. Приводятся рисунки и описания того, как человек, взявший в руки раздвоенную ветку ивы или скрученную в кольцо виноградную лозу, идет по земле и обнаруживает подземные водотоки.
Чуть позднее появились сообщения о том, что с помощью такого прутика лозоходцы могут обнаруживать не только воду, но и руду, в связи с чем их стали называть еще и рудознатцами. Во многих источниках приводятся исторические ссылки на то, что при проведении военных кампаний, включая Вторую мировую войну, многие военачальники имели своих штатных прутоиска-телей, обеспечивавших армию питьевой водой в полупустынной местности. Общее число старых публикаций о лозоходстве исчисляется сотнями.

Рудознатец с лозой. Из книги немецкого ученого Г. Агриколы «Горное дело», изданной в 1580 году

Бурный рост их числа в Советском Союзе начинается в годы хрущевской оттепели, когда были опубликованы отдельные работы Л.Л. Васильева, Б.Б. Кажинского и ряда других авторов по различным аспектам парапсихологии. В это время стали появляться сообщения Л.Н. Сочеванона и его сторонников о различных аспектах лозоходства, или биофизического эффекта, как его тогда называли. К этому же периоду относится во:»-никнонение у военных заинтересованности этим методом Для поиска пластиковых мин и подземных инженерных сооружений.
Формируется специальная программа, в ходе выполнения которой пришлось детально познакомиться с литературой, специалистами, работающими в этой области и Условиях специального полигона, пронести самостоятельно многие десятки исследований.
Эта часть главы написана по литературным данным, дополненным докладами на конференциях и сообщениями участников событий.
Вот рассказ геофизика. «Наша геологическая партия должна была работать в пустынных районах Средней Азии, обеспечивая себя водой из имевшихся там двух колодцев. Однако после прибытия на место выяснилось, что в одном из них воды нет, а в другом она имела достаточно соленый вкус. Тогда начальник партии поручил геологам и геофизикам обследовать территорию, обнаружить воду и выкопать колодцы. Почти весь состав партии, в которой было более 60 человек, в течение нескольких дней вел обследование территории, используя все доступные им методы поиска подземных источников. Было выкопано около десятка колодцев разной глубины (некоторые до 20 метров и более), но безрезультатно.
Начальник партии пригласил сотрудницу, увлекавшуюся лозоискательством, и попросил ее найти воду.
Пошла она с прутиком. Нашла две аномалии и говорит, что в одном месте воды немного, но глубина подземного источника составляет десять метров, а в другом воды много, но глубина его более 18 метров. Здесь же парни, а их в партии было достаточно, прокопали десятиметровый колодец, обнаружили источник воды, дававший, как потом было замерено, ведра четыре в час. Посчитали, что этого достаточно и второй колодец копать не стали».
Следующий рассказ также касается поиска воды. «Подрядился я искать воду для молочной фермы совхоза. Обнаружил биофизическую аномалию, указал, где бурить. Пробурили скважину метра на три глубже, чем должно быть по моим оценкам, а воды нет. Вызвали меня на ферму, требуют объяснений. Подошел, проверил. Говорю им, что пробурили они скважину не там, где я указывал, а почти на метр в сторону. Пробурили они еще раз скважину — пошла вода. Так что, в этом деле иногда сантиметры играют роль, нужно очень точно выполнять рекомендации оператора».
А вот рассказ московского профессора, доктора физико-математических наук, ставшего случайным прутоиска-телем, причем изначально явно скептически настроенным к этому методу. «Нужно было пробурить скважину на дачном участке. Связываюсь с соответствующей организацией и выясняю, что бурение они проводят с оплатой «по метрам» и без всякой гарантии. Поинтересовался у соседей. Некоторые воду так и не получили. Другие имеют лишь скудный источник воды, полученный после неоднократного бурения.
Взял я в руки два уса, направил их параллельно и пошел по своему участку. В каком-то месте усы достаточно резко скрестились. Прошел еще раз. Опять в том же месте усы скрещиваются. Тогда я пошел в другом направлении и опять с тем же результатом: в определенной точке усы скрещиваются.
Пригласил бригаду бурильщиков, и в этой точке на небольшой глубине они обнаружили достаточно мощный подземный водоток. Интересно, в моей скважине вода есть всегда, а у соседей иногда исчезает, и они вынуждены идти за водой к нам».
А теперь перейдем к работам по поиску руды. Вот рассказ геолога, начальника партии: «Задача нашей партии заключалась в оконтуривании месторождений. Для этого нужно было пробурить две скважины на небольшом расстоянии друг от друга таким образом, чтобы одна из них находилась на территории рудного поля, другая за его пределами. Поскольку границы территории оконтурива-ния не являются упорядоченной геометрической фигурой, предсказать заранее ход граничной линии весьма сложно, и нам неоднократно приходилось бурить по две, а то и три—четыре скважины, располагавшихся подряд в пределах месторождения или пустой породы.
Попытался я использовать метод прутоискательства для предварительного и ориентировочного оконтуривания месторождения с тем, чтобы потом бурить скважины на нормативном расстоянии по обе стороны границы месторождения. Попытка оказалась удачной. Поэтому на следующий год, при оконтуривании очередного месторождения, за основу планирования буровых работ взял я предварительное определение границ методом прутоискательства. Результат оказался более чем положительным.
Выступающие на этом симпозиуме спорят о том, существует или нет биофизический эффект, каковы его механизмы, научно или ненаучно его применять. Я — практик, пользуюсь им три года и буду пользоваться в дальнейшем, потому что это выгодно мне, сотрудникам и государству. А что касается механизмов, то пусть этим занимаются теоретики».
Рассказ другого геолога. «Для определения расположения геологических разломов я использую (особые металлические. — ГЛ.) усы. Беру их в обе руки, направляю параллельно и иду по территории. Если усы направлены прямо и параллельны, значит, я иду вдоль разлома. Если отклоняюсь вправо или влево, усы параллельно поворачиваются в противоположную сторону, как бы указывают, куда мне надо идти к разлому. Если я иду перпендикулярно разлому — усы над ним или скрещиваются, или разворачиваются в разные стороны. Но что конкретно означает тот или иной вариант движения усов, я пока не выяснил».
А вот рассказ об успешном поиске подземных коммуникаций: «После землетрясения были разрушены все подземные коммуникации крупного завода, а план их расположения был утерян. Пригласили меня для его составления. За неделю работы удалось начертить план, указать на нем, где идут трубопроводы, водопровод, канализация, кабели. Проверочные раскопки подтвердили его истинность».
С помощью прутоискательства находят подземные пустоты. «Недалеко от Москвы немцы во время войны оборудовали крупный подземный командный пункт. При отступлении его заминировали и вход шоркали. Пригласили оператора. Хотя время было зимнее и все находилось под снегом, он точно указал, где находятся подземные помещения и коридоры. Саперы проникли внутрь и подтвердили полное соответствие плана, выданного оператором, действительному расположению помещений».
Успешно обнаруживаются также и проводники с током; «Одна военная часть, расположенная за городом, решила обнести свою территорию солидным забором и собиралась бурить ямы. Однако с одной стороны к части подходил подземный силовой электрический кабель, но где именно, было неизвестно. Попросили своего сотрудника, который обладал способностями оператора, его обнаружить. Прошел он с рамкой, нашел аномалию. Осторожно, вручную раскопали этот участок и действительно нашли кабель».
Все эти рассказы касаются стандартной работы оператора, когда он ходит пешком по земле с рамкой или прутиком в руках.
Но некоторые операторы работают, используя транспорт, едут в закрытой автомашине с рамкой в руках и таким образом достаточно быстро обследуют значительную площадь. Есть еще более оригинальный способ передвижения. Оператор с рамкой садится в самолет или вертолет и весьма оперативно обследует огромные территории, разыскивая месторождения или границы разломов.
Кто и почему может быть оператором? Что и как использует оператор в качестве указателя? Что и при каких условиях может обнаружить оператор?
По мнению большинства специалистов, способностью к биолокации обладают практически все люди, но в разной степени. Одни могут с первого раза проявить эту способность, другим требуется более или менее длительная тренировка. Так, Н.Н. Сочеванов рассказывал, что на первых порах у него ничего не получалось, но со временем он стал достаточно квалифицированным оператором.
Обследование операторов в условиях физиологической лаборатории показало, что по большинству психофизиологических показателей они не отличаются от среднестатистической нормы. Только возбудимость и способность к вероятностному прогнозированию у них существенно выше обычного. При этом никакой роли не играет специальность, уровень образования, пол. Мне приходилось встречать операторов (включая работающих в этом качестве профессионально), имевших специальности математика, геолога, геофизика, инженера, радиофизика, журналиста, а также не имеющих высшего образования. Возможно, мне не повезло, но среди операторов я ни разу не встречал медика или биолога. По поводу пола один из опытных прутоискателей говорил: «Хорошим оператором может стать каждый четвертый мужчина и половина всех женщин, поскольку они более эмоциональны, чувствительны и восприимчивы».
С глубокой древности до наших дней инструмент пру. тоискателя — это ивовый прутик, имеющий раздвоение ствола, или виноградная лоза. За последние годы наиболее часто используемым указателем стада металлическая рамка П-образной или Г-образной (усы) формы. Однажды мне пришлось участвовать в работе комиссии по сопоставлению методов обнаружения подземных (и надземных) неоднородностей разными операторами на стандартизированной площадке и наблюдать их работу, каждого со своим указателем. Некоторые из указателей представлены на рисунке.
Здесь следует особо отметить указатель Б.П. Инютина. Это — овал из металлического прута или трубки диаметром около сантиметра с надетыми на него катушками разных размеров. Оператор берет этот овал за более узкую часть (несколько шире руки человека), поднимает с внешней стороны более длинную часть с катушками, «настроенными» на определенный тип поиска, и движется по территории. Там, где имеется подземная неоднородность, внешняя часть овала начинает опускаться, что и является сигналом для оператора.
Б.П. Инютин утверждает и приводит серию расчетов, показывающих, что этот овал является «открытым колебательным контуром, настроенным на определенную частоту, свойственную тому или иному материалу». Таким образом, оператор может не только «настроить» свой прибор на определенную руду или воду, но определить жесткость или соленость воды, качество руды и т.д.
Другой вариант «колебательного контура» был предложен (а может быть, только использован?) самим Н.Н. Сочевановым. Для этого в нижней части П—образной металлической рамки к ее сторонам подсоединялся конденсатор определенной емкости, что позволяло более точно отыскивать соответствующую руду или конкретный металл.

Некоторые указатели, используемые операторами биолокации

Емкость конденсаторов бралась от сотен до нескольких тысяч пикофарад. При этом, допустим, емкость 300 пикофарад «настраивала» прибор на обнаружение меди, а 500 — помогала искать свинец (значения емкостей указаны произвольно, поскольку точных указаний у меня нет). Третий вариант использования «рамки» был представлен В.В. Мельниковым, который применял ее для поисков геологических аномалий с самолета или вертолета. Его «рамка», с определенной конструкцией на средней части и указателем отклонения, удерживалась в вертикальном положении. При пересечении геологических неоднород-ностей «рамка» поворачивалась на определенный угол, что являлось индикатором геологической аномалии.
Кроме того, проволочные «рамки» разных операторов существенно различались по диаметру проволоки, форме ее изгиба, материалу, способу держания в руках. Одни держали ее, захватывая обеими руками сверху, другие захватывали снизу, третьи держали легкую и тонкую алюминиевую проволочку в пальцах. Некоторые операторы использовали свежесрезанный прутик с первого попавшегося дерева.
В качестве регистрируемого показателя движения «рамки» разные операторы используют различные способы. Наиболее простой из них — опускание горизонтально удерживаемой «рамки». Другие используют подсчет количества оборотов «рамки» в ту или иную сторону. Третьи определяют угол поворота «рамки», измеряемый в градусах. Встречаются иногда еще более сложные методы оценки, когда наиболее часто встречающиеся комбинации последовательностей вращения «рамки» в ту и другую стороны фиксируются особыми знаками или словами, свидетельствующими о каком-либо типе вращения «рамки», допустим, «два оборота по часовой стрелке и три против, если смотреть справа».
Пока оператор с Г-образными «усами» в руках идет по «чистому» месту, усы направлены прямо вперед и параллельны друг другу. Если появляется подземная неоднородность, «усы» или скрещиваются, или расходятся в разные стороны, а иногда параллельно поворачиваются в ту или иную сторону.
Некоторые операторы используют один «ус», определяя с его помощью различные неоднородности в помещении. Иногда в качестве «уса» применяют П-образную «рамку», удерживаемую вертикально в одной руке.
Размеры этого типа указателей также меняются в широких пределах: наиболее часто встречаются «усы», сделанные из стальной трехмиллиметровой проволоки, у которых длина вертикальной части равна 10—15 сантиметров, а горизонтальной в два-три раза больше. Встречаются также «мини - усы» с размером вертикальной части около пяти сантиметров и горизонтальной около семи—восьми сантиметров. Сам «ус» делается из тонкой проволоки диаметром около 1 мм с заостренным нижним концом вертикальной части. При этом сама вертикальная часть помещается в специальную обойму с одним или двумя подшипниками, позволяющими «усу» свободно вращаться. Оператор берет такую обойму пальцами, держит вертикально и двигается по территории, по комнате, проводит ее над фотографией или картой местности. Повороты «уса» в ту или иную сторону свидетельствуют о наличии «аномалии».
Некоторые операторы предпочитают использовать «маятник», представляющий собой груз, подвешенный на нити, свободный конец которой оператор держит в руке. Длина нити, материал, из которого она сделана, форма, материал и размеры самого маятника весьма сильно различаются у разных операторов. Так, для определения качества продуктов и диагностики заболеваний один из операторов использовал латунный или стальной маятник, по форме напоминающий пулю, размером 0,5 на 1,5 сантиметра, подвешенный на хлопчатобумажной или волосяной нити длиной 8—12 сантиметров. Другой оператор использовал «маятник» в виде стального шарика, диаметром 1,5 сантиметра, подвешенного на крепкой хлопчатобумажной нити длиной около 60 сантиметров. Применяется, по-видимому, также серия «маятников» промежуточных размеров.
Иногда операторы утверждают, что они могут определить не только местонахождение водотока, но и направление течения воды в нем. Если оператор идет по направлению движения воды, то горизонтально удерживаемая «рамка» поворачивается вниз и продолжает вращение в эту же сторону. Если против течения, то «рамка» поднимается вверх и вращается в обратную сторону.
Насколько достоверны эти литературные утверждения, судить не берусь, так как среди встречавшихся мне операторов никто такой способностью не обладал.
Поиск рудного поля идет таким же образом. Оператор с «рамкой» идет зигзагообразно вдоль предполагаемой его границы и отмечает точки, где «рамка» опускается вниз. Это и будет граница залегания руды. Когда операторы используют для этой цели один или два «уса», они движутся вдоль границы рудного поля, «усы» расположены параллельно и направлены вперед. Смещение оператора относительно границы сопровождается отклонением «усов» в обратную сторону. Если же оператор с «усами» пойдет поперек границы, «усы» над ней обычно скрещиваются.
Принципиальным вопросом является глубина залегания биолокационной «аномалии». Большинство операторов при поисках воды и, во многих случаях, руды «работают» с глубинами, измеряемыми метрами или первыми десятками метров. Наряду с этим ряд операторов утверждает, что они могут обнаружить аномалию, расположенную на глубине сотен метров и даже более километра.
Рассматривая условия, при которых меняется качество работы оператора, многие авторы отмечают влияние времени суток, уровня солнечной активности, сейсмических колебаний, освещенности, присутствия других людей, особенно настроенных скептически, и т.д.
Обобщая публикации на эту тему, можно сказать, что все объекты, обнаруживаемые операторами, уместно разделить на три группы: весьма вероятные, маловероятные, практически не вероятные. К числу весьма вероятных объектов, обнаруживаемых почти всеми операторами, можно отнести следующие: вода, особенно проточная, рудные тела разного состава, подземные кабели, геологические разломы. К числу менее вероятных, но возможных, следует, по-видимому, отнести: обнаружение подземных пустот, подземных коммуникаций, перепланировку стен в старых зданиях (обнаружение более новой кладки). Сюда же можно отнести применение «рамки» (чаще «маятника») для предварительной диагностики состояния (заболеваний) человека или выявления геопатогенных зон. К числу почти невероятных можно предварительно отнести феномены, связанные с обнаружением «следов» отыскиваемых предметов, все связанное с определением пола и типа людей с помощью рамки, а также значительную часть сообщений о дистантном воздействии одного материала на другой и т.д. Почему движется указатель? Кто или что вынуждает его двигаться: человек или непосредственно искомый объект? Если это искомый объект, то какие физические (энергетические) силы вызывают такое движение? Если прутик или маятник движется человеком, то как он это делает, поскольку все без исключения операторы утверждают, что все происходит независимо от их воли. Какой сигнал или сигналы, идущие от объекта, воспринимает в Данном случае оператор? Является биолокация пассивной или активной локацией?
Прежде всего, рассмотрим, каков может быть механизм движения указателя. Элементарное обобщение позволяет считать, что реальных причин движения указателя может быть всего две, а именно. Искомый объект самостоятельно излучает (создает, передает) энергию, которая непосредственно действует на указатель, а человек выполняет только подсобную функцию, удерживая его в руках. (Энергетическое взаимодействие объекта и указателя.) Наличие объекта сопровождается излучением (отражением) комплекса сигналов, воспринимаемых бессознательно оператором, который перемещает указатель (вращает «рамку") в результате импульсивных движений, (Информационное взаимодействие объекта и оператора.)
Первую из версий о предполагаемых причинах движения указателя можно исключить сразу. Ведь любой указатель («рамка", «ус», прутик, маятник), закрепленный жестко или свободно на какой-либо механической подставке, не отклоняется при любых перемещениях относителг но объекта поиска. Кроме того, материал, из которого делается указатель, может иметь различную электропрово димость. Так, металлическая рамка является проводником, ивовый прутик ближе по своим свойствам к полупроводникам, слоновая кость, из которой указатели делались в Индии или «рамка», сделанная из стеклянной трубки, принадлежа : изоляторам. Поэтому влияние на них элект-ромагнитнь полей, привлекаемое иногда для объяснения феномена биолокации, будет проявляться различным образом.
Вторая версия проверялась нами в серии специальных исследований, поскольку все операторы как один отрицают предположение о том, что они сознательно управляют указателем. Некоторые из них даже говорят о специфическом ощущении: если оператор пытается задержать вращение рамки, то кожа его рук как бы накручивается на вращающуюся часть рукояток.
Однако в ходе эксперимента было , доказано, что «рамку" вращает все-таки человек, бессознательно, но сам. Это убедительно (оказывают датчики напряжения, прикрепные в местax изгиба. Используя такой принцип движения «рамки" можно было вызывать ее вращение произ-вольно и даже «накручивать" кожу рук, держащих «рамку»
Еще проще оказалось доказательство того, что «усы» двигаются за счет наклонов руки. Особенно наглядно это проявляется, когда к «усу» прикрепляется лампочка с линзой, дающая «зайчик» на потолке. Любой наклон руки фиксируется еще до того, как «ус» начинает отклоняться. В настоящее время, благодаря производству мини-лазеров, используемых как указки на докладах, этот феномен может проверить каждый оператор, жестко закрепив лазер на «усе» или руке, держащей «ус». Колебания маятника также производятся рукой оператора. Если его руку, в которой удерживается нить маятника, а лучше держащие ее пальцы, строго зафиксировать на неподвижном основании, то никакого движения маятника не отмечается. И наоборот, если с помощью лампочки и элементарной оптической системы сделать проекцию пальцев оператора на экран, можно отчетливо увидеть движение руки оператора, раскачивающего маятник.
Таким образом, на вопрос о механизмах движения указателя может быть дан однозначный ответ. При работе оператора указатель («рамка», прут, «усы», маятник) двигается в руках человека спонтанно, но на основе восприятия и переработки им комплекса сигналов, идущих от объекта. Но какова природа сигналов, воспринимаемых оператором?
Теоретически может быть три варианта восприятия и использования человеком сигналов, идущих от объекта. Первый — это совокупность сигналов, воспринимаемых обычными органами чувств человека, переработка которых производится на подсознательном уровне. Также на подсознательном уровне происходит их сопоставление с ранее накопленной информацией и бессознательное опознавание образа, за счет чего и формируется окончательное решение, управляющее движением индикатора (указателя). Здесь главным звеном является механизм подсознательной обработки информации. Второй вариант — это совокупность сигналов известной энергетической или материальной природы, не воспринимаемых субъективно человеком (электромагнитные поля и излучения всех диапазонов частот, неощущаемые запахи, гравитационные изменения, потоки элементарных частиц и т.д.). Эти неспецифические сигналы, так же, как и совокупность ощущаемых, но не выделяемых субъективно, сопоставляются с информацией, накопленной в подсознательной памяти, производится их обработка, выдается заключение, управляющее невольными движениями рук оператора. И, наконец, третий вариант — от искомого объекта идет неизвестное пока излучение типа микролептонных потоков, Z-излучения, Х-излучения и т.д. Дальнейший путь обработки информации и выдачи подсознательно сформулированного итогового заключения аналогичен рассмотренному ранее. Дополнением тут может быть предположение об активной локации объекта оператором с помощью тех же, неизвестных пока излучений или потоков частиц.
Из физиологии известно, что увидеть объект и опознать его образ — совершенно разные процессы. Человек ощущает только свет, звук, запах и т.д. Но чтобы опознать образ и ответить на вопрос «что это?», необходимо сопоставить совокупность ощущений, полученных в данный момент, с огромным количеством образов, имеющихся в памяти, и оценить соответствие суммы ощущений одному из них, то есть «провести опознание образа». Если в памяти имеется достаточно близкий аналог, процесс опознавания длится доли секунды. Если аналог в памяти достаточно далек от суммы ощущений, начинается последовательный перебор наиболее подходящих из них. Процесс в этом случае идет существенно медленнее, опознавание образа будет вероятностным, более обобщенным, а иногда вообще отсутствовать.
Ситуация существенно осложняется тем, что огромная часть хранящейся в памяти информации субъективно не осознается человеком и не может быть произвольно использована для опознания образа. Однако информация, хранящаяся у человека в подсознании, может проявляться в его невольных движениях и, тем самым, косвенно участвовать в опознании образов. На основе этих фактов, однозначно установленных психофизиологическими опытами, механизм биолокации может быть описан следующим образом.
Исходя из того, что объективно человек способен воспринимать объем информации на порядки больше, чем субъективно, он использует помимо комплекса специфических сигналов, свидетельствующих о наличии объекта, и целую гамму неспецифических сигналов.
Попробуем оценить энергетическую (вещественную) природу и параметры возможных неспецифических сигналов, идущих от разыскиваемого оператором объекта.
1. Вода. Один из зарубежных исследователей когда-то обосновывал способность человека находить воду тем, что прут начинает вращаться в местах резкого изменения почвенного сопротивления. Если это так, то изменение почвенного сопротивления должно сопровождаться изменением величины теллурических (земных) токов, а способность человека реагировать на слабые изменения магнитного поля доказана. Кроме того, сама вода, особенно движущаяся, имеет электрический заряд, который также может восприниматься оператором.
Подземный водоток или резервуар с водой должны несколько менять влажность вышележащего грунта, что может также восприниматься оператором. Возможно, повышенная влажность способствует тому, что над подземной водой наблюдается иное соотношение травянистых растений, которое человек может или бессознательно опознавать, используя зрительные сигналы, или бессознательно воспринимать и опознавать с помощью обоняния. Определенную роль могут играть элементы рельефа, незначительные понижения и подъемы, включая весь спектр косвенных признаков наличия водотока, по которым гидрогеологи пытаются отыскать место для бурения или колодца.
Вероятнее всего, информация о наличии воды в данном месте воспринимается по нескольким каналам. Здесь параллельно могут быть задействованы обычные органы чувств: зрение, обоняние, возможно слух, а также неспецифическая чувствительность человека: восприятие электромагнитных полей, не обоняемых человеком запахов, неслышимых звуков, а может быть, еще каких-то сигналов. Важно лишь, чтобы сигнал или комплекс сигналов были восприняты и использованы для олознава
ния образа.
2. Руда Здесь применимо все, что было сказано о поисках воды. Однако в этом случае возрастает роль геологического опыта оператора, и вклад работы обычных органов чувств здесь может быть существенно выше. Не случайно опытные геологи иногда говорят, что при поисках месторождения они «чувствуют» его наличие. Естественно, здесь речь идет о тех же механизмах, которые использует оператор. Только опытный геолог может не использовать указатель, а бессознательный результат анализа сразу переводить в сознательную сферу. Вероятнее всего, опознавание рудного тела идет также по комплексу специфических и неспецифических сигналов, к числу которых относятся специфические, воспринимаемые зрением, обонянием, слухом, возможно, осязанием, включая терморецепцию, а также неспецифические: ЭМП, радиоактивные излучения, неощущаемые запахи, изменения силы тяжести, лунные и солнечные атмосферные «приливы» и т.д.
3. Подземный кабель с током. Здесь, наиболее вероятно, особую роль играет электромагнитная чувствительность человека. Если в расположенной под землей проволоке тока нет, то, возможно, играет роль ее способность к закорачиванию подземного сопротивления.
4. Пустоты. Здесь, по-видимому, первостепенное значение имеет способность человека воспринимать изменение гравитационного поля, характера атмосферных приливов. Не исключено, что вблизи подземных пустот меняется распространение звуковых волн и т.п.
Феномен биолокации (прутоискательства) объективно существует и может применяться для поиска под землей воды и руды, а также, по-видимому, подземных пустот и электрических кабелей под напряжением.
В основе феномена биолокации лежит способность человека воспринимать субъективно не ощущаемые сигналы, сопоставлять их с подсознательно хранящейся информацией и на этой основе управлять невольными движениями рук.

Где пределы использования феномена?

Поиски воды, руды, подземных пустот, а в последнее время и проводников с током мы назвали здесь «стандартными вариантами использования биолокации», так как именно эти направления являются наиболее часто встречающимися и имеющими весьма длительную историю. Соответственно термин «нестандартные» применяется для обозначения публикаций (рассказов) тех авторов, которые используют биолокацию для поиска других объектов, других методов оценки их свойств, итоговых результатов, а также предлагают свое объяснение наблюдаемых эффектов.
Термин «нестандартные» правильнее бы дополнить пояснением «по мнению автора» и взять в кавычки, так как их «нестандартность», спорность или ошибочность еще предстоит обосновать. Тем более что со многими рассматриваемыми здесь положениями отдельные операторы и те, кто верит им безоговорочно, вряд ли согласятся без достаточных обоснований и убедительных доказательств.
Имеет смысл привести серию цитат из опубликованных тезисов выступлений ряда авторов, докладывавших свои результаты по биолокации на специальных семинарах, проводившихся в разное время, в разных местах, и дополнить их наиболее любопытными рассказами операторов о необычных применениях биолокации.
1. «Опытами автора установлено наличие связи между растениями. Опыты были основаны на использовании биолокационного эффекта (БЛЭ — изменение угла отклонения рамки) при стрессовом воздействии на растение, которое осуществлялось путем токового удара (батареи от 3 до 15 вольт) или поджога растения спичкой (до ее полного сгорания).
В растении, подвергнутом воздействию стресса (индукторе), отмечается резкое уменьшение отклонения «рамки» (с 200—250° до 20—30°), затем максимум (до 300— 400°) с последующим (через пять—десять минут) возвращением к первоначальной величине отклонения «рамки» от стрессового воздействия. Аналогичные изменения <> наблюдаются на растениях-приемниках, которые не подвергались воздействию стресса и могут быть расположены за несколько сотен метров от индуктора».
2 «Проведены многие десятки опытов с различными растительными объектами (арбузы, дыни, огурцы, кукуруза, редька, персики, абрикосы, груши, яблоки, сливы
и др.)».
3. «Опыты с разной ориентировкой одновременно нескольких корешков редьки показали, что при их расположении по одной линии передача сигнала фиксируется на меньшем расстоянии, чем при параллельном расположении...»
4. «...при нагревании (газовая горелка) БЛЭ железного
грузика (диаметр 45 мм, высота 44 мм) в течение 8 минут уменьшается в 30 раз. Приемники, небольшие металлические объекты, находящиеся на расстоянии нескольких метров, характеризовались уменьшением величины БЛЭ в 15—30 раз».
5. «Аналогичные опыты с воздействием на пластмассы, кислоты, соли, воду показали, что под влиянием различных возбудителей (токовый удар, электромагнитные излучения разных частот, лазерное излучение, влияние постоянных магнитов) происходит либо ослабление, либо усиление величины БЛЭ с индукцией на расстоянии до 200 м. На больших расстояниях опыты не проводились».
6. «В июле 1989 году по телевидению начаты сеансы с участием А. Чумака, который, помимо лечения, активирует воду. Проверка с количественной оценкой величины БЛЭ показала: 700 грамм воды до активации А. Чумака давали угол поворота «рамки» 130°, через 1 минуту активации эта величина составила 1,5 оборота (540°) «рамки», через 2 минуты она достигла 5 оборотов... Через месяц после активации БЛЭ этой воды составил 700°...»
7. «Некоторые экстрасенсы, воздействуя на воду руками на расстоянии 10 сантиметров от поверхности сосуда,
доводят воду за 2—3 минуты до 100 и более оборотов «рамки».
8. «Один из экстрасенсов воздействует на воду только взглядом <...> БЛЭ воды после воздействия — более 200 оборотов «рамки».
9. «Следы посадок НЛО фиксируются биолокацией через несколько лет после контакта»,
10. «Биолокационным методом зафиксирована энергетическая динамика моря, влияющая на состояние физических полей биолокации (ФПБ). Найдены три полосы вдоль берега: первая охватывает прибрежную полосу шириной один—три метра в воде и до двух—пяти метров на суше. Вторая и третья находятся дальше у вреза воды соответственно от 15 до 19 метров, (ширина второй полосы 7—14 метров) и от 46 до 55 метров, (ширина третьей полосы 9—23 метров). Обнаружено, что с начала пребывания объекта в энергетической полосе его ФПБ постоянно усиливается до определенного предела, после чего оно падает почти с постоянной скоростью до исходного значения у деревянного предмета и до отрицательного (ниже нормальной энергетики) у человека».
11. «Сбоку от маршрута оператора располагалась куча металлических труб, проходя мимо которых, он четко регистрировал биолокационную аномалию. Когда на следующий день трубы были убраны, эффект аномалии.сохранился, и так продолжалось с постепенным ослаблением в течение нескольких дней».
12. «Время затмения Солнца в 1981 году четко отметилось на графике БЛЭ».
13. «Аварийные непериодические быстропротекающие явления четко регистрируются биолокационным методом (БЛМ). По данным БЛМ (без резонатора и с резонатором — колбой с пресными и сточными водами) выявлены пути сточных вод...»
14. «Для лабораторных исследований феномена биолокации в помещении создан специальный стенд, представляющий собой серию (десятки) небольших закрытых ящиков, расположенных по окружности диаметром пять-во-семь метров. На крышке ящиков крупными цифрами написан порядковый номер. В один из ящиков экспериментатор помещает искомый предмет, а оператор, двигаясь по внешнему кругу, должен найти его. Проведенные эксперименты показали, что опытные операторы находят предмет даже в том случае, когда экспериментатор не сообщил им о его местонахождении».
15. «Каждый человек окружен ближним и дальним биополем, которые хорошо регистрируются с помощью биолокации. Граница между ними располагается на расстоянии 20—120 сантиметров от тела человека и определяется по отсутствию отклонения вертикальной «рамки», перемешаемой оператором вблизи испытуемого. При этом у женшин «рамка", перемещаемая относительно нейтрали ближе к телу, отклоняется всегда к нему, а при движении дальше нейтрали отклоняется от него. Мужчины делятся на три типа. У одних «рамка», перемещаемая ближе нейтрали, отклоняется внутрь по бокам и наружу при движении около груди или спины. При движении «рамки» дальше нейтрали рамка отклоняется в противоположную сторону. У других, при тех же условиях «рамка» отклоняется внутрь сзади или спереди и в сторону при движении справа и слева. Третий тип полностью противоположен женскому. Ближе нейтрали «рамка» отклоняется в стороны при любом расположении тела испытуемого и внутрь на расстоянии за нейтралью».
16. «Использование биолокации помогает экстрасенсам при диагностике заболеваний. Для этого они используют маятник на короткой нитке, по характеру движения которого около пальцев руки пациента определяют состояние его внутренних органов, устанавливая на этой основе более точный диагноз».
17. «Токсичные радиоактивные отходы закачивались на глубину до 400 метров. Для оценки скорости их распространения под землей пробурили десятки скважин и регулярно отбирали для анализа пробы. Через несколько лет решили проверить возможность и надежность биолокационного метода для оценки скорости их распространения. Результат оказался вполне положительным, так как границы, определенные биолокационным методом, почти полностью совпали с данными прямых измерений».
18. «В Ленинграде потерялась девочка, которую более двух недель не могли отыскать. В отделение милиции пригласили экстрасенса, известного своей способностью определять местонахождение исчезнувшего человека. Он взял пальцами миниатюрный Г-образный указатель и стал водить им по крупномасштабной карте города, висевшей на стене На месте пересечения двух улиц указатель стал отгоняться, и оператор сказал, что в подвале одного из угловых домов находится труп девочки. Один из присутствовавших здесь же сотрудников милиции сказал, что у него на основе имевшейся информации было такое же мнение, но без достаточных оснований он не стал его высказывать. Осмотр места подтвердил правильность заключений оператора. Сотрудники, выехавшие на указанное место, обнаружили труп девочки».
19. «Обследовали старинное церковное здание. Было предположение, что в цокольном этаже есть замурованное помещение. Пригласили оператора, который обследовал стены с помощью стандартной П-образной «рамки» и обнаружил аномалию. После снятия слоя штукатурки нашли заложенный кирпичами вход в другое подвальное помещение».
20. «Оператор обследовал поле бывшего Бородинского сражения и обнаружил места расположения ям, выкопанных для защиты от конницы перед сражением, которые были засыпаны еще в прошлом веке».
21. «...были проведены опытные исследования, в которых модель «ионосфера—мантия» была создана с помощью металлических листов и батареи постоянного тока напряжением 30—80 вольт. При подключении же переменного напряжения, отклонений «рамки» не наблюдается. Если подключалось пульсирующее напряжение 3—10 периодов в минуту, рамка начинает отклоняться в различных направлениях».
Количество аналогичных сообщений можно увеличить на порядки. И все они, каждое по-своему, будут отражать какие-то специфические особенности практической деятельности отдельных операторов. Вычленив общее, их можно типизировать. Всего таких типа четыре. (1) Обнаружение предметов, расположенных за экраном, и определение их отдельных свойств; (2) Применение катушек и конденсаторов для «резонансной настройки колебательного контура»; (3) Использование «вещественных резонаторов», то есть прикладывание к руке оператора того же материала, из которого состоит искомый объект; (4) Наличие «следового эффекта» или сохранение феномена биолокационной аномалии в течение некоторого времени после того, как вызвавший ее объект убран.
Начнем с рассмотрения первого типа нестандартного применения биолокации, а именно с обнаружения предметов, расположенных за экраном, и определения их некоторых свойств. Этот тип описываемых феноменов проверялся в ходе совместных исследований с четырьмя специалистами-операторами методом частичной и полной изоляции оператора от лиц, информированных о нахождении объекта поиска.
1. В лабораторном помещении оператор с помощью стандартной проволочной рамки отыскивал железную, медную, алюминиевую пластины размером 10x15 сантиметров, расположенные под ближним или дальним концом ковра длиной около 4 метров. Вначале проверялась способность оператора обнаружить известный объект, расположенный на известном месте. Для этого при нем выбиралась пластина и помещалась под ковер. Результат был всегда однозначно положительным. Затем оператор уходил в другую комнату, а экспериментатор в присутствии сотрудника лаборатории помещал выбранную по случайному закону пластину под ковер.
В первой серии опытов, когда экспериментатор и сотрудник из лаборатории оператора находились в той же комнате, вероятность правильных ответов оказалась намного выше случайной. Так, в одном эксперименте из двенадцати попыток десять раз был правильно назван конец ковра и девять раз материал пластины.
Во второй серии опытов оператор и лицо, укладывающее пластину под ковер (экспериментатор или сотрудник), были полностью разобщены. Это достигалось тем, что экспериментатор, укладывавший пластину под ковер, выходил в соседнюю комнату, не контактируя с оператором. Оператор с сопровождающим его лицом входил через другую дверь и начинал поиск. Результат был чисто вероятностным: из 17 опытов восемь раз был верно определен конец ковра и пять — материал пластины.
В следующих сериях проверялась способность оператора определять искомый предмет при разных вариантах контакта с информированным лицом. Было установлено, что точность определения оператором искомого объекта убывает в такой последовательности:
а) когда оператор присутствует при помещении пластины под ковер, результат такого опыта будет однозначно почти стопроцентно положительным;
б) если в комнате, где оператором ведется поиск, присутствует экспериментатор или человек, помещавший пластину под ковер, результат существенно превышает показатель случайного совпадения;
в) если перед началом работы оператор встретился с экспериментатором в соседней комнате, то результат заметно превышает показатель случайного совпадения;
г) при полной информационной разобщенности оператора с лицом, помещавшим пластину под ковер, результат опыта всегда бывает чисто случайным.
Здесь наиболее интересен третий вариант, который позволяет считать, что при определенных условиях информация о местонахождении объекта может передаваться от человека к человеку спонтанно (бессловесно) даже при отсутствии стремления к такой передаче.
2. Проводилась проверка работы оператора на круговом стенде, описанном ранее, в один из ящиков которого помещался крупный (гантель пять кг) или мелкий (монета) металлический предмет. Здесь оператором была женщина и работала она с вертикальной «рамкой». Результат был подобен предыдущему. Если оператор присутствовал при помещении искомого предмета в ящик, результат был однозначно положительным. Оператор точно обнаруживал спрятанный предмет независимо от его размеров. Если при работе оператора присутствовал человек, знающий место расположения искомого объекта, определение было правильным. Если же достигалось полное разобщение оператора и лица, укладывающего предмет в ящик, определение было чисто случайным.
При работе с этой установкой было проведено еще две серии исследований. В первой из них оператор встречался в соседней комнате с лицом, помещавшим искомый предмет в ящик. Это приводило к существенному улучшению результатов. Оператор определял ящик с предметом в пределах четверти круга. Если же в экспериментальной комнате присутствовал человек, контактировавший с лицом, укладывающим предмет в ящик, то оператор определял его местонахождение с точностью до пяти-восьми соседних номеров. Эта серия опытов подтверждает выводы предыдущей. Полное разобщение оператора с лицами, прямо или косвенно осведомленными о местоположении искомого предмета, приводит к чисто случайному обнаружению его оператором.
3. Оператор с коротким маятником пытался определить, какая из двух монет (старого образца) — трех- или двадцатикопеечная — расположена под игральной картой. Для этого на стол выкладывалось десять карт, и под каждую из них в случайном порядке помещалась та или другая монета («белая» или «желтая»). Предварительно оператор многократно проверял свою способность определять достоинство (материал) монеты, зная, какая из них находится под картой. Результат был однозначно положительным.
Затем начинался эксперимент. Если рядом с оператором находился человек, сам помещавший монеты под карты или присутствующий при этом, вероятность правильных ответов резко повышалась. Если же всякий информационный контакт оператора с экспериментатором был исключен или же экспериментатор размещал монеты «вслепую», правильные ответы встречались в половине случаев. Был, правда, один опыт, когда оператор при этих условиях из десяти попыток дал восемь неправильных ответов, и речь пошла об инверсии, но уже в следующих опытах равновероятный результат был подтвержден.
4. Оператор утверждал, что, перемещая вертикально расположенную «рамку» около человека, он может регистрировать характер его биополя. При движении сбоку от человека «рамка» отклоняется к нему, а при движении около груди или спины отклоняется в сторону. С согласия оператора был проведен эксперимент. Человек стоял за матерчатым экраном (тяжелый клубный занавес) боком или спиной, а оператор по отклонению рамки должен был это определить. Вначале оператор проверил возможность работы с экраном, зная, как расположен человек. Результат был однозначным. Он точно указывал положение человека по отношению к экрану (оператору). Затем условия опыта были изменены. Оператор с «рамкой» двигался вдоль занавеса от его закрытого конца к открытому, перед концом которого на расстоянии 3—5 метров стоял экспериментатор, наблюдавший обе стороны экрана. Результат был также однозначным. Почти во всех случаях «рамка» в руках оператора отклонялась соответственно расположению испытуемого.
В третьем варианте опытов экспериментатор и испытуемый были по одну сторону экрана, а оператор двигался вдоль другой стороны и не мог их видеть. Результат оказался также случайным.
Следовательно, обнаружение в экспериментальных условиях с помощью биолокации спрятанных металлических предметов или «биополя человека» возможно лишь при наличии дополнительных источников информации. В качестве одного из таких источников может выступать человек (свидетель), знающий условие задания и имеющий зрительную связь с оператором. При этом передача информации от свидетеля к оператору в ряде случаев происходит на подсознательном уровне, вероятнее всего, по типу «феномена Умного Ганса».
Перейдем к рассмотрению второго типа нестандартного применения биолокации, связанного с настройкой «резонансного контура». К числу явно ошибочных утверждений в области биолокации следует отнести все рассуждения об указателе («рамке») как о «закрытом или открытом колебательном контуре», который можно настраивать и перестраивать путем смены конденсаторов или катушек. Качество работы оператора со всеми этими типами указателей примерно одинаково. Уже это одно вызывает сомнение в истинности рассматриваемого положения.
Вторым контраргументом можно считать то, что «рамку» вращает человек. Соответственно механизм вращения рамки для подтверждения «резонансной гипотезы» должен рассматриваться по следующей схеме: объект вызывает появление электромагнитных колебаний в контуре, и это электромагнитное излучение действует на оператора, заставляя его поворачивать «рамку».
Эти контраргументы содержат минимум два ложных утверждения. Во-первых, никто нигде и никогда не регистрировал наличие дополнительного электромагнитного излучения при работе оператора с «рамкой», превращенной в «колебательный контур». Во-вторых, для того чтобы человек воспринял это излучение и реализовал в поведении, оно должно быть надпороговым, то есть больше чем 10~12 Вт/м2, опознаваемым и управляющим невольными движениями, что возможно при соответствующей выработке условного рефлекса и наличии в памяти соответствующего «образа». Но это положения, также еще требующие доказательства. А кроме того: зачем природе усложнять «колебательными контурами» с весьма низкой добротностью способность человека воспринимать неощуща-емые сигналы, когда он это может делать без дополнительных «резонаторов».
Тем не менее, многие операторы достаточно определенно говорят, что «резонансная настройка» позволяет им лучше находить определенные подземные неоднородности. Проверить и своеобразным образом убедиться в обратном мне удалось в ходе ряда неплановых экспериментов, проведенных с Н.Н. Сочевановым в его лаборатории.
Николай Николаевич утверждал и демонстрировал, что «рамка», «настроенная на медь», позволяет уверенно обнаруживать медную пластинку под ковром. Если «рамка» была без конденсатора, то обнаружение медной пластинки шло менее быстро и уверенно. Если же «рамка» была «настроена» на другие объекты (железо, свинец и т.д.), то обнаружение спрятанного предмета шло с еще большим трудом. Конструкция его «открытого резонансного контура» была достаточно простой и удобной. К нижней части «рамки» с двух сторон припаивались два зажима (типа «крокодил»), позволявших легко закреплять и менять конденсаторы. Сами же конденсаторы были помещены в футляр от цветной пленки, на котором были написаны их номиналы.
Первая серия демонстраций прошла идеально. Сочева-нов помещал под ковер медную, железную, алюминиевую и т.д. пластинку или образец определенной руды, затем шел с «рамкой» в руках по ковру и четко обнаруживал искомое, если «рамка» была «настроена» на поиск именно данного объекта. Если было «рассогласование» или «рамка» была без присоединенного к ней конденсатора обнаружить спрятанный предмет было гораздо сложнее. ' Этот опыт мы повторили с ним раз десять. Раздался телефонный звонок, и Николай Николаевич вынужден был выйти в другое помещение. Тем временем я поменял конденсаторы в футлярах, и надписи на них перестали соответствовать истинной емкости помещенных в них конденсаторов. А когда Николай Николаевич вернулся и продолжил свои демонстрации, результат полностью повторился. Присоединение конденсатора к «рамке», «настраивающего» ее на определенный материал, позволяло обнаруживать именно его.
После десятка опытов этой серии я рассказал коллеге о подмене конденсаторов. Реакция оказалась неожиданной для меня: он стал обвинять меня в том, что я грубо нарушил чистоту эксперимента.
И мы продолжили начатое .Условия были изменены. Он выходил из комнаты, а я помещал в двух местах под ковер два известных материала Сочеванов должен был их идентифицировать, пользуясь «рамкой», настроенной на тот или иной предмет. Первые результаты этого варианта были почти убедительными. Около десятка раз подряд Николай Николаевич точно определял материал спрятанного предмета.
Поскольку я уже знал о «феномене Умного Ганса», то предложил изменить условия опыта. Во время нашего отсутствия один из его сотрудников помещал медную, алюминиевую или железную пластинку в одном из двух мест под ковром, а сам выходил из комнаты через другую дверь. Затем мы возвращались, и Николай Николаевич пытался найти пластинку. Результаты поисков при любой «настройке» колебательного контура, оказались чисто случайными.
Летального анализа работы «резонансного колебательного контура» конструкции Б.П. Инютина провести не удалось так как автор не раскрывал принципы его устройства сославшись на секретность. Не ясно даже, как именно присоединялись катушки к металлическому овалу и присоединялись ли вообще, тем более что внешне концы обеих катушек соединялись только между собой. Был ли там задействован какой-либо конденсатор, использовался ли при практической работе какой-либо источник питания, какова обшая схема такого «контура», также осталось не ясно.
Итак, относительно указателя конструкции Б.П. Инютина как, открытого колебательного контура» правомерно сделать такие выводы. Теоретически, с радиотехнических позиций, этот указатель не мог быть таким контуром. Проверочные испытания с заменой конденсаторов, присоединяемых к «рамке», подтверждают это. При анализе фактов о работе с «рамкой» нужно помнить и всегда учитывать «феномен Умного Ганса». К тому же может играть существенную роль и самовнушение оператора.
Третий тип нестандартного применения биолокации связан с использованием вещественных резонаторов. Так, некоторые операторы утверждают, что прикладывание к руке определенного вещества, называемого «резонатором», помогает им более уверенно отыскивать аномалию, связанную с таким веществом. Например, если предполагается, что на данной территории есть залежи железной руды определенного состава, нужно приложить ее кусочек к руке оператора, и работа его будет более успешной. В различное время мне удалось наблюдать работу трех разных операторов, работавших с «резонаторами», и даже провести с ними некоторые простейшие эксперименты.
Первый из операторов, геолог по образованию, четко обнаруживал определенную руду, если к его руке прикреплялся резинкой специальный полиэтиленовый пакетик, в котором находился образец той же руды. Поскольку это была геологическая лаборатория и образцы различных руд там были представлены широко, было решено провести серию «слепых» опытов, когда оператор не знал, какая именно руда находится в пакете.
Повторилась та же ситуация, что и с экранами. Если оператор знал, какая именно руда приложена к его руке и какой образец он обследует, результат был однозначным и положительным. Если же он не знал, пакетик с каким веществом прикреплен к его руке, определение типа руды было чисто случайным.
Другое мини-исследование было проведено в полевых условиях. Оператор с помощью «резонатора» достаточно четко регистрировал наличие иридиевой геохимической аномалии. Если же к руке в качестве «резонатора» прикладывали другое вещество, аномалия не регистрировалась. Вначале проверка работы оператора шла с известным ему резонатором. Результат, как и ожидалось, был всегда положительным.
Во второй серии опытов применяли «слепой» метод. К руке оператора прикладывался пакетик с произвольно взятым веществом и он, двигаясь по уже определенной им иридиевой аномалии, должен был определить «приложенное вещество то или не то». Дважды оператор точно определял состав вещества, прикладываемого к руке, один раз ошибся, поэтому однозначно утверждать о подтверждении (или опровержении) данного феномена преждевременно.
Еще одно исследование было проведено с попыткой применить резонатор для определения качества сточных вод. Число таких попыток было незначительным, поэтому говорить о подтверждении или опровержении проведенными экспериментами влияния «резонаторов» на качество работы оператора пока нельзя, нужны дополнительные исследования, но при обязательном исключении влияния «феномена Умного Ганса».
И наконец, четвертый тип нестандартного применения биолокации — обнаружение так называемых следовых эффектов. Ряд прутоискателей считает, что на результаты их работы в данный момент могут оказывать влияние ситуации, имевшие место в недалеком прошлом. Так, один из операторов, оценивающий свою работу числом оборотов «рамки» на десять шагов, двигаясь по территории мимо груды металлических труб, зарегистрировал аномалию. Аналогичный результат повторился и на следующий день, хотя все трубы были убраны. Оператор объяснял это «следовым эффектом», который удерживается несколько дней, а затем постепенно проходит.
Такая же история произошла при попытке отыскать крупный металлический предмет под землей. Для этого тракторный двигатель перемещали по длинной траншее, закрытой настилом, а оператор, двигаясь вдоль траншеи, должен был найти его. Первый раз, чтобы оператор четко усвоил свою задачу, местонахождение двигателя ему было сообщено. Он прошел несколько раз над этим местом и четко зарегистрировал «аномалию». На следующий день, когда двигатель был перемещен в другое место, оператор снова обнаружил «аномалию» в точке вчерашнего местонахождения двигателя. Когда ему указали на ошибку, он это объяснил также наличием «следового эффекта».
Затем условия опыта были видоизменены. Тракторный двигатель поместили в определенном месте, которое было известно всем участникам эксперимента, присутствующим при его проведении. Однако один из экспериментаторов, не присутствовавший при проведении данного опыта, незаметно для остальных заранее переместил его на восемь метров. Оператор в присутствии группы проверяющих достаточно уверенно обнаружил скрытую неоднородность в заранее намеченном месте, хотя мотор там отсутствовал. На следующий день, когда мотор был еще раз перемещен, он снова обнаружил «аномалию» в том же месте и повторно объяснял все опять же «следовым эффектом». Однако и в первый и во второй день тракторный двигатель находился в другом месте.
Еще более поразительный пример «следового эффекта» приводил Н.Н. Сочеванов во время своего выступления на семинаре у Л.Л. Васильева в Ленинградском университете зимой 1963 года. Он утверждал, что у лежащего человека указатели «рамки» («усы») возле головы и у ног двигаются по-разному. При этом тип движения указателя У головы мужчин соответствует такому же движению у ног женщины, и наоборот. Более того, если человек лежал на кушетке, а затем вставал, то его «следовой» эффект (где находились ноги, где голова) может сохраняться несколько часов. Нужно только знать, кто здесь лежал: мужчина или женщина. Однако экспериментальная проверка наличия «следового эффекта» и в данном случае показала ее явную зависимость от эффекта «Умного Ганса» и полную несостоятельность при его исключении.
А теперь попробуем сделать некоторые обобщения относительно нестандартной биолокации. Экспериментальная проверка нестандартных вариантов биолокации проводилась нами достаточно случайно и стихийно. Причина понятна. Весь предыдущий опыт и работа по «стандартной» биолокации убедительно показали бесперспективность работ со многими «нестандартными» вариантами ее использования. Поэтому тратить специально время, планировать и проводить массовые эксперименты в данном направлении просто не считалось нужным. Работы, проведенные чаше всего по инициативе самих операторов, о которых у нас шла речь в начале этого раздела, серьезным основанием для корректных научных выводов не являются.
Вместе с тем стоит хотя бы перечислить биолокационные феномены, которые, по моему мнению, объясняются «феноменом Умного Ганса», то есть восприятием невольных движений другого человека или самовнушением оператора.
Большинство опытов однозначно связаны с самовнушением оператора. Оператор знал, с какими объектами имеет дело, и соответствующая реакция у него самого была предопределена. Сложнее с определением старой кладки или бывших ям на Бородинском поле. В принципе, если анализировать эти сообщения с рассматриваемых здесь позиций, это не невозможно. Вполне допустимо, что определенные изменения в структуре стен или почвы могут давать какой-то сигнал, воспринимаемый человеком на подсознательном уровне. То же самое можно сказать по поводу сточных вод или закачки радиоактивных отходов под землю. А вот случай с определением местонахождения пропавшей девочки можно объяснить опять же «феноменом Умного Ганса», ведь один из присутствовавших сказал, что он об этом «сам думал». Поэтому нельзя полностью исключить восприятия человеком неошушаемых сигналов.
Возьмем простой пример. Можно ли среди группы мужчин выявить биолокационным методом наличие женщины одетой в стандартный мужской костюм? Думаю, что это возможно по запаху, который большинство людей обычно не ощущает. В одной из книг, где описывалось посещение экспедицией европейцев аборигенов Африки, последние сразу же определили, что среди прибывших есть женщина, и указали на нее, хотя она была одета в мужской костюм, и даже участники экспедиции не знали о том, что это женщина. На вопрос о том, как же они определили ее пол, ответ был: «Она пахнет женщиной».
Определение качества продуктов питания с помощью мини-«рамки» или маятника также может быть истинным. Механизм здесь аналогичный. Оператор бессознательно воспринимает запах продукта и информацию об этом переводит в сознательную сферу посредством невольных движений. Еще более демонстративным может быть диагностика заболеваний с помощью биолокационного метода. При этом далеко не всегда оператор использует маятник, «рамку» или мини-«усы». Он просто проводит рукой над той или иной частью тела пациента и сразу говорит, где есть ненормальность, а иногда сразу же уточняет ее характер. Я знаю нескольких экстрасенсов, которые практикуют подобное профессионально и далеко не безуспешно.
Эта глава была в основном написана, когда вышла из печати книга А.Г. Бакирова «Основы биолокации» (Томск, 2001). Александр Григорьевич — профессор, доктор геолого-минералогических наук, один из наиболее известных российских специалистов в этой области. Он успешно применял этот метод при поиске и оконтуривании Целого ряда месторождений полезных ископаемых, много занимался его пропагандой и обучил этому искусству множество своих учеников. Выход такой книги в качестве Учебного пособия можно было бы только приветствовать, если бы ее автор ограничился только биолокационной съемкой геологических объектов. Однако для большей полноты картины и пропаганды широких возможностей биолокации он включил в нее ряд положений, с которыми трудно согласиться.
Во-первых, в методической части своей книги ее автор предлагает натренировать начинающего оператора так, чтобы он мог определять биолокационным методом картонные фигурки типа квадрата, треугольника, шестиугольника, находящиеся в закрытых плотных конвертах, или определять цвет бумажных полосок, положенных в такие же конверты. После целого ряда проверочных экспериментов я берусь утверждать, что это невозможно, если полностью исключить условия невольной подсказки со стороны обучающего или кого-либо иного, знающего суть задания.
Во-вторых, после геологической части А.Г. Бакиров включил в свою книгу ряд разделов, которые можно отнести к «нестандартным» направлениям в биолокации. Это главы «Биолокация в экологии», «Применение биолокации в повседневной жизни человека» и «Вопросы теории биолокации». Рассмотрим их положения по порядку.
Первый раздел «экологической» главы озаглавлен: «Неблагоприятные факторы среды обитания человека и их обнаружение». Он включает в себя три подраздела: «Патогенные зоны», «Технопатогенные поля и излучения», «Поля предметов в интерьере квартир». При анализе этих подразделов возникает, прежде всего, такой вопрос: существуют ли на самом деле так называемые геопатогенные или технопатогенные зоны, то есть определенные участки поверхности земли или части помещений, где человек чувствует себя дискомфортно? Ответ на него может быть только положительным. Такие «зоны» и участки действительно есть. И в этом нет ничего сверхъестественного. Это связано с их определенными геохимическими и геофизическими характеристиками. Где то из недр Земли выходит радон, углекислый газ, сероводород и т.д. Концентрация этих газов невелика, но свое влияние на человека (да и других животных) они оказывают. Помимо химических на человека действуют физические факторы: магнитные, электрические и электромагнитные поля, гра- витания, инфразвуковые колебания, радиация. Действуя совместно, они где-то создают общий фон явного дискомфорта — это в целом и называется геопатогенной зоной.
В современном мире, помимо природных, существует
значительное количество техногенных неоднородностей. Это связано с конструкцией зданий, крайне неоднородным сложением и наложением различных электромагнитных полей, наличием различных шумов, включая инфразвуки и ультразвуки, а также с огромным количеством синтезированных человеком химических веществ.
Влияют ли они на человека? Безусловно! Вредно ли это? И да, и нет. Люди не стандартны. На подавляющее большинство эти энергетически и вещественно слабые воздействия не окажут никакого влияния. А для лиц, находящихся в состоянии неустойчивого равновесия или «пред-болезни», могут оказаться последним толчком к заболеванию, а то и к смерти.
Может ли в обнаружении гео- или технопатогенных зон помочь биолокация? Безусловно. Поскольку в ее основе лежит восприятие человеком неощущаемых сигналов, неважно какой — вещественной или энергетической природы. Поэтому хорошо натренированный оператор может достаточно хорошо определить такую зону. Но ошибки отнюдь не исключены. Одна и та же зона, особенно не явно выраженная, может быть вполне комфортной для одного человека и явно неблагоприятной для другого. Поэтому однозначные рекомендации здесь не всегда верны. К примеру, когда «определяются» благоприятные и неблагоприятные для жизни зоны квартиры.
Здесь все, от начала до конца, является спорным. Во-первых, никто нигде и никогда еще не доказал, что каждый предмет имеет свое «поле», не выяснил точно, какова его природа, структура, свойства. Во-вторых, никем не Доказано отрицательное или положительное влияние та-КИх «полей» на человека. Рекомендации астрологов использовать «камень», соответствующий своему знаку Зодиака, также пока не обоснованы. Поэтому такие рекомендации вряд ли целесообразно рассматривать как руководство к действию.
Что касается определения пригодности пищевых продуктов с помощью биолокационных манипуляций, то в полностью закрытой таре это вряд ли возможно. Еще более сомнительным представляется определение совместимости данного продукта с данным лицом. Боюсь, что все эти определения, при их объективной проверке, будут хорошо иллюстрировать наличие внушения и самовнушения, связанных с «феноменом Умного Ганса». То же самое можно сказать и о выборе лекарств. При поисках потерянного предмета он может дать результат, только если оператор сам куда-то положил искомый предмет или рядом с ним находится человек, который забыл, куда положил данный предмет.
Эффективный поиск пропавшего человека в рамках существующей парадигмы практически невозможен. Мне несколько раз приходилось беседовать на эту тему с профессиональными операторами, и все они говорили, что «это иногда получается, но крайне редко и всегда без гарантии». То же самое можно сказать насчет определения по фотографии, жив этот человек или нет. Если при этом присутствует человек, знающий ответ, то определение идет достаточно быстро и точно. Если нет никого знающего о состоянии человека на фотографии, ответ будет чисто вероятностным.
Убедительный экспресс-эксперимент был проведен во время одной из конференций по «непериодическим быс-тропротекающим явлениям в окружающей среде», проводившихся достаточно регулярно в недавние времена Томским политехническим институтом, на которые съезжались все «аномальщики» Союза. Однажды там во время перерыва было предложено группе экстрасенсов и операторов биолокации определить: кто из изображенных на фотографии студенческой группы лиц жив, а кто нет. При этом задающий вопросы и еще ряд лиц, присутствовавших при этом, точно знали, что один из них уже умер. Независимо друг от друга пять или шесть операторов-экстрасенсов точно определили действительно умершего и кроме него еще одного-двух. Когда об этом, в общем-то, положительном результате, стали рассказывать всем, кто-то из неожиданно подошедших сказал, что недавно умер еще один из изображенных на фотографии. Однако никто из экстрасенсов это не отметил. Причина понятна: там, где присутствовавшие знали правильный ответ, все экстрасенсы-операторы его и определили. О другом умершем никто из присутствовавших не знал. Что опять же и «засвидетельствовали» экстрасенсы. В чистом виде — «феномен Умного Ганса».
Можно ли по методике биолокации искать грибы и ягоды? Вопрос весьма любопытен. С таким вариантом применения методов биолокации я никогда не встречался. Но вероятнее всего, это действительно возможно, когда зрением (а может быть, и с помощью обоняния) он может определить неявно выраженную «грибную область».
Где в стене сделать отверстие? Поскольку это связано с обнаружением скрытых проводов, тем более под напряжением, думаю, что тут биолокационный метод вполне может быть результативным.
Как найти повреждения в приборах и механизмах? Это вполне возможно, если изначально оператор знает конструкцию прибора или механизма, пытался найти в них неисправность, но у него нет уверенности в правильности своих умозаключений. Здесь указатели («рамка», маятник) могут помочь ему подсознательно сделанное заключение перевести в сферу сознательного. Если же определение идет в незнакомом месте или с незнакомым прибором и поблизости нет человека, знающего данную конструкцию, то, думаю, в этом случае определение будет чисто случайным.
Определение партнерства и супружеского соответствия. Думаю, что это все же чисто психологический аспект. Как известно, первое впечатление о человеке бывает обычно наиболее правильным. По каким критериям человек это Делает? Интуитивно. «Рамка» или маятник могут только объективизировать эти интуитивные заключения.
Заключительная глава книги Александра Григорьевича посвящена вопросам теории биолокации. На первых страницах он пытается объяснить скептикам, что феномен биолокации действительно существует и связан с восприятием операторами полей и излучений, идущих от конкретных объектов окружающей среды. С этим нельзя не согласиться. Но вопросы остаются. Где границы применения биолокационного метода? Что можно искать с его помощью, а что нельзя? Что из объяснений механизма биолокации соответствует истине, а что является следствием внушения и самовнушения? Здесь вновь придется вступить с Александром Григорьевичем в дискуссию. Его первое ложное утверждение — это определение человека, держащего двуручную «рамку» в руках, как своеобразного колебательного контура. Весьма сомнительно использование концепции А.П. Дуброва о делении людей на «левых», «правых» и «нейтральных», «рамка» у которых вращается в разные стороны. Столь же спорно утверждение, что все физические и биологические тела имеют свое поле и излучают энергию. Чтобы непрерывно излучать энергию, нужно иметь определенную энергетическую подпитку. Иначе опровергается закон сохранения энергии. Кроме того, пороговая чувствительность человека, которая равна 10~-12 Вт/м2 — это нижний абсолютный порог плотности потока мощности любого внешнего воздействия, который еще ощущается человеком. Значит, предметы должны излучать «поле» не меньшей интенсивности, а такая интенсивность воздействия свободно регистрируется современными приборами. Что же касается ссылки на «микролептонный газ» А.Ф. Охатрина, то это вообще несерьезно. Интенсивность его воздействия на порядки ниже пороговой чувствительности человека. Кроме того, никто еще не доказал, что такие «частицы» вообще могут существовать в природе. А, как известно, при наложении гипотезы на гипотезу — получается величина высшей степени малости.
Также не соответствуют действительности рассуждения об «информационном поле объекта, с которым оператор должен войти в информационную связь». Наконец, что такое «информационное поле, в котором мы живем» и из которого извлекаем необходимую информацию путем постановки вопросов с ответами «да» или «нет»? Ведь вся «настройка» оператора на эти вопросы однозначно связана с его самовнушением.
Из той же области утверждение о «двух законах био-энергоиформатики". Первый из них утверждает, что подобное притягивает подобное, а второй — что два объекта, соприкасавшиеся когда-то друг с другом телесно или визуально, сохраняют информационную связь, даже в случае их разобщения на различные расстояния. И это положение поясняется примером поиска исчезнувшего чело-пека по его фотографии.
Но эти спорные утверждения автора не умаляют значение его труда. Он нужен начинающим операторам, полезем для совершенствования своих навыков уже практику-юшим. Л что касается рассмотренных спорных вопросов, то сам автор отмечает, что здесь много еше неясного и нужно работать дальше. Кстати, в конце заключительной /лавы Александр Григорьевич однозначно пишет: «...в биолокации в конкретной и, можно сказать, классической форме реализуется внечувственное экстрасенсорное восприятие оператором окружающей среды". Мод этой фразой я также могу подписаться.
На основании сего материала, приведенною в этой iлапе, допустимо сделать несколько обобщений относительно механизмов стандартной биолокации. Во-первых, объективно, человек воспринимает количество информации об окружающей среде на несколько порядков больше, чем осознает ее. Эта бессознательно воспринятая информация может в мозгу человека сохраняться, передаваться из одного отдела в другой, использоваться для опознавания образов и выработки условных рефлексов.
Во-вторых, объективно, в молу человека хранится объем информации на несколько порядков больше, чем в его сознательной оперативной памяти. Определенная часть информации была воспринята с помошыо обычных органон чувств, но с течением времени забылась. Другая ее часть быда воспринята бессознательно. Эта неосознавае мая человеком информация также может использоваться для бессознательного опознавания образов, выработки х рефлексов, участвовать и сознательной форму выводов и заключений.
В-третьих, любая мысль человека, его реакция на сигналы окружающей среды, сознательные или подсознательные «воспоминания», вообще, вся психическая деятельность сопровождается невольными мышечными движениями. Их величина, область проявления, количество и качество существенным образом зависят от личности человека, его психического состояния, настроения, внешних условий, сознательно и бессознательно сохраняемой информации.
На основе этих экспериментально подтвержденных свойств и особенностей человека механизм биолокации можно описать следующим образом.
Оператор, движущийся с указателем («рамкой», «усами», маятником) по территории, воспринимает из окружающей среды обычные и субъективно не ощущаемые сигналы. По существующим каналам связи они передаются в центральные отделы нервной системы и там сопоставляются с хранящейся информацией. В результате формируется определенная характеристика окружающей среды и имеющихся в ней объектов. В случае совпадения получающегося образа искомому, включается механизм управления невольными движениями, и указатель начинает двигаться.
Таким образом, работа оператора расчленяется на ряд этапов, каждый из которых может быть строго обоснован теоретически и проверен экспериментально. Кратко эти этапы могут быть представлены в таком виде. Во-первых, это восприятие информации об объекте поиска. Оно может иметь место посредством обычных органов чувств, за счет восприятия неощущаемых сигналов известной и неизвестной природы, возможна также комбинация ощущаемого и неощущаемого. Во-вторых, исходное хранение предварительно накопленной информации: сознательное (за счет оперативной памяти), забытое (раньше знал, но забыл) и изначальное (за счет подсознательной памяти). В-третьих, бессознательное опознавание образов и, наконец, использование сформированного образа
для бессознательного управления невольными движениями.
Отсюда следует, что первоначальным звеном биолокации является восприятие информации об искомом объекте с помощью ощущаемых и (или) неощущаемых сигналов. Поэтому стоит обобщить, какие группы и разновидности сигналов может воспринимать оператор при определении подземных неоднородностей. Начнем с поиска воды. Ощущаемыми сигналами при этом могут быть: изменения ландшафта, включая рельеф; произрастание определенных растений, их цвет и обилие; наличие повышенной влажности. Из неощущаемых сигналов могут восприниматься: изменение проводимости почв, величины теллурических (земных) токов, влажности приземного слоя воздуха, гравитационные изменения, появление и перемещение зарядов движущейся водой, возникновение нео-щущаемого запаха.
При поиске руды в качестве ощущаемых сигналов может выступать комплекс неявно выраженных геологических признаков. Неощущаемыми сигналами могут быть запах руды, электрические разряды горных пород («подземная гроза»), гравитационные изменения, электромагнитные свойства руды, а также определенные растения, их цвет и обилие.
При определении пустот могут восприниматься изменения силы тяжести, теллурических токов, электромагнитных свойств грунта вблизи пустоты, последняя же может служить резонатором звука. Возможно и восприятие микроколебаний поверхности.
При поиске проводников с током могут восприниматься электрические поля и неощущаемые звуки, возникающие при взаимодействии окружающих предметов с электромагнитными полями.
Надеюсь, что после прочтения этого материала многие согласятся со мной в том, что феномен биолокации, основанный на восприятии человеком неощущаемых сигналов, действительно существует, может и должен использоваться на практике. Однако не следует его переоценивать и расширять сферу его применения, помня о существовании «феномена Умного Ганса».

ТЕЛЕПАТИЯ У ЧЕЛОВЕКА

«Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, науке о том ничего не известно» — эту сакраментальную фразу знают все. Но вот на вопрос, существует ли телепатия, академическая наука отвечает однозначно: нет. Правда, отдельные ученые осторожничают, замечая при этом, что экспериментально наличие феномена не доказано. Некоторые идут дальше, уточняя: пока не доказано. Это уже дает некоторую надежду, особенно в случаях, «подозрительных» в плане возможного проявления телепатии: в ходе эстрадных выступлений с демонстрацией «чтения мыслей», во время спиритического сеанса, когда медиум, как утверждают, легко читает мысли присутствующих, а также в условиях гипнотического сеанса, когда загипнотизированный якобы воспринимает команды, лишь мысленно отдаваемые гипнотизером. Действительно ли здесь происходит передача мыслей на расстоянии, или конечный результат (правильно воспринятая мысль) объясняется иными причинами? Ответ мог дать только грамотно спланированный и выполненный эксперимент. Начну с опытов по эстрадному «чтению мыслей».

Чтение мыслей и проверка этого феномена на эстраде

Достаточно часто на различных сценах демонстрируются «психологические опыты». С ними выступали или выступают Мессинг, Кастелло, Куни, Дадашев, Горин, Авдеев и другие профессионалы. Суть их сводится к следующему. Вначале ведущий объявляет о выступлении такого-то известного специалиста (допустим, Мессинга), расхваливает его и приглашает выступить перед публикой с кратким рассказом о себе и своей деятельности.
Выходит Мессинг и рассказывает о том, как хорошо он может «читать мысли» других людей. Приводит серию примеров, объясняет, как будет проходить демонстрация его способностей.
Затем на сцену снова выходит ведущий и предлагает (для предупреждения обмана), избрать своеобразную ко-миссию из числа присутствующих — тех, кому зрители доверяют. На основе ряда предложений формируется «комиссия» из пяти—восьми человек, которых ведущий просит занять места за столом на сцене. После этого зрителям предлагается писать записки с заданиями, которые Мес-синг будет выполнять.
Через несколько минут десятки записок уже лежат на столе у комиссии, и она выбирает наиболее интересные. Вот одно из типичных заданий: «Прошу подойти к гражданину, сидящему в шестом ряду на восьмом месте, взять у него из правого внутреннего кармана пиджака бумажник, вынуть из него десятирублевую купюру и передать ее девушке, сидящей во втором ряду на пятом месте».
Автор записки, именуемый индуктором, приглашается на сцену. Мессинг просит его встать чуть сзади, взять правой рукой за предплечье своей левой согнутой руки, мысленно думать о задании и почти сразу же начинает движение. Идет быстро, все время приговаривая: «Думайте, думайте о своем задании, куда я должен сейчас повернуть или идти». В некоторых местах Мессинг задерживается и вновь повторяет ту же фразу, после чего резко поворачивается и снова почти бегом движется впереди индуктора. Приходит в заданное место и начинает правой рукой как бы обшаривать сидящего человека. Касается его правой груди, запускает руку в карман и перебирает содержимое. Взяв десятирублевую купюру, отдает бумажник сидящему зрителю и снова начинает движение. Доходит до второго ряда, пробирается к девушке, сидящей на указанном месте, и отдает ей купюру. Задание выполнено правильно, о чем председатель комиссии оповещает весь зал, зачитывая дословно само задание.
Приглашается очередной индуктор, и все повторяется с тем же результатом. Как правило, большинство «психологических опытов» проходят по этому сценарию — «с контактом», когда индуктор, хотя и идет сзади, но держит своей рукой руку выступающего. Однако в конце выступления, когда уже проведено больше десятка положительных опытов, артист предлагает провести один опыт «без контакта». Здесь он просит предыдущего индуктора взять какой-либо предмет и, не передавая его, куда-то спрятать, а сам в сопровождении члена комиссии вместе с ведущим выходит в одно из соседних помещений.
После того как предмет «спрятан», кто-либо из членов комиссии приглашает выступающего в зал. Он вначале внимательно всматривается в индуктора, затем говорит: «Я буду идти впереди, а вы идите на расстоянии двух-трех шагов за мной и четко думайте, думайте о задании. Думайте о том, что я должен сделать в каждый момент времени. Идти вперед, повернуть, остановиться, наклониться, повернуться. Начинаем».
Артист идет в зал, делая пробные движения в стороны, и повторяет все ту же фразу: «Думайте, думайте, внимательно смотрите, что я делаю». Индуктор следует за ним. Обычно после ряда пробных движений выступающий приходит к заданному месту и находит спрятанный предмет. Поскольку я был знаком с «феноменом Умного Ганса» и знал основы физиологии невольных движений, мне захотелось повторить некоторые опыты эстрадных артистов. Первая попытка была проведена в Ванаваре, когда после метеоритной экспедиции 1961 года нам пришлось около месяца ждать там летной погоды.
Обстановка была спартанская. Большая комната. Справа и слева — нары, где спали десятка три членов экспедиции. В нелетную погоду мы сидели в своей «казарме» и, чтобы не терять зря времени, занимались взаимным просвещением. Каждый из присутствующих популярно рассказывал о самом интересном в своей профессии. Поскольку народ в экспедиции был достаточно нестандартный, эти рассказы (беседы, лекции) продолжались иногда несколько часов. Так, однажды заслушали обстоятельный рассказ Кронида Аркадьевича Любарского об астробиологии. Он как раз в это время написал книгу на эту тему. Игорь Тимофеевич Зоткин, сотрудник Комитета по метеоритам, достаточно подробно рассказывал о метеоритах и их видимой траектории полета. Николай Павлович Палей рассказал о том, за что получил одну из трех своих Государственных премий.
А получил он ее за водку «Столичная». Дело было так. Наши первые реактивные самолеты использовали в качестве горючего спирт. Для повышения летных качеств потребовался спирт высшей очистки. Это правительственное задание получил тот отдел Института геологии и геохимии им. В.И. Вернадского, которым руководил Палей. Задание было досрочно выполнено, построен завод, получена премия а тем временем самолеты перешли на твердое топливо. Тогда на этом заводе стали выпускать водку особого качества — «Столичную».
И мне довелось выступить на одном из заседаний этого уникального клуба ученых с весьма пространным сообщением о делах парапсихологических. В заключение моего выступления мы с одним товарищем решили проиллюстрировать некоторые телепатические феномены с помощью примитивных фокусов. На нарах разбрасывалось несколько спичек, и «телепат», на время выходивший из комнаты, должен был определить, которую из них задумали присутствующие. Среди загадывающих был помощник «телепата» и незаметными для посторонних действиями подсказывал правильный ответ. Секрет фокуса прост. Спички лежат, казалось бы, хаотично, но на самом деле изображают лицо человека, и ассистент «телепата» указывает ему загаданное, держась или почесывая соответствующую часть лица.
После ряда удачных попыток, вызвавших заинтересованность зрителей, решили мы усложнить задачу и попытаться повторить опыт Мессинга. При этом помощник должен был взглядом указывать направление движения. Все было обставлено «по Мессингу». Но уже через несколько шагов мне нельзя было оборачиваться на своего помощника. И тут я почувствовал, что индуктор достаточно явно тянет в определенную сторону. Повинуясь его невольным движениям, нахожу спрятанный предмет. Раз, другой, третий — все идет удачно. И тут буквально взвивается Кро-нид Любарский. «Это вы все подстроили, заранее договорились и только нас всех дурачите». Предлагаю ему самому стать индуктором. Соглашается. Начинаем «психологический опыт». Поскольку Кронид человек явно неуравновешенный, он не только подсказывает своими невольными движениями направление следования, но буквально тащит в нужную сторону. После двух-трех удачных опытов с Кронидом, он заявляет: «У тебя здесь есть сообщник. который подсказывает, что мы задумали. Давай сделаем так: я сам задумаю, какой предмет из всех находящихся в комнате ты должен найти и никому об этом не скажу. Ладно?» Соглашаюсь, но чтобы все было объективно, предлагаю ему написать задание и передать кому-нибудь. Он не против, но только при условии, что написанное им он положит на глазах у всех в свой карман. Так и сделали.
Вначале я «нашел» задуманный им один из полевых журналов, затем чью-то кружку и еще что-то. Почувствовав, что все идет, как надо, и индуктор у меня идеальный — предлагаю выбрать из какой-либо книги определенное слово на определенной странице, записать его и бумажку положить в свой карман. Опыт проходит блестяще. Вначале, пользуясь его невольными движениями, я прихожу в нужную часть комнаты. Начинаю перебирать имеющиеся там вещи. Своим едва уловимым движением он как бы подтверждает — это то, что надо. Беру задуманную книгу, начинаю листать. На нужной странице он опять слегка дергается. Начинаю двигать пальцем по строчкам и, как только дохожу до нужного слова, он опять дает мне невольный знак.
В дальнейшем я еще несколько раз показывал в своей компании «психологические опыты по Мессингу» в разных вариантах. Обычно они шли достаточно успешно, особенно, если в качестве индуктора был человек, настроенный на выяснение истины, а не на противодействие. Но дважды встречались лица, которые заранее говорили: «Со мной этот номер у тебя не пройдет». И действительно, как бы я не пытался почувствовать их невольные движения, ничего не получалось. Многократное повторение слов «думайте, думайте, что я должен сейчас делать», не приводили к желаемому результату. Руки индукторов были как ватные и ни на что не указывали. Кстати, и в опытах самого Мессинга, которые удалось наблюдать, был случай, когда он отказался продолжать демонстрацию, заявив, что индуктор думает не о задании, а о том, как бы помешать его выполнению. Таким образом, серия психологических «опытов по Мессингу» «с контактом» объясняется достаточно полно обычными невольными движениями человека Чтобы перейти к разбору опытов «по Мессингу» без контакта, уместно описать серию своих элементарных исследований по бессловесной «передаче мысли» от одного человека к друтому.
Опыт проводится с целью выяснить возможность угадывания перципиентом определенного предмета, задуманного индуктором, в несколько стадий и занимает обычно две-три недели регулярных занятий. Продолжительность каждого из них — в пределах часа. Экспериментатор, исполняющий роль индуктора, подбирает для исследований человека, который, по его интуитивному мнению, может быть хорошим перципиентом. Садятся напротив друг друга за один стол, на котором разложено пять любых предметов (ручка, книга, часы, линейка, лист бумаги и т.д.). Индуктор берет перципиента за руку, смотрит ему в глаза и пытается внушить задуманное действие. Перципиент другой рукой проводит несколько раз над разложенными предметами и обычно в первый же раз угадывает задуманный предмет. Независимо от результатов, опыт многократно повторяется.
Если результат всегда положителен, можно уже в первом сеансе переходить к более сложному варианту — без контакта взглядом и рукой. Затем — без движения перципиентом рукой над предметами. Он просто переводит взгляд с одного предмета на другой. Эти элементарные серии экспериментов занимают несколько дней, после чего вероятность правильного угадывания приближается к единице.
После этого можно усложнять эксперимент. Угадывать любой предмет на столе, затем в комнате. Последний вариант наиболее эффектен, особенно если опыт проводится в присутствии зрителей. Перципиент выходит из комнаты. Присутствующие вместе с индуктором выбирают за-думанный предмет (допустим, картину на стене). Входит перципиент и начинает буквально обшаривать взглядом все предметы в комнате. Затем сравнительно быстро обращает внимание на определенное направление, например стену, внимательно ее просматривает, переводит взгляд сверху вниз и справа налево. Зрители внимательно следят за поведением индуктора, который также следит за действиями перципиента. Наконец, перципиент начинает переводить взгляд только на два-три предмета, затем дольше задерживает на задуманном и показывает на него.
Так, в одном из экспериментов нужно было выбрать определенную книгу на стеллаже. Достаточно быстро перципиент определил место детального поиска. Он подошел к стеллажу и стал водить рукой сначала по вертикали, выбирая полку. После ряда вертикальных движений остановился на выбранной полке и стал водить рукой вдоль нее, постепенно сужая размах движений. Наконец действительно выбрал задуманную книгу.
При этом в течение всего опыта перципиент ни разу не вглядывался в лицо индуктора. Его взор плавно и постепенно переводился сначала по всем направлениям, затем в пределах одной стены, стеллажа, полки. Всех зрителей и индуктора он видел только боковым зрением или мимоходом, когда переводил взор с одного направления на другое.
Аналогичные опыты проводились неоднократно. И вот что любопытно. Обычно из трех-пяти опытов один был не совсем удачным. Выбиралась соседняя книга, брался не тот предмет на столе и т.д. Перципиент, вроде бы правильно, угадывал общее направление поиска, но иногда ошибался в деталях. Однако самое главное заключалось в том, что все эти опыты шли почти безошибочно в присутствии зрителей и хуже, когда в комнате были только индуктор и перципиент.
Это позволило провести еще одну серию экспериментов, когда в комнате, где шел поиск задуманного предмета, оставались только зрители, а индуктор выходил из нее. Результаты были несколько хуже, поиск продолжался дольше но обычно заканчивался успешно (или почти успешно). Непременными условиями удачной постановки такого опыта являлись: выбор подходящего перципиента и многократное повторение опытов
Способность перципиента успешно выполнять задание обычно проявляется уже в ходе первых экспериментов (выбор одного предмета из пяти с контактом). Иногда этот опыт идет заметно успешнее, когда индуктор и перципиент меняются местами. Многократный перебор пар показывает, что способности быть «индуктором» или «перципиентом» у разных людей заметно отличаются. Есть более способные индукторы и более восприимчивые перципиенты. Однако в целом эта «способность» имеется у всех, что наиболее явно проявляется в ходе первых серий исследования.
Возникает вполне естественный вопрос, каким образом «мысль» индуктора или зрителей доходит до перципиента? Какой «канал связи» здесь задействован? Опыты «с контактом» объясняются элементарно — обычные невольные движения. А как объяснить опыты без контакта?
Снова небольшая серия исследований. Сначала вариант: экспериментатор и перципиент за столом с пятью предметами без контакта рукой. Индуктор видит перемещение глаз перципиента по ряду предметов и невольными движениями мышц лица или еще каким-то образом дает знать, какой предмет является искомым. Стоит индуктору закрыть глаза, и угадывание идет по закону случайной выборки. Более того, если глаза индуктора закрыты, даже опыт с контактом рукой не приводит к успеху. И наоборот, если в этом варианте опыта закрывает глаза перципиент, результат только улучшается. Таким образом, уже в ходе первого варианта опыта непременным условием его успешного проведения является контроль со стороны индуктора за двигательной реакцией перципиента. Уже это одно позволяет предполагать, что ведущая роль в этом процессе принадлежит обоюдной связи: индуктор — перципиент. При этом перципиент совершает двигательные акты, угадывая невольные подсказки индуктора (прямая подсознательная связь), а индуктор видит двигательные реакции перципиента (обратная зрительная связь) и корректирует их своими невольными движениями.
Ситуация не меняется при переходе к более сложным вариантам опытов. Опять та же коррекция движении перципиента невольными движениями индуктора. Здесь сигналом для перципиента, вероятнее всего, являются невольные движения мышц лица индуктора или другие его подсознательные реакции (та же задержка дыхания). О том, что помимо зрительного канала обратной связи работают и другие, говорит опыт с поиском задуманного предмета в комнате при отсутствии зрителей. В этом случае, если индуктор закрывает глаза, перципиент обычно правильно определяет направление и область расположения искомого предмета, но не может найти сам предмет. Стоит индуктору закрыть уши заглушками, как исчезает и этот относительно положительный эффект.
Таким образом, все эти серии исследований позволяют однозначно интерпретировать психологические опыты «по Мессингу» все тем же «феноменом Умного Ганса».
В завершение этого раздела уместно привести одну реальную историю из области курьезов. Это не научное исследование, но красивая иллюстрация на ту же тему. Одному томскому профессору, доктору технических наук, рассказали, что есть в городе человек, способный «видеть сквозь стены». Профессор попросил пригласить этого уникума к себе в кабинет, предложил рассказать, что находится в стоящем рядом сейфе. Гость стал водить рукой вдоль стенки сейфа и вслух комментировать свои ощущения. Хозяин кабинета не подтверждал и не опровергал его высказываний, но достаточно быстро экстрасенс уверенно описал внутреннюю структуру сейфа и его содержимое.
Профессор, весьма скептически относившийся к парапсихологии, был несколько удивлен, но, полагая, что конструкции любых сейфов и их содержимое почти всегда одинаковы, предложил провести чистый эксперимент. Его предложение заключалось в следующем. Экстрасенс должен был определить, в каком отсеке из десяти, имеющихся в специальном пенале, находится искомый предмет (если не ошибаюсь, металлический шарик).
Вначале гость отказывался, заявляя, что такой поиск требует от него слишком больших затрат энергии. Тогда профессор предложил нечто вроде пари. Если экстрасенс точно определяет местонахождение предмета, он получает 200 рублей (ползарплаты профессора по тем временам), если не сможет определить — профессор всем расскажет, что этот человек — шарлатан. На том и порешили.
Профессор заказал в мастерской специальный пенал и вечером, когда сотрудники разошлись, положил в один из его отсеков шарик. Пенал положил в сейф и опечатал его. На следующий день, когда экстрасенс пришел, хозяин кабинета, убедившись в целости печати на сейфе, вынул пенал и предложил гостю определить номер отсека с шариком. Несколько минут экстрасенс водил рукой над пеналом, задерживая движение то над одним, то над другим отсеком. Наконец остановил руку над одним из отсеков и уверенно сказал — шарик здесь. Определение было точным. 200 рублей перекочевали в карман экстрасенса.
Вечером встречаю этого профессора, который сразу же рассказывает, как его наказал некий экстрасенс. После уточнения некоторых деталей говорю ему, что, мол, ты сам ему подсказал, где положен шарик, и рассказал о восприятии человеком неощущаемых сигналов. Потом предложил ему «отыграться» с моим участием. Для этого нужно было полностью исключить прямой или косвенный контакт экстрасенса с человеком, укладывавшим шарик в определенный отсек. Предлагал вариант, что если экстрасенс угадает, то 200 рублей плачу я, если не угадает, он возвращает тебе полученные накануне 200 рублей. Но экстрасенс на повторный контакт не пошел.
Описание «чтения мыслей по Мессингу» можно продолжить и далее. Вот один из ярких примеров. Цыганка начинает гадать. Она берет человека за руку, всматривается в линии руки и начинает говорить. Вслушайтесь в ее слова. Это своеобразная игра в «горячо-холодно». Невольными движениями мышц лица и руки мы как бы подсказываем ей, о чем нужно вести речь далее. Она это и делает. При этом иногда рассказывает о таких вещах, о которых, кроме вас, никто не знает. Более того, иногда рассказывает детали события, о котором вы совершенно забыли, и только рассказ гадалки напомнил вам о нем.
Кстати, это могут делать не только гадалки. Если люди прожили вместе длительное время, то у них даже мысли иногда возникают почти одновременно. Один еще только хочет задать вопрос, а другой уже начинает говорить об этом.

Спиритический сеанс в современном стиле

Наиболее распространенный в настоящее время вариант спиритического сеанса сводится к блюдцеверчению. Вначале для этого готовится определенный «реквизит». На плотный лист бумаги размером в половину газетного листа наносятся две концентрические окружности. Одна диаметром около 30 см, другая на 3—4 см меньше. Полученное кольцо делится на 32 клетки одинакового размера, и в них вписываются все 32 буквы русского алфавита. Внутри этого кольца через центр или со смещением на несколько сантиметров чертится прямая линия (иногда дуга), над которой располагают цифры от нуля до девяти. Затем берется обычное блюдце, переворачивается и на его боковой стенке чертится линия или стрелка.
Лист бумаги укладывается на стол, вокруг которого располагаются участники спиритического сеанса. Перевернутое блюдце со стрелкой помещается на лист бумаги и на его внутреннюю часть, окаймленную бортиком, или на сам бортик. Участники спиритического сеанса укладывают на блюдце по три средних пальца своей руки, не опираясь локтем на стол.
Ведущий, или организатор этого сеанса, вслух задает вопрос примерно такого типа: «Дух Пушкина (Наполеона, Ивана Грозного и т.д.), согласен ли ты отвечать на наши вопросы?» Обычно, особенно если собравшаяся группа лиц впервые участвует в таком сеансе, какое-то время блюдце остается неподвижным. Как говорят в таких случаях, блюдце вначале надо «разогреть». Затем оно начинает медленно и хаотично перемещаться по листу бумаги. Постепенно скорость движения блюдца увеличивается до сантиметра в секунду, и характер его движения становится как бы упорядоченным. Оно или совершает круговые движения, или достаточно быстро перемещается, указывая стрелкой на буквы, дающие осмысленный ответ. Если лица, участвующие в сеансе, настроены дружелюбно друг к другу и среди них нет явной или скрытой конфронтации, эта подготовительная стадия первого сеанса занимает несколько минут.

Азбучный круг для спиритического сеанса

Обычно на первый вопрос ответ бывает коротким — «Да». Начерченная на блюдце стрелка вначале останавливается на букве «Д», затем на букве «А». После этого можно задавать следующие вопросы. Вначале нейтральные, а затем все более сложные и каверзные. Ответы первое время Даются медленно, затем быстрее и в конце даже первого сеанса «поступают» почти сразу после заданного вопроса.
Если среди членов группы есть явная или скрытая конфронтация, если кто-то кому-то не нравится, если когото не устраивает роль ведущего, блюдце даже через несколько минут не приходит в движение. Это значит, что работать дальше бессмысленно. Надо менять состав. Или полностью, или частично.

Обывательский спиритический сеанс второй половины XIX века. Старинный рисунок

Если же группа участвует в сеансе не первый раз, а все предыдущие попытки были удачными, ход «сеанса» можно существенно упростить, обходясь без предварительных манипуляций. Блюдце начинает двигаться сразу после того, как участники сеанса положили на него свои руки (или руку). Не требуется вызывать чей-то «дух», можно сразу же задавать интересующий вопрос. Ответы идут быстро и безошибочно, если ответ на них известен всем или кому-то из участников сеанса. «Какой сегодня день недели?» — «Среда», «Будет ли завтра дождь?» — «Да», «Сколько будет «25+28»? — «53» и т.д.
Мне стало интересно: что если провести подобный спиритический сеанс в лаборатории? Основными участниками эксперимента стали три молодых крепких парня, радиотехники по специальности. Кроме того, в опытах принимали участие специально приглашенные люди.
Исходный вариант опыта проводился по стандартной схеме после достижения полного автоматизма действий участников. Как только последние укладывали пальцы на блюдце, оно сразу же начинало двигаться, давая вполне осмысленные ответы на задаваемые вслух вопросы.
В первой серии экспериментов предпринималась попытка выяснить, кто же из участников двигает блюдце. Для этого по команде экспериментатора то один, то другой, то третий участник опыта просто снимали свою руку с блюдца. При всех вариантах устранение одной руки не прекращало движения блюдца. Рхли же убирались две руки, то блюдце после движения, измеряемого сантиметрами, останавливалось и начинало двигаться только после наложения на него еще-одной руки.
В другом варианте этой серии были дополнительно привлечены еще два человека. После нескольких опытов, в ходе которых дополнительно привлеченные полностью вошли в курс дела, блюдце продолжало движение, даже если все основные участники эксперимента убирали руки.
Анализируя ход и результаты проведенных исследований можно однозначно сказать, что движение блюдца происходит за счет невольных движений человека.
Во второй серии исследований проверялась возможность с помощью этой методики определить задуманное слово. Для этого один из участников эксперимента писал на бумажке слово и помешал ее под лист бумаги с буквами и цифрами. Если писавший сам держал руку на блюдце, то отгадывание искомого слова происходило достаточно быстро и с первого раза. Если же писавший снимал руку, а блюдце двигалось только двумя участниками эксперимента, результат был также положительным, но более замедленным. Блюдце делало много ложных хаотических движений и лишь затем останавливалось на нужной букве.
В следующем варианте опыта слово на бумажке писал кто-либо из посторонних, участвовавших в таком эксперименте впервые, а операторами выступали три основных участника сеанса. Результаты такого варианта исследований существенно различались в зависимости от того, видел или нет написавший слово движение блюдца по листу бумаги. Если он видел движение блюдца и мог следить за перемещением стрелки, ответы были быстрыми и безошибочными. Если же он располагался сбоку и мог видеть только самих участников опыта, то ответы становились более замедленными и иногда сопровождались ошибками.
Так, в одном из опытов приглашенного попросили написать название известного ему населенного пункта из числа малоизвестных. Он написал: «Джезказган» и сел примерно в трех метрах от стола лицом к участникам опыта. Медленно и с остановками было написано слово: «гдеизказбван». Это слово читалось сразу же вслух по буквам, на которых останавливалась стрелка. Затем была сделана вторая попытка, и на этот раз слово было прочитано правильно.
В заключительном варианте опыта, когда человек, написавший слово, садился спиной к участникам эксперимента или выходил из комнаты, результат был всегда отрицательным.
Весьма любопытный результат был получен в ходе одного непланового эксперимента. Один из участников опыта предложил задать вопрос: «Есть ли в городе покойник и где он находится?» Вначале движение блюдца было достаточно хаотичным, потом стрелка стала останавливаться на определенных буквах и цифрах. Ответ был вполне осмысленным. Была названа улица, номер дома и квартира.
Несмотря на определенную щекотливость ситуации, все же было решено направиться по указанному адресу. Пришли. Звонок в дверь. Выходит хозяин и сразу же узнает одного из пришедших. Оказывается, здесь проживает дальний родственник нашего товарища, который об этом ничего не знал.
После возвращения он рассказал, что год назад ездил в гости к своим родителям, и те дали ему прочитать письмо от этих родственников. Видимо, там же был указан адрес. Но он его совершенно забыл. И даже сейчас, побывав у них, не мог вспомнить где, когда и как он узнал его и почему это «воспоминание» проявилось таким необычным образом. Кстати, там, при встрече, на вопрос о том, почему же не появлялся ранее, он сказал, что адрес у него был записан, но он эту бумажку потерял, а вот теперь нашел.
Тогда же в ходе беседы поинтересовались здоровьем хозяина и членов его семьи. Никаких особенностей, угрожающих здоровью и жизни, не отмечалось. Более того, в течение более года после этой истории «покойник» в этом доме так и не появился. Комментарии здесь, как говорится, излишни. Сработала подсознательная память.
Окончательный итог этой серии экспериментов можно сформулировать следующим образом. Движение блюдца со стрелкой по листу бумаги с буквами и цифрами производится невольными движениями рук участников спиритического сеанса и, в этом плане, подобно движению «рамки» в руках биолокатора.
Если никто из участников данного опыта не знает правильного ответа на заданный вопрос, блюдце обычно совершает хаотические или круговые движения, которые можно определить как случайное сложение хаотических невольных движений участников опыта.
Если все участники опыта знают правильный ответ, положительный результат проявляется сразу, так как невольные движения отдельных участников складываются в одном направлении.
Если правильный ответ знает только один из участников опыта, его целенаправленные невольные движения, складываясь с хаотическими движениями других лиц, приводят к правильному ответу.
Если правильный ответ знает один из присутствующих, не участвующий в самом движении блюдца, ответ будет однозначным и безошибочным при условии, что он может следить за перемещением стрелки на блюдце. В этом случае коррекция движения блюдца осуществляется, по-видимому, невольными движениями его лица, рук, туловища, которые бессознательно воспринимают участники самого сеанса.
Если лицо, написавшее на бумажке правильный ответ, находится в той же комнате, может следить за лицами участников опыта, слышать называемые ими буквы, но не может следить за движением блюдца и стрелки на нем, ответ будет более замедленным и с различными ошибками, которые достаточно быстро исправляются при повторных попытках определить написанное слово.
Если человек, написавший слово, выходит из комнаты или сидит спиной к участникам опыта, результат будет отрицательным. При этом, если человек сидит в этой же комнате спиной к участникам опыта и слышит называемые буквы, результат вроде бы улучшается, но недостаточное число опытов не позволяет говорить об этом уверенно.
Общий результат всей этой серии исследований позволяет повторить уже высказанное заключение — опять мы имеем дело с «феноменом Умного Ганса».

Мысленное внушение под гипнозом

В одной из больниц Новосибирска врач-гипнотизер для лечения больных с истероидным синдромом успешно использовал метод гипнотерапии. В отдельной палате он укладывал больного на кушетку, просил сосредоточить взгляд на блестящем шарике и проводил словесное внушение. Через какое-то время больной впадал в состояние гипноза, степень которого определялась «окостенением» поднятой руки. Для этого врач просил загипнотизированного поднять руку вверх и внушал ему, что рука «окостенела» и произвольно он не может опустить ее. Проверялось это попыткой самого гипнотизера опустить поднятую руку. Если гипноз был достаточно глубоким, то насильственная попытка опустить поднятую руку приводила к тому, что загипнотизированный приподнимался сам, но рука его так и оставалась перпендикулярной туловищу. Затем врач предлагал больному опустить руку, расслабиться и начинал словесное успокаивающее внушение. На этом фоне мы совместно с гипнотизером и по согласованию с лечащимися провели серию исследований по телепатии, или, точнее, по бессловесному внушению, используя следующую методику.
Испытуемый лежал на кушетке лицом вверх. Рядом с ним на стуле располагался гипнотизер, который мог видеть лицо и руки испытуемого, а также экспериментатора, стоящего за головой испытуемого. При этом экспериментатор мог видеть гипнотизера и движение руки испытуемого, но прямая зрительная связь экспериментатора и испытуемого отсутствовала. Заблаговременно был подготовлен кусок картона, к которому крепился лист бумаги с написанными на нем цифрами от ноля до девяти в один ряд, а также 50 плотных листочков бумаги, на каждом из которых была написана одна цифра. Эти листочки были трижды сложены так, что написанную цифру нельзя было рассмотреть через несколько слоев, и помещались в карман экспериментатора.
После наступления глубокого гипноза врач прижимал большим пальцем правой руки лист бумаги с написанной Цифрой к верхнему углу куска картона и ставил его вертикально на уровне груди испытуемого, после чего предлагал ему открыть глаза, взять в руки карандаш и подчеркнуть на листе бумаги, прикрепленной к картону, ту циф-РУ, которая написана на бумажке, удерживаемой им большим пальцем.
При этом врач говорил примерно следующее: «Откройте глаза, возьмите в руку карандаш и подчеркните на листе бумаги ту цифру, которая написана на этой бумажке. Вы видите?» Вопрос задавался в неопределенной форме умышленно: что видит испытуемый — бумажку или написанную на ней цифру? Обычно испытуемый или кивал головой, или говорил «да» и начинал водить рукой с карандашом вдоль ряда цифр. Затем или подчеркивал какую-то цифру, или проводил сплошную черту под всеми цифрами, или, проведя несколько раз рукой с карандашом по всему ряду цифр, не подчеркивал ни одной.
В первой серии экспериментов, типа контрольной, испытуемому предлагалось подчеркнуть цифру, которую на развернутой бумажке ему показывал врач и которую он видел непосредственно. Результат был однозначно положительным. Эта серия показала только принципиальную пригодность самой методики для дальнейших исследований.
Во второй серии экспериментатор вытаскивал из кармана бумажку с написанной цифрой, развертывал ее, смотрел сам и показывал гипнотизеру, затем снова свертывал и в таком виде передавал для продолжения эксперимента по стандартной схеме. Испытуемому предъявлялась бумажка, сложенная трижды, и никакой цифры он видеть не мог. Однако многократно повторенный опыт показал тот же результат. Все испытуемые с первого раза и всегда подчеркивали написанную цифру. Таким образом, факт бессловесной передачи информации от гипнотизера к загипнотизированному был доказан. Необходимо было лишь выяснить каналы и механизмы такой передачи.
Поэтому в следующей серии была предпринята попытка объяснить полученный результат феноменом ясновидения, или способностью испытуемого «смотреть сквозь бумагу». Для этого экспериментатор в случайном порядке доставал одну из 50 свернутых бумажек с написанными цифрами и, не разворачивая ее, передавал гипнотизеру. Результат был также однозначным, но отрицательным. Во всех случаях испытуемый после ряда движений рукой вдоль написанных цифр или проводил сплошную черту под ними, или вообще ничего не подчеркивал, что можно квалифицировать как отрицательный результат эксперимента. Таким образом, возможность использования феномена ясновидения в данном варианте опыта была полностью опровергнута.
Четвертая серия проводилась при информационном разобщении испытуемого с гипнотизером и экспериментатором, в нескольких вариантах. Достигалось это или экранированием того или иного участника эксперимента обычной белой простыней, или отсутствием информации о значении написанной на бумажке цифры.
Если гипнотизер и экспериментатор, один или оба, знавшие значение определяемой цифры, не могли следить за движением руки испытуемого, отделенного простыней, во всех случаях результат был отрицательным. Или подчеркивались все цифры, или не подчеркивалось ни одной. Такой же результат получился, если и гипнотизер и экспериментатор, знавшие значение написанной цифры, просто на момент эксперимента закрывали глаза.
Таким образом, условием положительного результата опыта является наличие обратной зрительной связи между гипнотизером или экспериментатором и движением руки испытуемого. При этом экранирование простыней головы испытуемого или его туловища не мешало точному определению предъявляемой цифры, если экспериментатор или гипнотизер могли контролировать движение карандаша. Общий анализ результатов этих вариантов исследования может однозначно свидетельствовать об отсутствии прямой телепатической связи между испытуемым, с одной стороны, и гипнотизером или экспериментатором — с другой.
Но если телепатия в данном варианте исследований не проходит, то возникает вопрос — каким образом, по каким каналам обратной связи осуществляется управление поведенческой реакцией испытуемого со стороны гипнотизера? Выяснению его были посвящены серии дополнительных исследований, в которых изучалась также система связи между гипнотизером и экспериментатором. Базовый опыт ставился следующим образом. Экспериментатор вытаскивал из кармана бумажку с написанной цифрой, разворачивал ее, смотрел на цифру, затем вновь сворачивал и в таком виде передавал гипнотизеру. Дальнейший ход опыта шел по стандартной схеме в нескольких вариантах.
Если экспериментатор и гипнотизер оба могли контролировать движение руки испытуемого, результат всегда был положительным. Если видеть движение руки мог только экспериментатор, а гипнотизер отгораживался простыней, положительный результат наблюдался в 85—95 процентов случаев. При этом ошибочные ответы (или условно положительные) заключались в том, что подчеркивались или две-три цифры, расположенные рядом с предъявляемой, включая ее, или одна-две из соседних цифр.
Здесь следует еще раз подчеркнуть, что экспериментатор располагался за головой испытуемого, лежащего на кушетке, и мог видеть движение его руки, но сам испытуемый не мог видеть экспериментатора. Следовательно, управление рукой испытуемого проводилось по каким-то другим каналам связи. В то время я еще не был знаком с «феноменом Умного Ганса» и не контролировал ритм своего дыхания, отдельные дополнительные мышечные сокращения и т.д. Не исключено, что именно эти подсказки и являлись сигналом для испытуемого.
Во второй части этого исследования экспериментатор после передачи гипнотизеру бумажки с написанной цифрой отгораживался от испытуемого простыней и не мог видеть движение руки испытуемого. Наблюдать за движением руки мог только гипнотизер, которому предъявляемая цифра была неизвестна. Однако и здесь положительных результатов было также 85—95 процентов. Отсюда следует, что при передаче бумажки с написанной цифрой экспериментатор каким-то путем передавал гипнотизеру ее значение.
Затем этот вариант исследований был усложнен. Ординатору, находящемуся в этой же комнате, предлагалось написать на листе бумаги какую-нибудь цифру, свернуть его и передать экспериментатору для последующей передачи гипнотизеру. Дальше эксперимент шел по стандартной схеме и в большинстве случаев был положительным. Если же ординатор писал цифру в коридоре, клал свернутую бумажку через приоткрытую дверь на стол, стоящий возле двери, откуда ее затем брал экспериментатор, и опыт продолжался в стандартном варианте, то во всех случаях результат был отрицательным.
Итоги этой серии экспериментов с испытуемыми, находящимися в состоянии гипноза, таковы:
а) феномен ясновидения подтвердить не удалось. Об этом свидетельствует полностью отрицательный результат эксперимента при условии, что никто из присутствующих не знает значение цифры, написанной на свернутой бумажке. Ясновидения или нет, или для доказательства наличия феномена нужны другие типы исследований;
б) феномен телепатии подтвердить не удалось. Это доказывается невозможностью передать информацию испытуемому только с помощью мысленного внушения;
в) наиболее явно в ходе эксперимента проявилась способность человека передавать и воспринимать информацию, передаваемую бессознательно, вероятнее всего, посредством невольных движений.
Все эксперименты этой серии можно расположить в ряд по степени убывания значимости. Так, если гипнотизер предъявляет испытуемому бумажку с написанной цифрой открыто, результат всегда положителен. Далее, если гипнотизер предъявляет испытуемому бумажку с написанной цифрой в свернутом виде, но сам знает ее значение и может один или вместе с экспериментатором следить за движением руки испытуемого, результат также всегда положителен. Вместе с тем, если гипнотизер предъявляет испытуемому бумажку с написанной цифрой в свернутом виде, не зная ее значения, которое знает рядом расположенный экспериментатор, — результат в подавляющем большинстве случаев является положительным. В этой серии можно дополнительно вычленить ряд вариантов, в зависимости от наличия прямого зрительного контакта между испытуемым, гипнотизером и экспериментатором. При этом испытуемый всегда видел гипнотизера и мог следить за движением своей руки с карандашом.
Поскольку число экспериментов в каждом из этих вариантов не превышало десяти, их результаты правильнее представлять как тенденции, но не доказанный факт.
Далее, наилучший результат наблюдался, когда экспериментатор мог следить за движением руки испытуемого и видеть сбоку лицо гипнотизера, а гипнотизер видел экспериментатора и мог следить за перемещением руки испытуемого. Несколько худший результат наблюдался, когда экспериментатор видел гипнотизера, но не видел движение руки испытуемого, а сам гипнотизер видел экспериментатора и движение руки испытуемого. Вероятность положительного результата была еще меньше, если за движением руки испытуемого наблюдал только экспериментатор, не имевший зрительной связи с гипнотизером, но испытуемый не мог видеть экспериментатора.
Если цифру на бумажке писал присутствующий в палате врач, передавал ее экспериментатору или непосредственно гипнотизеру, — результат был заведомо выше вероятностного, особенно если врач сам мог следить за движением руки испытуемого. Здесь результат приближался к значениям, получаемым при такой же постановке опыта самим экспериментатором. Если же после передачи бумажки с написанной цифрой врач выходил из комнаты, то результат был существенно хуже. Когда же значение написанной цифры никто из участников эксперимента не мог знать, результат во всех случаях был отрицательным. То есть серия опытов с загипнотизированным человеком доказала: человек в состоянии гипноза способен воспринимать и реализовывать в своих поведенческих реакциях информацию, передаваемую ему другим человеком, посредством различных невольных движений. Это позволяет данную серию опытов рассматривать как еще одну иллюстрацию к «феномену Умного Ганса».

Одновременная запись биотоков мозга у двух человек

Идея опыта заключалась в следующем. В двух звукоизолированных комнатах располагаются два испытуемых, у которых одновременно регистрируются биотоки мозга — электроэнцефалограммы (ЭЭГ). Один из них, называемый индуктором, пытается сознательно навязать свой ритм ЭЭГ другому испытуемому-перципиенту. Результативность опыта оценивается путем расчета сходства колебаний между двумя записями ЭЭГ.
Во второй серии исследований на индуктора действуют свето- или звукостимулятором, позволяющим навязать определенный ритм ЭЭГ в затылочной или височной областях мозга. Одновременно регистрируется ЭЭГ у перципиента. Выясняется возможность телепатического навязывания ему ритма, задаваемого стимулятором индуктору. Оценка результативности опыта также ведется на основе расчета степени подобия колебаний обоих записей ЭЭГ.
В следующих сериях (естественно, при положительных результатах опыта) предполагалось использовать различные экраны, позволяющие выяснить энергетическую природу телепатического сигнала. Однако результаты этих опытов оказались достоверными лишь в очень малой степени. Скорее, сомнительными.
В ряде опытов удалось зарегистрировать определенную связь между электрическими колебаниями мозга двух лиц, расположенных в одной комнате и получивших словесную настройку экспериментатора на установление такой связи. Вместе с тем недостаточное количество проведенных опытов не позволяет подробно детализировать полученные зависимости.

Активизация телепатического канала связи

Все предыдущие эксперименты по выявлению телепатического канала связи в системе индуктор — перципиент проводились на основе словесной инструкции или регистрации невольных реакций перципиента. Поэтому было решено использовать методику, позволяющую активизировать телепатический канал связи, если он, конечно, существует, за счет включения личной заинтересованности участников в успешном проведении опыта.
Вообще, таких методов может быть два: поощрение за удачный ход эксперимента и наказание за неудачу. Первый метод, или «метод пряника», нередко использовался при работе с картами Зенера или их аналогами, когда за Удачную серию экспериментов индуктор и перципиент получали денежное вознаграждение, иногда весьма приличное. Недостатком его является то, что здесь можно получить хороший результат за счет сговора индуктора и перципиента, заинтересованных в получении финансового поощрения.
Второй метод, или «метод кнута», основан на активизации способностей к обмену телепатической информацией между индуктором и перципиентом за счет «наказания» одного из них или обоих болевым воздействием. Суть такого эксперимента сводится к тому, что в определенный момент времени индуктору дается команда внушить перципиенту совершить определенное действие. Если перципиент его совершает, опыт считается удачным, если не совершает, то или только индуктор, или только перципиент, или оба сразу подвергаются болевому воздействию. В основу выявления наличия и свойств телепатического канала связи была положена методика выработки условного рефлекса у человека на звуковое воздействие понижающейся громкости, уже описанная ранее. По сути дела, она и разрабатывалась для изучения телепатии, а восприятие человеком неслышимых ранее звуков было только ее первым побочным этапом. Я кратко изложу эту методику в задумывавшемся варианте.
В эксперименте участвовало три человека: экспериментатор, индуктор и перципиент, располагавшиеся в разных комнатах. Экспериментатор с регистрирующей и стимулирующей аппаратурой находился в средней, звуко-приглушенной комнате. Индуктор и перципиент размещались в крайних, также звукоприглушенных помещениях, расстояние между которыми превышало 20 метров. Кроме того, в каждой комнате для испытуемых были сооружены специальные камеры, полностью экранирующие их от посторонних звуков. Голова перципиента располагалась в определенном положении, на расстоянии метра от нее помещался динамик, через который подавалось звуковое воздействие. Правая рука перципиента находилась на ключе, нажатием которого он мог оповещать экспериментатора о восприятии звукового сигнала. На левой руке у него были прикреплены электроды, через которые подавался электрический ток, если он не нажимал на ключ при подаче звукового сигнала, а также в том случае, когда он нажимал на ключ при его отсутствии.
Через неравные промежутки времени экспериментатор подавал звуковой сигнал уменьшающейся громкости, о восприятии которого испытуемый информировал экспериментатора нажатием ключа. Постепенно понижая громкость звука, экспериментатор определял слуховой порог данного испытуемого. Первые две серии такого исследования (без подкрепления электрическим током и с подкреплением) уже были изложены ранее.
Третья, основная, серия исследований проводилась при участии индуктора. В его камере также располагался динамик, с помощью которого он одновременно с первым испытуемым мог слышать предъявляемое звуковое воздействие. На левой руке у него также были прикреплены электроды для подачи максимально переносимого им тока (явное болевое воздействие), если первый испытуемый не нажимал на кнопку в нужный момент или нажимал ее в отсутствии звукового воздействия.
Разница между звуковым воздействием на первого и второго испытуемого заключалась в том, что громкость звука у перципиента постепенно уменьшалась, а звуковое воздействие на индуктора было постоянным, явно надпороговой громкости.
Первые эксперименты проводились так, как это уже было описано, с одним испытуемым. У него определялся вначале субъективный слуховой порог. Затем начиналась выработка условного рефлекса с электрокожным подкреплением, за счет чего субъективный порог испытуемого снижался. После этого начиналась третья серия исследований, проводимая с индуктором, когда помимо звука уменьшающейся громкости на испытуемого, который в данном варианте опыта выступал дополнительно и в роли перципиента, оказывалось мысленное внушение индуктором.
Всего в течение года было проведено более сотни экспериментов, давших в целом отрицательный результат. Использование индуктора в качестве дополнительного канала повышения чувствительности испытуемого к постепенно ослабевающему звуковому воздействию не привело к явному снижению слухового порога. При этом наблюдался достаточно широкий разброс получаемых результатов. Некоторые опыты с индуктором показывали явное снижение слухового порога, но повторные исследования с той же парой индуктор—перципиент давали обратный результат. Сопоставление результатов экспериментов со стимуляцией только испытуемого и с дополнительной стимуляцией индуктора показали их полную идентичность. Различия по всем критериям были несущественными. Результаты этой крупной серии исследований, продолжавшейся более года, можно выразить одной фразой. Выявить и доказать наличие достаточно стойкого телепатического канала связи при обоюдном электрокожном стимулировании индуктора и перципиента не удалось. Впрочем, не удалось это сделать и во всех предыдущих случаях.

ТЕЛЕПАТИЯ В МИРЕ ЖИВОТНЫХ

Общаться с животными на человеческом языке мог только Маугли, да и то в фантастической истории о воспитании человеческого детеныша стаей волков. Поэтому узнать что-либо о способности животных к передаче информации можно только с помощью соответствующих поведенческих исследований. Это своего рода разговор с животными, причем на их языке. В его основе лежит классический павловский метод условных рефлексов. Вначале изучается сигнальная роль известных и измеряемых стимулов, затем делается попытка выяснить некоторые особенности реализации поведенческих реакций при воздействии на них неизвестных стимулов и, наконец, проверяется возможность проявления у животных элементов истинно телепатической связи.
Оговорим сразу одно условие, все самые-самые «раз-телепатические» примеры из области спонтанных явлений как и относительно людей в предыдущей главе, рассматриваться не будут. Достоверность их невозможно оценить достаточно корректно, а значит, недопустимо использовать для выяснения механизмов телепатической связи. Соответственно все удивительные примеры того, как и при каких условиях собаки или кошки на огромных расстояниях, за десятки и сотни километров, находили своих хозяев, из рассмотрения полностью исключаются. То же относится к различным рассказам о связи между собой на огромных расстояниях животных одного вида, рода и т.д.
Самому, честное слово, жаль, но наука не терпит приблизительности, за которой зачастую скрывается обман или самообман.
Каковы же должны быть принципы постановки таких исследований? Напомню, вначале ведется отработка методики прямого эксперимента, где стимул задается экспериментатором. Вырабатывается условный рефлекс на известный, строго дозируемый фактор. Животное своей поведенческой реакцией должно давать знать о том, что этот сигнал оно воспринимает.
Затем в качестве действующего фактора используется стимул неизвестной природы, но реакция па него строго повторяема и также не подлежит сомнению. В ряде случаев серия экспериментов начинается прямо с этого этапа, тем более что он иногда может позволить неизвестный стимул отнести сразу к разряду известных или предположительно телепатических. Наконец наступает завершающая стадия исследований, когда перекрыты все каналы поступления информации с помощью всех известных (и неизвестных!) стимулов, кроме телепатического. Здесь и ведется основная работа по выяснению механизмов телепатической связи, определению энергетической природы телепатического стимула, если, конечно, исследование дошло до этой стадии.
Начнем с наблюдений и экспериментов, свидетельствующих о наличии у животных чувствительности к электромагнитным стимулам.

Электромагнитная чувствительность животных

О том, что перелетные птицы могут совершать целенаправленные перемещения на тысячи километров, известно всем. А также то, что почтовые голуби возвращаются в свою голубятню, будучи удаленными за сотни километров от нее. Такой же способностью обладают черепахи, перемещаясь «В океане без компаса». (Так называется одна из книг на эту тему.) Не менее удивителен процесс миграции рыб: кета мечет икру в наших дальневосточных реках, а взрослую жизнь проводит у берегов Америки; балтийские угри часть жизни проводят в Саргассовом море и т.д. Естественно, возникает вопрос: каким образом животные находят дорогу к дому (хоминг), или к месту своего рождения? Способности их к ориентации и навигации не хуже, чем у современного штурмана, вооруженного целым арсеналом технических устройств.

В океане без компаса

Здесь уместно более точно определить эти два термина, тем более что даже в специальной литературе их иногда смешивают. Ориентация — это определение своего местоположения в данный момент относительно каких-либо ориентиров, либо относительно одного ориентира, к которому надлежит двигаться, а навигацией называют контролируемое перемещение в определенную, заранее выбранную точку по ряду ориентиров. Так, человек, попавший в какое-то место города или леса вначале должен сообразить, где он находится. Это ориентация. Но если ему нужно пойти, допустим, из дома на работу, он должен знать, каким путем ему перемещаться. Двигаясь по нему, он постоянно должен ориентироваться по окружающим его предметам (зданиям, улицам), сверяя истинное движение с заранее намеченным. Таким образом, навигация является более сложной формой поведения, в которой ориентация есть ее составная часть.

Балтийские угри часть жизни проводят в Саргассовом море

В плане изучения навигации наиболее интересными объектами являются перелетные птицы. Они строят гнезда, откладывают яйца и высиживают птенцов в северных районах, а осенью летят на юг, преодолевая иногда тысячи километров пути. Весной следует обратный перелет, как правило, в те же места, где они появились на свет из яйца. При этом осенний перелет на зимовку начинают обычно молодые птицы, а их родители, ранее уже проделавшие весь этот путь, улетают позднее. Так что о хорошей памяти и обучении молодняка здесь говорить не приходится.

Летят перелетные птицы

Точность навигации у птиц поистине поражает. Нередко птенцы скворца, выведенные в определенном скворечнике на территории Сибири, улетают за пределы России, а через год их отлавливают в том же скворечнике. Что заставляет их совершать ежегодно тысячекилометровые перемещения, до конца не ясно. Но это нечто врожденное и закрепленное эволюционно. Вопрос крайне интересен, но он из другой области. Нас будет интересовать, по каким сигналам внешней среды они выбирают нужное направление движения.

Нередко птенцы скворца, выведенные в определенном скворечнике на территории Сибири, улетают за пределы России, а через год их отлавливают в том же скворечнике

Не менее интересен и хоминг (путь домой). Многие птицы улетают за десятки, а то и за сотни километров от гнезда и возвращаются точно к нему. Особенно много работ было проведено с почтовыми голубями, которые издавна использовались человеком для передачи сообщений на большие расстояния.
По поводу механизмов ориентации птиц в пространстве длительное время рассматривались две основные гипотезы: геомагнитная и астрономическая. У каждой были свои сторонники и противники. Долгое время геомагнитной ориентацией голубей занимался американский орнитолог Йегли. В первой серии своих исследований он привязал почтовым голубям под крылья маленькие магниты и выпускал их в разных местах от голубятни. Для контроля другой группе голубей он привязал такого же веса и размера медные стерженьки. Результат был более чем убедительным. Все голуби контрольной группы вернулись в течение часа—полутора, а из десятков выпущенных голубей с привязанными магнитами прилетело всего два, и то через пару часов.
Казалось бы, все ясно. Возможность геомагнитной ориентации и навигации голубей доказана, так как дополнительное магнитное поле мешает им находить свой дом. Однако повторные опыты самого Йегли и его последователей дали двоякий результат.

Почтовые голуби издавна использовались человеком для передачи сообщений на большие расстояния

Иногда опыт шел хорошо, и контрольная группа прилетала быстрее и в более полном составе, а иногда — наоборот.
Вторая крупная серия исследований, проведенная этим автором, основывалась на еще более своеобразной гипотезе. Он полагал, что магнитное поле, а конкретнее, величина магнитного склонения, указывает координату пространства, связанную с
долготой местности. Это происходит потому, что изолинии магнитного склонения идут дугообразно и в некоторых точках меридиональных направлений на востоке и западе Соединенных Штатов имеют одинаковые значения. Другую координату птицы определяют по ускорению Кориолиса, величина которого зависит от скорости движения поверхности Земли при ее вращении, что точно соответствует широте местности.
Эксперимент проводился в два этапа. Вначале голубей приучили возвращаться в голубятню, расположенную на западе страны. Затем ее и голубей перевезли в восточном направлении почти на две тысячи километров, где ускорение Кориолиса и магнитное склонение были такими же, как в исходной точке. Голубятню установили точно в выбранной точке, а голубей развезли по территории и выпустили. Результат превзошел все ожидания, так как многие из этой партии птиц прилетели к своей голубятне. В то же время известно, что если во время опыта голубятню переместить всего на несколько сотен метров, то голуби не всегда могут ее обнаружить. Поначалу казалось, что проблема решена окончательно, но повторные опыты самого Иегли и других ученых дали опять-таки двоякий результат. Вопрос остался открытым.
Исследователь Метьюз придерживался другой точки зрения, считая, что птицы ориентируются по картине звездного неба. Свою концепцию он подтверждал серией красивых экспериментов, проведенных в планетарии. Известно, что в миграционный период птицы начинают взлет всегда в направлении своего полета. Особенно точно это можно замерить в круглой специальной клетке (клетка Крамера) с серией горизонтальных палочек, расположенных по ее окружности. Птица, помещенная в клетку, на палочку, расположенную в направлении ее полета, прыгает намного чаще и находится на ней дольше, чем на всех остальных.
Метьюз поместил клетку с прозрачным верхом в планетарий и точно определил направление миграции птицы. Затем он повернул картину звездного неба в обратную сторону, и птица стала находиться преимущественно на противоположной палочке. Он убирал в планетарии «солнце», «луну», закрывал часть «неба» экраном, но даже в этих случаях птица четко ориентировалась по картине звездного неба. Этот опыт неоднократно повторялся разными исследователями и всегда удачно. Вроде бы все доказано: в основе перелетов птиц лежит астроориентация.
А как быть с опытами Йегли? Ведь ряд из них был весьма удачным. Позднее это противоречие разрешил Кот-тон, который также много занимался ориентацией и навигацией птиц. Оказалось, что при ясной погоде птицы предпочитают астроориентацию, а при пасмурной погоде используют геомагнитную ориентацию. Ведь даже человек при движении по городу иногда использует не только зрение, но и слух, а иногда обоняние (особенно когда голоден, а поблизости расположена палатка с едой).
Геомагнитная система ориентации, как показали исследования В.Р. Протасова, Г.Р. Броуна, О.Б. Ильинского, также используется некоторыми видами рыб, которые имеют на боковой линии туловища очень чувствительные электрорецепторы, реагирующие на ток, измеряемый долями микроампера. Если такая рыба будет двигаться в магнитном поле Земли, то у нее на противоположных сторонах тела возникнет разность потенциалов, которая за счет водной проводящей среды вызывает прохождение тока через электрорецепторы. Благодаря этому рыбы могут достаточно точно определять направление своего перемещения в воде.
Об электромагнитной чувствительности животных свидетельствуют и результаты экспериментов по изучению влияния электромагнитных полей на их поведение. Так, нами в ходе многомесячного полностью автоматизированного эксперимента изучалось изменение двигательной активности мышей, помещенных в искусственно измененное (в сравнении с естественным) геомагнитное поле. С этой целью в клетке, где обитала мышь, устанавливалась серия фотодатчиков, автоматически регистрирующих все ее перемещения. Клетка помещалась в искусственное постоянное магнитное поле, создаваемое кольцами Гель-мгольца, которое, суммируясь с горизонтальной составляющей геомагнитного поля, увеличивало его в два раза. Одновременно опыты велись на 4 мышах, каждая пара из которых неделю была опытной, а другая контрольной. Затем клетки с опытными и контрольными мышами менялись. Весь опыт, продолжавшийся более полугода, позволяет считать, что мыши, помещенные в измененное геомагнитное поле, заметно увеличивают свою подвижность. Этот эксперимент напрямую не относится к выяснению геомагнитной ориентации, но позволяет считать, что магнитные поля, сопоставимые по величине с геомагнитными, могут менять физиологические функции и поведенческие реакции некоторых животных.
Еще несколько серий исследований по влиянию электрических полей на поведение животных были проведены с комарами. Первая из них связана с выяснением влияния линий электропередач (ЛЭП) на поведение под ними обычных комаров. Как известно, ЛЭП-500 (напряжение 500 киловольт) создает непосредственно под проводами напряженность поля порядка 8—12 кВ/м, и нужно было выяснить, влияет ли это поле на пролет комаров. Методика исследований была проста, сводилась к использованию так называемых «оконных ловушек». Принцип действия такой ловушки заключается в том, что обычное стекло комарами не воспринимается как препятствие. Они летят прямо на него, ударяются, падают и попадают в сосуд с фиксирующим раствором, убивающим комаров. Такие сосуды устанавливаются с обеих сторон оконной ловушки и позволяют количественно определять предпочтительное направление полета.
Ловушки были поставлены под всеми тремя проводами ЛЭП. (У нас, как известно, передается обычно трехфазный ток и ЛЭП-500 имеет три линии.) Результат получился достаточно убедительным. Под крайними проводами с внешней стороны летело в несколько раз больше насекомых, чем с внутренней, а под средним проводом их число было примерно равно с обеих сторон и чуть больше количества комаров, которые попадали в фиксирующий раствор после пролета под всей ЛЭП.
Вывод однозначен. ЛЭП-500 является для комаров вполне ощутимой преградой, и только часть насекомых может ее преодолеть. Естественно, встал вопрос о том, каким же рецептором воспринимают комары электрическое поле. С этой целью было проведено несколько серий лабораторных исследований, в которых В.М. Орлов однозначно доказал, что комарами (и вообще насекомыми) электрические поля воспринимаются благодаря наличию механо-электрического эффекта. Суть его сводится к тому, что любой предмет, попадающий в переменное электрическое поле, электризуется и начинает взаимодействовать с ним по законам электростатики.
Если поместить в переменное электрическое поле обычный волос, тонкое растение, крылья или усики насекомых, они начинают колебаться с той же частотой, и животное воспринимает это воздействие с помощью обычных механорецепторов. Все это было детально разобрано и изложено Валерием Михайловичем Орловым в его докторской диссертации, успешно защищенной в МГУ. Открыв механоэлектрический эффект, как еще один механизм действия переменного электрического поля на насекомых (и вообще на животных), он решил использовать эти закономерности для защиты помещений от комаров и прочей летающей нечисти. Создал специальную оконную решетку с размером между тонкими проводами около сантиметра, подобрал качающуюся частоту и необходимое напряжение на проводах. Устройство получилось компактным, надежным, безопасным. Ни комары, ни мошка пролетать через такую вставку в окно не могли. Они теряли координацию и поворачивали в сторону. По не все. Некоторые насекомые приближались к проводам на такое короткое расстояние, что потеря координации вызывала их падение (как и в оконных ловушках). Так вот, эти упавшие комары иногда пробирались в помещение просто ползком. Пришлось и здесь помещать ловушку с фиксирующим раствором. Валерий Михайлович все это разработал, сделал и уже готовился начать серийное производство таких защитных приспособлений, но погиб в автомобильной катастрофе. Л его идеи и разработки так никем и не были подхвачены.
Нас также интересовал вопрос, воспринимаю! ли такие вредные животные, как крысы, импульсное электрическое поле. Соответствующая серия исследований была проведена еще в середине шестидесятых годов прошлого столетия сотрудником нашей лаборатории бионики В.П. Денисовым, который защитил по ее результатам кандидатскую диссертацию. Как известно, информация по нервам от рецептора передастся с помощью электрических импульсов, частота следования которых зависит от интенсивности раздражения рецептора. Было высказано предположение о том, что если взять частоту следования электрических импульсов порядка 200 в секунду, что соответствует достаточно сильному раздражению рецептора и подобрать их напряженность близкой к оптимальному значению, то это воздействие лучше всего будет восприниматься организмом.
Расчеты показали, что при выбранной частоте и милли-сскундной длительности импульсов напряженность электрического поля должна составлять менее одного вольта на метр! Величина более чем скромная, так как обычно опыты на животных велись с электрическими полями напряженностью в десятки киловольт.
Крысы для опытов были выбраны по двум причинам. Во-первых, эти существа обладают очень выраженной приспособляемостью к меняющимся внешним условиям. Несмотря на многовековую борьбу с ними, человек пока не вышел из нее победителем.

Такие вредные животные, как крысы, показали себя достаточно прозорливыми при взаимодействии с электрическим полем

А во-вторых, был уже небольшой опыт изучения крыс во взаимодействии с электрическим полем, когда они показали себя достаточно прозорливыми.
Еще в студенческие годы мне пришлось жить на первом этаже общежития, где имелось подполье. В него мы обычно прятали свои не очень чистые миски, ложки, кружки от придирчивой санитарной комиссии. Там же водилось изрядное количество крыс.
Тогда я предложил использовать электрический ток для их уничтожения. Устройство было примитивно простым. На землю укладывался большой железный лист, присыпанный землей и присоединенный к одному концу сетевого провода. Над ним на крючке, к которому подключался второй провод, подвешивалась приманка. Предполагалось, что крыса, схватившая приманку, тут же будет убита электрическим током.
Однако крысы только ходили вокруг приманки, но не касались ее, что было видно по их следам на присыпанной землей железной пластине. Однажды кто-то из жителей комнаты на короткое время обесточил конструкцию, вытащив вилку из розетки. Крысы тут же утащили приманку. Тогда я провел несколько спонтанных экспериментов. Крысы никогда не прикасались к приманке при включенной установке и буквально за несколько минут схватывали ее после выключения. Вывод напрашивался сам собой: крысы способны воспринимать электрическое поле.
Но если это проявляется в случайном эксперименте, то есть смысл продолжить его серийно.
Для регистрации поведенческих реакций крыс инженером лаборатории В.М. Кувшинниковым был разработан симметричный специальный автоматический лабиринт, состоящий из десяти одинаковых секций и двух концевых камер.
Пол в каждой секции был сделан из проволочной решетки, с помощью которой можно было подавать ток на лапы крысы. Кроме того, пол был подвижным и сразу замыкал контакты устройства, информирующего экспериментатора о местонахождении крысы. Сверху и снизу лабиринта размещались металлические листы для создания электрического поля.
Экспериментатор из клетки, где поодиночке жили крысы, переносил одну из них в концевую камеру. Отодвигал заслонку, и эксперимент начинался. Голодная крыса должна была дойти до второй концевой камеры, где получала пищу.
Как только она вступала в первую секцию, по закону случайности один из двух каналов (правый или левый) становился «разрешенным», другой, естественно, «запрещенным». Если крыса из первой секции поворачивала в «разрешенный» канал, она могла спокойно пройти весь путь и вступить в концевую камеру, где ей автоматически вьщавалась порция корма. Если же она шла в «запрещенный» канал, то включалось электрическое поле заданных параметров и дальнейший ход эксперимента зависел от реакции крысы. Если она поворачивала назад и шла в разрешенный канал, то, достигнув концевой клетки, получала пищевое подкрепление. Если же, пройдя секцию с полем, заходила в следующую секцию того же канала, то получала ощутимый удар током, тут же заслонкой закрывался прямой проход через этот канал и крыса должна была поворачивать назад в свою клетку.
Опытным путем было установлено, что оптимальное число пробежек равняется 6. Поэтому весь суточный корм располагался в шести кормушках, и крысы в период эксперимента питались только в лабиринте. Таким образом, в ходе этого эксперимента одновременно использовался метод «кнута и пряника». (Точнее говоря, отдельно «кнута» отдельно «пряника», но они сходились на пищевом и оборонительном рефлексах животного.)
В первой, проверочной серии экспериментов, в качестве условного сигнала использовалось обычное звуковое воздействие. Как только крыса вступала в «запрещенный» канал, раздавался звук в динамике и крыса должна была реагировать на него соответствующим образом. Эта серия показала, что вырабатывать при такой постановке лабиринтных исследований реакцию избегания у крыс, во-первых, возможно, а во-вторых, даже при явно ощущаемом сигнале не удается получить положительной стопроцентной реакции. Крысы все равно в 20—25 процентов случаев допускают ошибки в своих поведенческих реакциях.
На этом фоне начался сам эксперимент по выработке у крыс реакций избегания при действии импульсного поля различной частоты и напряженности. Установлено, что крысы способны воспринимать и использовать в своих поведенческих реакциях информацию, передаваемую с помощью импульсного электрического поля определенных параметров.
К обсуждаемому кругу вопросов относится и драматическая история с «закрытием» так называемых гидрони-ческих волн. Кратко она состоит в следующем. В середине шестидесятых годов прошлого столетия появились публикации о том, что некоторые слабоэлектрические рыбы могут обмениваться информацией, используя «электроакустические сигналы». Их, по фамилии автора, называли тогда «волны Минто». Суть явления сводилась к следующему. Если слабоэлектрических рыб, находящихся в аквариуме, раздражать механическим путем с помощью обычной стеклянной палочки, они начинают бурно возмущаться, издавая специфические звуки, которые можно зафиксировать с помощью гидрофона.
Однако, как выяснил Минто, а за ним и ряд других исследователей, эти звуковые реакции рыб сопровождаются электрическими импульсами, которые можно зарегистрировать с помощью электродов, помещенных в аквариум. Наиболее парадоксальным было то, что электрические сигналы можно было зарегистрировать в соседнем аквариуме, хотя прямая электрическая связь между ними отсутствовала. Сразу же прошла серия закрытых совещаний по бионике, стала формироваться специальная программа по выяснению природы гидронических волн, как их стали тогда называть. Мы тоже решили проверить этот феномен в модельном эксперименте.
В аквариум на расстоянии 10—15 см друг от друга опускаются два электрода, присоединенных к генератору электрических колебаний. На некотором расстоянии от них размещаются аналогичные электроды, присоединенные к микровольтметру.
В первой серии изучалась закономерность ослабления величины сигнала от расстояния между электродами. Оказалось, что на расстояниях до 1,5 метров (длина акварргу-ма) ослабление сигнала практически незаметно. Во второй серии исследований проверяли возможность принимать электрические сигналы с помощью микрофона, помещенного в тот же аквариум. Результат оказался положительным.
Наконец, в третьей серии исследований стали проверять возможность регистрации электрических сигналов с помощью электродов, помещенных в соседний аквариум. Результат оказался также положительным. Переменное или импульсное напряжение, подаваемое на электроды, находящиеся в одном аквариуме, можно было регистрировать, снимая напряжение с аналогичных электродов, находящихся в другом аквариуме.
Таким образом, проверка наличия особой специфики гидронических волн показала ее полное отсутствие, так как все наблюдаемые феномены можно было объяснить распространением обычных сверхнизкочастотных электромагнитных полей в пространстве. Любопытно, что небольшая статья, написанная на эту тему, была тогда отклонена цензурой по причине секретности результатов исследований.
Кроме изложенных результатов, в нашей лаборатории бионики проводились исследования по влиянию электромагнитных полей на микроорганизмы, растения, улиток, насекомых различных видов, физико-химические модели живых систем, и при тщательной отработке методики всегда удавалось доказать способность выбранных биообъектов реагировать на изменения электромагнитного поля. Пороговая величина полей, вызывающая такие изменения, измерялась долями ампера на метр по магнитной составляющей и долями вольта на метр — по электрической. Эти серии исследований однозначно показали, что самые различные организмы (а не только животные) способны воспринимать слабые электромагнитные поля, то есть стимулы, не ощущаемые человеком, и отвечать на них поведенческой или физиологической реакцией.

Эхолокация дельфинов

По литературным данным, дельфины относятся к числу наиболее «интеллектуальных» представителей животного мира. Поэтому, когда появилась возможность исследовать механизм эхолокации дельфинов, она сразу же была реализована. Естественно, что здесь также, наряду с плановой постановкой задачи, предполагалось проверить их способности к нестандартным механизмам обмена информацией, в частности телепатической.
Работы проводились на Черном море в специальном дельфинарии. Сам дельфинарий представляет собой часть акватории вблизи побережья, огороженную прочными сетями. Его внутренняя часть разделена также сетями на вольеры размером 10 х 25 метров, в каждой из которых находится один дельфин. Между рядами вольер проложены деревянные мостки, по которым можно ходить, и специальные площадки, где можно располагать необходимую аппаратуру. Вся конструкция располагается на прочных металлических трубах. Глубина вольер достигает шести—десяти метров, в зависимости от расстояния до берега.
Работы в этом дельфинарии проводились с видом афалина. Его размеры порядка полутора-двух метров, вес около 300 килограммов, скорость движения в открытом море достигает 60—80 км/час. Клювообразная носовая часть — рострум, большая пасть с десятками острых и крупных зубов и умные-умные глаза.

Дельфин афалина

Известно, что дельфины никогда не нападают на человека. Более того, описаны десятки случаев, когда они помогали тонущему пловцу или защищали его от акул. И все равно, первый спуск
в вольеру, чтобы поплавать вместе с дельфином, кажется страшным. Ведь стоит ему воспользоваться своими зубами, и кости человека хрустнут, или вдруг он вздумает поступить с тобой, как с акулой, ударив на полной скорости ростру-мом в бок — переломишься пополам, и все.
Это потом, когда привыкнешь к дельфину, да и он лучше познакомится с тобой, прямое общение с ним сопровождается только положительными эмоциями.
Основная цель наших исследований заключалась в выяснении механизмов гидролокации дельфинов. Действительно, наш технический гидролокатор может обнаружить за десятки метров некий подводный объект и определить расстояние до него. Но что это? Косяк рыбы, скала в море, крупная рыбина или дельфин, вражеская подводная лодка или аквалангист, подбирающийся к кораблю, чтоб его взорвать? Гидролокатор такого ответа не дает. (Возможно, эти сведения уже устарели, но так было в семидесятых годах прошлого столетия.)
Дельфин же может не только определить геометрические размеры и форму лоцируемого объекта, но даже его некоторые внутренние характеристики.
Принцип работы с дельфином не отличается от работы с другими животными и заключается в регистрации поведенческих реакций на создаваемые экспериментатором изменения окружающей среды. Это все тот же метод условных рефлексов, когда по сигналам, подаваемым экспериментатором, дельфин должен совершать определенные действия.
Когда дельфин вначале эксперимента должен занимать место у противоположной стенки вольеры, у него вырабатывается рефлекс на стартовую позицию. Это достигается тем, что после подачи звукового сигнала через гидрофон дельфин получает пищевое подкрепление в виде рыбки, опущенной в конце вольеры. Через два-три сочетания подач сигнала с пищей он сам выходит на заданную позицию. Иногда для этого используется метод совместного плавания, и человек при подаче сигнала сам перемешается в конец вольеры, а дельфин следует за ним. После отработки старта, начинается сам эксперимент, который может проводиться в разных вариантах. Или в воду опускается предмет, который должен определить дельфин, а затем ему подается звуковой сигнал, чтобы он определил, нужно ли ему плыть к предмету или оставаться на месте. Или же само опускание предмета является сигналом начала опознания объекта. Иногда используют диф-ференцировочный метод, когда последние метры перед финишем разделяются сетью на два отсека. В один из них опускают предмет, к которому дельфин должен приплыть, а в соседний помещают предмет, к которому он не должен приплывать. Опыты ведутся на голодных дельфинах, и за каждое правильное решение поставленной задачи он получает пищевое подкрепление в виде рыбки.
Вот какова была схема одного из экспериментов. В воду помещают железный цилиндр размером 20 х 20 сантиметров с высверленной внутренностью и закрытый с двух сторон крышками. Дают сигнал, дельфин подплывает, получает рыбку и снова возвращается на старт. Опускают в воду полый шар диаметром 20 см, того же веса, что и цилиндр. Дельфин подплывает к нему и ничего не получает. Снова возвращается на старт. Снова опускается цилиндр, и подплывший к нему дельфин получает рыбку. Затем опять опускается шар. Дельфин вначале дергается, проплывает метра три и возвращается на исходную позицию. Условный рефлекс выработан, и можно продолжать исследования.
Способность распознавать сигналы у дельфина очень высока. В одной из серий экспериментов мы попытались определить его чувствительность к высоте звука. Чистый тон 10 кГц был положительным сигналом, а 10,5 кГц — дифференцировкой. Человек эту разницу не всегда может определить. Включаем сигнал, дельфин подплывает и получает рыбку. Снова даем тон 10 кГц, опять приплывает, получает подкрепление. На третий раз дается тон 10,5 кГц. Дельфин подплывает и ничего не получает. Снова тон 10 кГц и снова подкрепление приплывшему дельфину. Затем следует тон 10,5 кГц. Дельфин дернулся, проплыл метров 5 и вернулся на старт. Затем снова 10 кГц, и снова правильная реакция. А тон 10,5 кГц перестал вызывать вообще какую бы то ни было двигательную реакцию. Зато на звук 10 кГц дельфин всегда приплывал. Эти опыты показывают, что для выработки стойкого условного рефлекса и дифференцировки требуется всего полтора сочетания.
Интересно сопоставить способность дельфина обучаться с такой же способностью у человека. Такой «эксперимент» дельфин «провел» как-то раз на мне. Дельфинер, работавший с тренированным дельфином, заболел, нас попросили не забывать этого его приятеля по кличке Бим, подкармливать его и плавать вместе с ним в вольере. Спускаюсь в вольеру. Ко мне подплывает Бим. Глажу его, переворачиваю вокруг центральной оси, берусь за верхний плавник, и он начинает таскать меня по вольере, как на веревке за катером. Вначале он плывет по поверхности, затем идет в глубину. А я не любитель незапланированных ныряний. Моя рука скользит по плавнику вверх. Дельфин уходит вглубь, а я плаваю по поверхности. Через минуту Бим снова возле меня. Снова берусь за его верхний плавник, он начинает таскать меня по поверхности, затем идет вглубь. Моя рука чуть соскользнула вверх, и дельфин тут же прекратил дальнейшее погружение. Больше он не уходил на глубину больше длины моей руки.
Тогда же с Бимом плавали другие наши сотрудники, любители понырять. Их Бим таскал по вольере во всех трех измерениях, но меня — только по поверхности. Это не опыт, просто наблюдение, но весьма примечательное.
А вот другой факт, еще более любопытный. Когда мы вели эксперимент, Бим тоже подплывал к углу своей вольеры, умильно разевал рот и покряхтывал, выпрашивая рыбку. Я ему бросал рыбку рядом. Он медленно опускался, подхватывал рыбку и выбрасывал ее на середину вольеры, быстро подплывал к ней, хватал и съедал. Так по вторил ось три раза. Начинаю думать, что бы это значило Почему он, взяв рыбку себе в рот, не просто съедает ее, а вначале бросает на середину? Может быть, ему неудобно хватать рыбку возле стенок вольеры из сетей, которые изрядно обросли острыми мидиями? Решил проверить и стал бросать ему рыбку ближе к середине вольеры. Все нормализовалось. Он туг же подплывал, подхватывал рыбку и съедал ее. По этому поводу мы позднее шутили: «Кто умнее, дельфин, вырабатывающий условный рефлекс с одного-полутора предъявлений, или я, только с четвертого раза понявший, что он от меня хочет», В свое оправдание могу сказать только то. что не сразу догадался о его желании обучать меня.
Следующая серия экспериментов была проведена с такими же цилиндрами, сделанными из разных материалов: железа, меди и алюминия. Высверленные в разной степени и закрытые крышками цилиндры было одного веса, покрыты черным лаком, и даже для человека, держащего их в руках, были не различимы. Однако дельфин четко распознавал материал, из которого сделан цилиндр. Видимо, сигнал, отраженный от объекта, несет информацию не только о его размерах и форме, но и о некоторых особенностях внутреннего строения.
Еще один эксперимент был проведен с листами текстолита размером 40 х 40 см и толщиной и один сантиметр. Подкрепляемым был чистый лист, а дифференцировоч-ный имел две или пять борозд глубиной полмиллиметра и шириной один сантиметр. Опыт проводился также по диф-ференцировочной схеме, когда опускались оба листа в ближней части вольеры, стороны которой были разделены двухметровой сетью. Результат был также однозначным. Дельфин четко различал эти объекты.
По этой же методике было проведено несколько поисковых телепатических экспериментов. В обе секции опускались чистые одинаковые листы. К каждому из них дельфин мог бы идти как к положительному объекту. Но путь к одному из них дополнительно сопровождался мысленным приказом: «идти сюда, но не туда». Этот выбор подкреплялся пишей, заход в другую секцию был дифферен-цировочным и не подкреплялся. Результат получился отрицательным. Мысленные приказы дельфин не выполнял. Если же в этом варианте опыта человек сам подходил к одной из секций, то дельфин всегда выбирал ее.
Таким образом, выполнение мысленного приказа даже самыми «умными» представителями мира животных продемонстрировать не удалось.

Пространственная ориентация муравьев

Муравьи относятся к общественным насекомым, у которых существует четкая внутривидовая специализация. Одни занимаются только размножением, другие — фуражиры, обеспечивающие семью продовольствием, третьи — воины, обороняющие свой муравейник. Более того, среди фуражиров есть своего рода животноводы, ухаживающие за своими стадами тлей, есть строители, обеспечивающие сохранность муравейника, и т.д. Такой, общественный, характер их деятельности должен быть каким-то образом скоординирован и весьма возможно, что одним из каналов такой связи может быть аналог телепатии.
Наиболее интересными из этой группы насекомых являются рыжие лесные муравьи (Formika Rufa), являющиеся, по мнению крупного специалиста по муравьям — про-фессора-мирмеколога П.И. Мариковского, наиболее сообразительными. В поисках корма их фуражиры могут уходить на многие десятки метров от своего муравейника и возвращаться обратно. Если сопоставить размеры человека с размерами муравья, то аналогичная прогулка для нас должна измеряться двумя-тремя десятками километров. При этом муравей маленький, видеть свой муравейник с такого расстояния он не может, но возвращается к нему безошибочно. Это то же, что для человека уйти за десять-двад-цать километров в лес и вернуться домой. Отсюда следует, что муравьи обладают специфической системой ориентации и навигации в пространстве.

Рыжий лесной муравей

Кроме того, по мнению многих авторов туристско-экспедиционно-го толка, эти муравьи способны менять свое поведение перед изменениями погоды.

-----------------
В научно-популярной литературе, включая различные туристические справочники, однозначно утверждается, что «муравьи перед дождем закрывают свои ходы, уменьшается их подвижность и количество на куполе муравейника». Особенно много сообщений об этом появилось в статьях и книгах посвященных бионике.

Это, конечно, не телепатия, но явная способность воспринимать сигналы, не ощущаемые человеком. Поэтому первая серия исследований с муравьями предназначалась для выяснения природы сигналов, воспринимая которые муравьи могут предсказывать ненастье.
С этой целью вначале под Томском, а затем на Алтае изучалась зависимость поведенческих реакций муравьев от погодных условий. Для этого ежедневно с 6 до 24 часов регистрировалось состояние муравьиных ходов, а также подвижность и количество муравьев на куполе муравейника. Ежечасно велась оценка поведенческих реакций муравьев, обитавших в десяти муравейниках, в периоды же изменения погоды (перед дождем) число обследуемых муравейников увеличивалось до 25, а интервал между наблюдениями сокращался до получаса.
Параллельно каждый час измерялась погода стандартным набором метеоприборов. Работы велись более месяца под Томском и три недели на Алтае, и в ясные и в дождливые дни. Учитывая, что в течение суток на десяти муравейниках поведенческие реакции муравьев фиксировались по 18 раз, а количество рабочих дней было около 60, общий объем данных существенно превышал 10 000 замеряемых значений по каждому регистрируемому параметру.
Результат оказался отрицательным по всем показателям. Муравьи не «предсказывают» дождь и закрывают свои ходы только после начала затяжного дождя. Их подвижность и количество на муравейнике перед дождем не меняется. Влажность, давление, ветер, облачность, освещенность также не влияют существенно на их поведение. Однако состояние ходов, активность и подвижность муравьев существенно зависят от температуры.
Жизнь муравейника практически полностью замирает при температуре ниже шести-девяти градусов. Затем, с ростом температуры, начинают открываться ходы, увеличиваются количество муравьев на муравейнике и их подвижность. Отсюда становится понятным происхождение мнения о «предсказании» муравьями дождя. Если перед дождем наблюдается заметное понижение температуры, что нередко имеет место, то муравьи действительно закрывают свои ходы, уменьшаются количество муравьев и их подвижность. Если же дождь начинается на фоне теплой погоды — никаких «предсказаний» муравьи не делают.
Другая крупная серия исследований была посвящена изучению механизмов пространственной ориентации муравьев, включая попытки найти специфический (то есть телепатический) канал связи.
Даже поверхностный взгляд на окрестности крупного муравейника позволяет заметить, что вначале от него в разные стороны идут хорошо оформленные тропы, напоминающие оживленную улицу, по которой осуществляется интенсивное двустороннее движение насекомых. Проследить протяженность такой тропы можно на расстояние до 60—100 метров. Наряду с этим видно, что плотность муравьиного потока существенно уменьшается в конце тропы, так как определенная часть муравьев сворачивает с нее на разных расстояниях от муравейника для выполнения своих фуражирных функций.
Если на такую тропу положить длинную ровную палку или гладкий ствол дерева, то через несколько дней муравьи будут следовать предпочтительно по ней. То же происходит, если на тропу положить большой лист фанеры, края которого соприкасаются с тропой. Вначале этот новый для них объект становится непреодолимым препятствием. Множество муравьев скапливается возле краев соприкосновения листа фанеры с тропой, образуя своеобразное «пятно». В течение двух-трех часов это пятно увеличивается в диаметре, захватывая и сам лист. Затем «пятна» почти соприкасаются и отдельные особи переходят из одного «пятна» в другое, продолжая движение в избранном направлении. Постепенно «пятна» уменьшаются в диаметре, на листе фанеры формируется новая тропа, полностью сохраняющая направление исходной, а уже на следующий день все муравьи следуют по тропе проложенной через лист фанеры, в обычном порядке.
Все это только подготовительные мероприятия для проведения самих экспериментов. Что произойдет, если вместо длинной палки положить шланг от пожарной машины, дождаться, когда по нему пойдет тропа, и сделать из него петлю, не соприкасающуюся в месте перехлеста? Если муравьи «метят» тропу специфическим запахом, то такая петля не помешает им продолжать движение по шлангу. (Кстати, в литературе* именно «запаховой» ориентации муравьев отдается предпочтение.) Если же они •ориентируются по другим сигналам, петля будет непреодолимым препятствием. Так и получилось. Муравьи уверенно идут по шлангу, проходят на несколько сантиметров далее после места поворота и опять начинают метаться. Затем переходят со шланга на землю и преодолевают этот участок тропы по земле. Таким образом, целенаправленное движение по тропе обеспечивается не запахом тропы, а какими-то иными ориентирами. Если бы муравьи шли целенаправленно только в сторону муравейника, можно было бы думать о каких-то привлекающих сигналах, идущих оттуда, но такой же тип поведения наблюдается и у муравьев, идущих в обратную сторону.
Другой вариант аналогичного эксперимента можно назвать «опыт с перекрещиванием троп». Он проводился в осеннее время под Томском, когда ночные температуры не поднимаются выше девяти градусов. А это минимальная температура, при которой эти насекомые еще выходят на промысел.
Иногда муравьи на расстоянии метров 30 от большого муравейника делают дочерние муравейники, соединенные С основным тропами. Для эксперимента был выбран большой муравейник, от которого тропы к дочерним шли достаточно близко. Ночью, когда муравьев на тронах нет, на расстоянии около 15 метров от большого муравейника, где две тропы к дочерним муравейникам шли на расстоянии менее полуметра, была произведена соответствующая «перепланировка» коммуникаций. Был снят дерн и аккуратно переложен таким образом, что тропы, идущие от большого муравейника, соединялись между собой и также соединялись между собой тропы, идущие от двух до черних муравейников.
Утром началось одностороннее движение муравьев по тропам. Все они шли только от муравейников до места «перепланировки». Стали образовываться «пятна», когда большое количество муравьев кружились на одном месте. Эти «пятна» вначале располагались вблизи стыка троп, затем перемещались к началу их поворота. Постепенно размеры «пятен» увеличивались, часть муравьев стала двигаться в обход участка со снятым дерном, часть стала преодолевать его и к обеду, наряду с односторонним движением муравьев по тропам, началось их встречное движение. Вначале встречно двигались единичные муравьи, затем их стало больше, а к вечеру шло уже стандартное двустороннее движение. Соответственно место «перепланировки» троп приводило сначала к их резкому расширению, когда отдельные особи обходили участок снятого дерна по сторонам, затем доля муравьев, следующих напрямую, увеличивалась, и к следующему дню ход тропы через участок снятого дерна полностью восстановился.
Результат этого опыта позволяет сделан» ряд заключений. Во-первых, муравьи идут, «зная» куда им нужно прийти. Во-вторых, никаких прямых сигналов из «точки назначения» они не получают, иначе их целенаправленное движение не нарушалось бы при «перепланировке» троп. В-третьих, «запах» тропы в ориентации идущих по ней муравьев или совсем не играет роли, или играет роль второстепенную.
Ещe более убедительным оказался эксперимент с листом фанеры, положенным на тропу. Когда по ней двигалось несколько десятков муравьев, лист стали медленно поворачивать вокруг центра. Даже медленный и аккуратный поворот листа фанеры на 90—180 градусов не нарушал их прямолинейного однонаправленного движения. Попытка дать им для лучшей ориентации ближние ориентиры, в виде сосновых шишек, сучков или веточек, не нарушала эту закономерность. Муравьи шли точно в выб-ранном направлении.
В следующей серии экспериментов было решено поставить поперек тропы на высоте пяти-десяти сантиметров большое зеркало. Оно оказалось непреодолимым препятствием. Только отдельные муравьи смогли пройти под ним. Основная же их масса после образования весьма обширного «пятна» стала обходить это неудобное для них место.
Завершающая серия экспериментов по изучению пространственной ориентации и навигации муравьев получила название «опыты с цилиндром». Суть их сводилась к тому, что на тропу был поставлен на десятисантиметровых ножках вертикально цилиндр, диаметром и высотой порядка метра, сделанный из непрозрачного материала. Для количественного учета качества ориентации муравьев был предложен метод поперечной ленты. Для этого поперек тропы укладывалась лента из обычной миллиметровки шириной десять сантиметров и длиной не менее полуметра, разделенная на дециметровые квадраты. Середина ленты укладывалась на тропу, и через сутки четко прослеживаемая тропа была проложена через эту ленту. Количественный учет целенаправленности движения проводился путем прямого подсчета числа муравьев, проходящих через тот или иной квадрат. При целенаправленном движении практически все муравьи шли по среднему квадрату и только единичные особи выходили за его пределы. Если целенаправленность движения муравьев была нарушена (образовывалось «пятно»), муравьи занимали соседние квадраты, а если нарушалась полностью, — все квадраты мерной ленты были одинаково заполнены муравьями.
Количественный учет целенаправленности движения муравьев по тропе, проложенной в цилиндре, позволил установить, что они ориентируются по вершинам деревьев. Более того, использование соответствующих прорезей в картонном цилиндре, а также цилиндра, сделанного из обычной ткани на обручах, высоту которого можно было менять произвольно, показали, что муравьи для определения своего места в пространстве фиксируют кроны деревьев, наблюдаемые под углом 55—60 градусов, при ширине прорези около 30 градусов. Все остальные верхушки деревьев для их ориентации не играют заметной роли.
После этого стала понятной ограниченная способность муравьев ходить по тропам во время ветра. Этот парадокс отмечался всеми исследователями, хотя было не вполне понятно, почему ветер, практически не ощущаемый на уровне их обитания, мешает муравьям двигаться по тропам. Здесь же стал понятным и механизм ночной ориентации муравьев. Вершины деревьев даже в самую темную ночь заметно выделяются на фоне ночного неба, а это — прекрасные ориентиры.
Последний эксперимент в этой, завершающей серии исследований был связан с созданием «искусственного неба» или «модельных деревьев» из соответствующих полотнищ. Результат его был предсказуем и полностью подтвердил высказанное ранее предположение. Когда муравьи привыкали к изменившейся «небесной» обстановке, ее искусственное смещение приводило к соответствующему смещению троп.
Следовательно, в крохотном муравьином мозгу постепенно накапливается и хранится информация о сменяющейся при движении по тропе картине верхушек деревьев, которую можно отождествить с «визуальной картой местности». Таким образом, эта серия исследований с муравьями, проводившаяся Раисой Матвеевной Кауль более десяти лет, однозначно доказала наличие у них способности к так называемой экстремально корреляционной навигации. Получается, что проблему наведения ракет на цель по радиолокационной карте местности, решенную специалистами в последние годы, муравьи решили на миллион лет раньше.
Обобщая, можно сказать, что во всех изученных поведенческих реакциях муравьев есть много любопытных деталей и особенностей, но нет, к сожалению, даже намека на систему телепатической связи.
Вообще же, муравьи — весьма своеобразные живые существа. Сам факт наличия у них способности к экстремально корреляционной навигации позволяет делать далеко идущие выводы. Возможно, что при хоминге, перелетах птиц, при движении черепах в океане действует тот же природный механизм.
Более того, специальные лабораторные исследования показали, что муравьи способны к обобщению понятий, к специфическому (но, к сожалению, не телепатическому) обмену информацией, к принятию коллегиальных или кооперативных решений на уровне всего муравейника.

«Иди ко мне»: дистанционное привлечение самками самцов дубового шелкопряда

В энтомологической литературе, начиная с классичес-,ких работ Фабра, приводится масса сообщений об удивительной способности самцов некоторых видов бабочек находить самку, расположенную от него на весьма значительном расстоянии. По мнению отдельных авторов, самцы непарного шелкопряда прилетают к самкам с расстояния до четырех километров, павлиноглазки — до 11 километров, сатурний — до 12 километров. А по рассказам некоторых специалистов-лесоводов, самцы непарного и сибирского шелкопряда прилетают к самкам, расположенным от них на расстоянии более 30 километров.
Одни ученые отстаивают феромонную концепцию, то есть привлечение самцов специфическим запахом самки, который выделяют ее феромонные железы. Другим фактором, привлекающим самца, считают инфракрасное излучение, идущее от самки. Третьи полагают, что здесь задействовано электромагнитное излучение более длинноволнового диапазона. Встречаются также толкования этого феномена телепатией, биополем, многомерными пространствами.
Наиболее распространена феромонная гипотеза, хотя она же вызывает наибольшее количество возражений. Ведь если привлекающим стимулом является запах, то какова же должна быть его концентрация? Не случайно сторонники этой точки зрения пытаются доказать, что некоторые самцы способны обнаружить одну молекулу феромона в кубометре воздуха. Здравый смысл, да и элементарные расчеты показывают, что при существующих представлениях о природе запаха это невозможно. Тогда как объяснить наблюдаемые феномены? Инфракрасным излучением? Радиоволнами? А может быть, здесь мы имеем весьма красивый пример истинно телепатической связи, наличия биополя и т.п.?
Все эти предположения явились основой для проведения серии специальных работ по изучению дальней ориентации некоторых чешуекрылых, или бабочек. Начали мы с сибирского шелкопряда, страшного вредителям тайги.
Группа под руководством М.П. Никульшиной выехала в район Восточных Саян. Отлов самок и помещение их в садки. Затем отлавливали и метили самцов, после чего выпускали их на разных расстояниях от садка с самками. К самкам прилетало гораздо больше немеченых самцов, а с расстояний, измеряемых сотнями метров, самцы вообще не прилетали. Поскольку опыты проводились в шелкопряднике, то наших меченых самцов привлекали близко расположенные самки из природной среды, а наши самки привлекали всех самцов из ближайшего окружения.
Затем появилась возможность вести исследования на бабочках дубового шелкопряда в Казахстане.

Сибирский шелкопряд

Мы получали коконы, дубового шелкопряда из украинской лаборатории, где культивировался данный вид. Затем эти коконы вывозились в район проведения эксперимента, и когда из них выводились взрослые бабочки, самки помещались в садок из капроновых нитей с размером ячейки около сантиметра, который заворачивался в полиэтиленовую пленку и выносился в заранее намеченное место. Самцы вначале метились специальными красками и также выносились в определенные точки экспериментального поля. Опыт начинался около 23 часов по местному времени и продолжался до рассвета.
В первых сериях опытов самцов помешали в один садок и выпускали в данной точке одномоментно. Затем перешли к индивидуальной метке, позволяющей буквально нумеровать каждого самца, и выпускали их поодиночке в фиксированное время. Возле садка с самками находилось два-три человека, которые в течение всей ночи вели отлов прилетевших самцов и фиксировали время их прилета.

Дубовый шелкопряд

Вот как проходил один из опытов. Основное экспериментальное поле — ровная площадка размером больше чем километр на километр — находилось в сотнях метров от лагеря.
По заранее намеченному плану ближе к ночи выносились садки с самцами в заранее намеченные места. Обычно их было не менее двух и не более восьми и располагались они на расстоянии 100—300 метров от места нахождения самки. На каждой точке располагался один из участников опыта. Затем, также в заранее намеченную точку, выносился садок с самками, завернутый в полиэтилен. Пленка снималась, и садок подвешивался на специально вкопанной полутораметровой палке. Начинался сам опыт. Обычно самцы, возбужденные запахом самки, начинают усиленно трепыхать крыльями. Такого самца участник опыта выпускал, отмечая его номер и время выпуска. Через какое-то время приходил в возбуждение другой самец, иногда из другой точки выпуска, и проводился его выпуск. Участники опыта, находящиеся у садка с самками, отлавливали подлетевших самцов и, отметив время прилета, укладывали их в пакетики. А чтобы самец в пакетике больше не трепыхался, закрепляли его крылья обычными канцелярскими скрепками. Так продолжалось всю ночь.
Первый и основной результат этих исследований заключается в подтверждении самого феномена. Действительно, самцы дубового шелкопряда прилетают целенаправленно к самкам с расстояний 100—300 метров. Так, в некоторых опытах из десятков выпущенных самцов к самкам прилетало до 85—90 процентов. И это при учете того, что наблюдался их явный «отсев». Дело в том, что часть выпущенных самцов по дороге поедают ночные птицы.
Максимальное расстояние, с которого прилетали самцы к самкам в наших опытах, составило шесть километров, когда из 60 выпущенных самцов на следующий день прилетело два. Примерно такое же соотношение выпущенных и прилетевших при проведении опытов с расстояний трех и даже полутора километров. Поэтому говорить о целенаправленном прилете самцов с этих расстояний вряд ли возможно. Зато с расстояний один километр уже прилетает одна треть выпущенных, а с расстояний 500 метров — более половины. Если допустить, что вначале выпущенные самцы распространяются во все стороны равномерно, то расчетное расстояние их целенаправленного полета будет около 500 метров.
Не менее интересны и временные характеристики разлета самцов от мест выпуска. При выпусках на расстояниях 100—150—300 метров (более полутора тысяч выпущенных особей) среднее время прилета составило пять—семь минут при выпусках против ветра, и 10—12 минут при выпусках по ветру или перпендикулярно ему. При этом отдельные самцы с расстояния 100 метров прилетали против ветра в течение первой минуты.
Здесь интересной и до конца не расшифрованной является способность самцов прилетать к самкам с расстоянии до 300 метров по ветру или перпендикулярно ему. Дело в том, что в отсутствие феромонной струи самцы дубового шелкопряда очень слабо и медленно разлетаются во все стороны. Специальный опыт, проведенный в «чистом» месте на расстоянии более десяти километров от нахождения самок, показал, что средняя скорость их разлета не превышает 150—200 м в сутки, а более половины всех выпушенных вообще не улетают от мест выпуска. Каким же образом тогда эти насекомые четко ориентируются при движении по ветру, хотя феромонная струя распространялась в другую сторону?
Однако наиболее интересным и значимым для рассматриваемой проблемы был результат опытов с запаховой моделью самки. В качестве объекта, привлекающего самцов, использовались или мертвые самки, или экстракт из их феромонных желез. Результаты опытов оказались одинаковыми. К фильтровальной бумажке, смоченной экстрактом фе-ромонных желез самки, прилетало такое же количество самцов, как и к живой самке. Особенно красноречивым оказался эксперимент, в ходе которого на расстоянии 100 метров были размещены садок с самками и садок с фильтровальной бумажкой, смоченной феромонным экстрактом самки. Самцы выпускались в шести точках, расположенных на расстоянии 100 метров от мест отлова (по расширенному «кресту»). Количество самцов, прилетавших к обеим точкам отлова, было практически одинаково.
Основной вывод этой серии экспериментов, проводившихся более десяти лет В.Б. Купрессовой, М.П. Никульши-ной, В.М. Орловым, можно сформулировать следующим образом. Дальняя ориентация самцов дубового шелкопряда осуществляется с помощью хеморецепции, то есть посредством восприятия запахов, и не требует для своего объяснения привлечения каких-либо специфических сигналов, идущих от живой самки. Итог опять отрицательный, телепатической связи у бабочек обнаружить не удалось.

«Вижу цель»: с какого расстояния комары и слепни летят к человеку?

Комары нападают на человека и других животных, но предметы неодушевленные, как правило, не трогают. Если же попасть в так называемые «комариные места», то количество сидящих на человеке и летающих вокруг него комаров можно исчислять сотнями. При этом на близко расположенных деревьях, домах, предметах одежды, находящихся в стороне от человека, численность комаров крайне невелика и нередко они просто не обнаруживаются. Исключение представляют заброшенные дома или просто открытая палатка (особенно темного цвета). Каким образом комары выделяют свои жертвы на фоне других предметов окружающей среды?
Знакомство с литературой также не проясняет этот вопрос. Есть указания на то, что малярийные комары прилетают к человеку с расстояния даже в три километра. В отдельных случаях прилет комаров к человеку или стаду коров регистрировался на расстояниях до шести километров. Причем эти положения, а особенно первое, принадлежащее классику «комароведения» — А.Б. Мончадскому, вошло в учебники. Но ни он, ни другие авторы, однако, не обсуждали главный вопрос: что именно воспринимает комар, обнаруживающий свою жертву? Ее запах, общий вид, свет, цвет, тепло, звуковые раздражения или еще что-то, не вписывающееся в работу обычных органов чувств человека?
Необходимость ответов на эти вопросы особенно остро встала тогда, когда было получено задание на разработку физических и, в частности, информационных методов борьбы с гнусом.
В 1968 году мы занялись разработкой этой проблемы. Сразу же была поставлена задача провести как можно более точные количественные эксперименты в полевых условиях.
Один из исследовательских приемов, который в полевых условиях достаточно легко осуществить, — экранирование расстоянием. Каждый стимул имеет вполне определенные законы ослабления с расстоянием. Зная и применяя их, можно достаточно однозначно определить роль различных стимулов в пространственной ориентации насекомых.
В период активного лета комаров и нападения их на человека комары отлавливались, помещались в стандартные садки кубической формы со сторонами 20, 30, 40 сантиметров, обтянутые марлей в разные цвета, и красились особым способом.
Окрашенные разными красками комары разносились в места, определяемые планом эксперимента, и выпускались Через определенное время начинался массовый отлов комаров, окружающих исследователей. Повторный отлов продолжался в течение нескольких часов (до суток), после чего начинался этап опознания насекомых. Для этого всех отловленных и умерщвленных в морилках комаров раскладывали в чашках Петри на фильтровальные бумажки, смоченные 70 процентным раствором обычного питьевого спирта. Вокруг каждого окрашенного комара сразу же расплывался соответствующий цветной ореол. Таким путем можно было точно определить, где и когда этот комар был выпущен.
Так, было установлено, что при использовавшемся методе покраски комаров из сотни крашеных, взятых из садка для анализа, покрашенными оказались все. а через три дня в окружающей среде крашеные комары практически исчезали. Если же выпуск производится в дождливую погоду, то краска с комаров исчезала через два дня.
В ходе каждого опыта проводились специальные отловы для определения видового состава, которые позволили утверждать, что видовой состав исследуемых комаров доста-очно однообразен и на 93—96 процентов представлен одним видом рода Aedes (или дикими комарами). Всего для работы было использовано 5 разных красок. Соответствен-но в одном опыте можно было использовать пять рассто-яний или пять времен выпуска насекомых. Учитывая литературные данные о способности кома-ров ориентироваться минимум с трех километров, первые опыты проводились с выпусками комаров на больших расстояниях. Были взяты два расстояния — 1500 и 2000 метров. Отлов в первые десять часов дал отрицательный результат. Ни один меченый комар не был найден в отловах, хотя общее количество их было весьма значительным. Для покраски отловили более 5000 комаров, для диагностики окрашенных — более 10 000.
Однако на следующий день, через 30—40 часов после выпуска, удалось отловить несколько меченых особей. Элементарный расчет показывает, что если бы все выпущенные комары разлетались равномерно во все стороны со скоростями порядка 50 сантиметров в секунду, то окружность с центром в точке их выпуска и радиусом, равным расстоянию до места повторного отлова, они пролетели бы через час с небольшим, причем их индивидуальные расстояния между собой на этой окружности составили бы величину около двух с половиной метров.

Дикий комар

Или, по-иному, если отловленные меченые комары действительно способны к ориентации, то расстояние, с которого начинается их целенаправленное движение, не превышает нескольких метров, причем скорость их разлета даже в оптимальном варианте составляет величину порядка 40 м/час.
Все это очень не похоже на истинную ориентацию, поэтому следующая серия экспериментов проводилась на расстояниях между местами выпуска и отловов — 500 метров. Эта серия состояла из двух вариантов. В первом из них насекомых выпускали в трех-четырех различных направлениях от большой группы людей, во второй серии комары выпускались в одной точке, но отлов их велся в разных местах группами по два-три человека. Результат оказался также малоубедительным для рассмотрения механизмов ориентации. Да, комары прилетали со всех направлений и в том, и в другом варианте. Но время их прилета измерялось многими часами. Выпуск вечером, отловы всю ночь, но только утром, через полсуток стали появляться меченые комары. При этом общее их число измерялось единицами. Так, в большой серии экспериментов, где выпускалось на расстоянии 500 м по 3000 комаров, среднее число прилетевших в течение суток равнялось 10—12, то есть ни о каком целенаправленном полете не могло быть и речи.
Поэтому следующая серия экспериментов проводилась «в линию», когда точки выпуска комаров от группы людей располагались на расстояниях 100, 200, 300, 400 и 500 метров. В первых опытах этой серии на каждой точке выпускалось по 1000 насекомых. Затем, когда общая закономерность прилета насекомых к группе людей была установлена и выразилась зависимостью «число прилетающих комаров обратно пропорционально расстоянию выпуска» выпуски комаров стали проводить с ее учетом. На расстоянии 100 метров выпускалось 300 комаров, на расстоянии 200 метров — 600 и дальше 900, 1200, 1500. При такой постановке исследований в среднем прилетало пять комаров, независимо от расстояния до точки выпуска. Результаты этих серий позволили утверждать крамольную для тех времен истину о том, что даже с расстояния 100 метров комары не способны целенаправленно двигаться к группе людей.
Следующая серия исследований проводилась по той же схеме, только расстояния были взяты 20, 40, 60, 80, 100 метров. Результат оказался идентичным. И с 20 и со 100 метров комары к группе людей прилетали, подчиняясь тому же закону обратной пропорциональности. Поэтому в следующей серии использовалась схема, аналогичная предыдущей, «в линию», но отлов велся двумя группами людей, находившихся в 20 метрах от ближайшей точки отлова. Соответственно и число комаров, выпускаемых в разных точках, было взято одинаковым — по 500. Результат оказался таким же. Прилет комаров к каждой группе людей был «обратно пропорционален расстоянию», причем на прилет комаров с расстояния 100 метров никакого влияния не оказывала другая группа людей, расположенная в противоположном направлении на расстоянии всего 20 метров. В этой же серии исследований проводился опыт «с экранированием», когда через каждые 20 метров чередовались точки выпуска комаров и группы людей, их отлавливающих. Работа велась по схеме: точка выпуска, точка отлова, вторая точка выпуска, вторая точка отлова, третья точка выпуска, третья точка отлова, четвертая точка выпуска. Мы предполагали, что ближе расположенные группы людей будут в большей степени привлекать комаров. Однако все комары вели себя точно так же, как и тогда, когда никаких «экранов» не было. При этом их численность была примерно такой же, как и в предыдущем варианте опыта. Это окончательно убедило нас в том, что ни о каком целенаправленном движении комаров к человеку с расстояния 20 метров и более не может быть и речи. Последняя серия по такой же методике проводилась с расстояниями 5, 10, 15 и 20 метров. Расстояния меньше пяти метров использовать было нельзя, так как они уже сопоставимы с размерами самого человека и здесь могла сыграть свою специфическую роль привлекательность разных частей тела человека. Учитывая также, что весь «испытательный полигон» представляет собой поляну размером не более 40 квадратных метров, было решено проводить все исследования синхронно, с точностью до минуты. В центре поляны выпускалось 300—600 меченых комаров. Участники опыта по одному располагались в заранее отмеченных точках, расстилали перед собой белый лист бумаги и по команде руководителя начинали хлопками убивать комаров, которые падали на расстеленный белый лист. Такие «аплодисменты» продолжались три минуты, после чего в течение одной минуты весь «улов» укладывался в заранее подписанный бумажный пакетик. Затем все повторялось, и так несколько раз.
Довольно быстро было установлено, что даже с пяти метров первые комары прилетают только через 15—20 минут после выпуска. При отловах на расстоянии десять и пятнадцать метров эта величина соответственно увеличивается и среднее время прилета приближается к 40— 50 минутам. Расчет по всем сериям экспериментов дал среднюю скорость разлета комаров от мест выпуска 19 м/час. Теперь сопоставим скорость движения комаров, преследующих жертву, которая достигает 1 м/сек, и скорость движения комара при выпусках на расстоянии пять — пятнадцать метров. Они отличаются в тысячи раз. Отсюда можно сделать только один достаточно обоснованный вывод: с расстояния пяти метров комары к человеку целенаправленно не летят, так как никаких специфических сигналов жертвы от него не поступает. Обнаруживают они человека в большой степени случайно только тогда, когда оказываются от него на расстоянии не более пяти метров.
Это подтверждают и другие серии экспериментов. Так, если разместить людей от места выпуска комаров «в линию» на расстояниях пять—десять—пятнадцать—двадцать метров, то прилет комаров и по срокам, и по количеству прилетевших будет полностью идентичным другим сериям исследований, когда люди располагались строго на одном расстоянии. Это позволяет утверждать также, что комары движутся по территории не прямолинейно (если бы это было так, то ближе расположенные люди отвлекали бы на себя комаров, разлетающихся от места выпуска) и на следующих расстояниях число прилетевших было бы заметно меньше, чем при экспериментах с «экранированием».
Несомненно, многие, находясь вблизи водоема, наблюдали такую картину. Над водой их вроде бы нет вообще. А вот на берегу — другое дело. Но вот вы сели в лодку и отправились на песчаную косу, окруженную водой, — подальше от берега и комаров, через час-другой вокруг вас — тучи. На самом деле они есть над водой. Просто пока на песчаной косе нет людей, комарам там делать нечего. Но как только появляется человек —- летающие комары вблизи него активизируются, задерживаются и начинает казаться, что они целенаправленно прилетели с берега.
В дополнительной серии исследований выяснялось, способны ли комары ориентироваться по тепловому излучению человека. Причиной постановки такой серии исследований послужило обычное наблюдение за поведением комаров вблизи костра. Когда возле костра сушится одежда, на нее, если нагрев ткани не слишком большой, комары весьма охотно садятся. Особенно интересно наблюдать за их поведением, если полотнище размешено под углом к направлению на костер. Видно, что комары располагаются сравнительно узкой полоской, выбирая оптимальную температуру. По той же причине появляется и рой комаров над потухающим костром.
Для проверки этих предположений была создана установка, пригодная для использования в полевых условиях. Серия плоских емкостей (пластин), спаянных из полумиллиметровой латуни, соединялась посредством резиновых трубок в единую сеть. Каждая пластина представляла собой прямоугольник толщиной два и размером 20 на 15 сантиметров с двумя трубками для соединения с соседними емкостями. Во входную емкость (пластину) поступала нагретая вода, протекала через все пластины и выливалась на землю. Регулируя зажимами просвет в резиновых трубках, удавалось получить температуру на поверхности пластин от 50 до 20 градусов Цельсия.
Для большего соответствия модели реальному объекту все пластины прикрывались черным полотном, на котором мелом были обозначены сами пластины. После того как система была отрегулирована и разность температур между первой и последней пластинами оказывалась достаточной, начинался сам опыт. Экспериментатор располагался на расстоянии пяти метров от системы и с помощью бинокля подсчитывал количество комаров на каждой пластине. Предварительными наблюдениями было установлено, что севшие на пластину комары остаются на ней в течение двух—трех минут. Поэтому замеры проводились через каждые пять минут.
Действительно, комары предпочитали температуру 37 градусов. При этом на пластинах нагретых до 50 градусов и более, насекомые практически не наблюдались Основная масса комаров, а их число за опыт измерялось тысячами особей, тесно группировалась вокруг температур 35—40 градусов с резким максимумом на температуре в 37 градусов.
Поскольку оптика позволяла хорошо видеть подлетавших комаров, стали отмечать расстояние, на котором медленно летящие комары начинали делать поворот в сторону нагретых пластин. Это расстояние было различным, но никогда не превышало 1.7 метров. Таким образом с расстояний пяти метров и более дикие комары к человеку не летят, что было однозначно доказано предыдущими сериями опытов, а с расстояний 1,7 метров и менее комары привлекаются телами, нагретыми до температуры теплокровных существ, включая человека.
Вот, пожалуй, и все основные результаты этой работы, выполнявшейся научным сотрудником НИИ биологии и биофизики при Томском госуниверситете Ниной Васильевной Коростелевой с группой сотрудников и студентов каждый полевой сезон продолжительностью около трех месяцев в течение более десяти лет. Для выявления и обоснования описанных здесь закономерностей было от-ловлено, покрашено и выпушено в различных условиях более полумиллиона комаров. Для определения среди них меченых было вновь отловлено и проверено более полутора миллионов. Так что суммарная «статистика» измеряется здесь миллионами подопытных биообъектов.
Досаждают человеку и слепни, или пауты, как их на-зывает в этих местах. Жужжат, вьются вокруг человека и. улучив благоприятный момент, аккуратно, не вызывая никаких ощущений» садятся и больно кусают. Цель их — напиться крови. Но с человеком этого практически никогда не происходит, так как он, почувствовав укус, гут же его няет или прихлопывает надоедливое насекомое. Однако слепни этого «не знают" и продолжают нападать на человека.
Другая особенность их поведении, которая сразу же бросается в глаза даже новичку в походных делах, — это резкое увеличение численности слепней вокруг человека ими прямо на нем. Так, рекордное число таких насекомых» пойманных в кулак одним взмахом руки около человека, со етавляло 45 штук А 20 30 слепней, севших на человека обтачное дело. (Примеры вшты из собственных наблюде ний в эвенкийской тайге). И то же время па расстоянии иять-десить метров от человека они почти не видны, а если и появляются, то только те, которые летят прямо на пего.
Энтомологи считают, что слепни летят к человеку е расстояний порядка шести-восьми километром. Полому первые исследования лгого феномена, проводившиеся и районе притоков Подкаменной Тунгуски, Тетере и Ким чу, начинались с выпуска меченых насекомых па больших расстояниях. Волее трех тысяч отловленных и покрашен пых слепней были выпущены на расстоянии пяти кило метров от лагеря.
Отлов слепней проводился е помощью стандартною энтомологического колокола, который представляет собой полутораметровый цилиндр из темной ткани, высотой около двух метров с закрытым прозрачным верхом, под которым размещается человек.

Рекордное количество слепней, пойманных в кулак одним взмахом руки, составило
45 штук!

В верхней и нижней частях цилиндра имеются обручи. При этом за верхний обруч колокол крепится к дереву, а нижний вместе с тканью поднимается вверх. Слепни подлетают к человеку и крутятся вокруг него. Через определенное время колокол опускается и человек, располагавшийся под колоколом, ведет их отлов.
Результат этой серии оказался почти нулевым, к лагерю прилетело всего два меченых слепня, да и то через сутки. Тогда стали проводить выпуски меченых насекомых на более близких расстояниях: три — полтора — один километр. Результат повторился. Таким образом, сообщения о дальней ориентации слепней не подтвердились. Снова, как и с комарами, перешли на выпуски с расстояний 100— 500 метров. Получили аналогичные результаты. Слепни прилетали к группе людей с расстояний, измеряемых десятками метров, достаточно уверенно, если колокол с человеком был хорошо виден. Но стоило поместить его в густой лес, из числа меченых насекомых прилетали только единицы.
Еще более демонстративными оказались опыты, во время которых под колокол помещали «макет» человека, изготовленный из пары телогреек, повешенных на палку. Этот «макет» привлекал такое же количество слепней, как и живой человек. Более того, если поместить человека под колокол из белой материи, а «макет» под черный коло-кол, то слепни явно будут предпочитать «макет» человеку. Эти серии исследований, проводившиеся в различных вариантах, позволили сделать заключение о том, что слепни, даже с расстояния в несколько метров, предпочитают лететь не к человеку, а к более крупному темному объекту. Таким образом, попытка найти телепатический канал связи у слепней также не увенчалась успехом.

Среднеазиатский клещ как приемник «мозгового излучения»

В полупустынных районах Средней Азии обитает клещ Гиалемма азиатикум, отличающийся от своих сородичей тем, что активно преследует свою жертву. Стоит человеку подойти к старым стоянкам овец или приблизиться к тугайным зарослям, расположенным вблизи рек, как на него сразу же начинают бежать эти клещи. Их хорошо видно невооруженным глазом с расстояния до десяти метров, так как, имея темно-коричневое туловище размером около трех миллиметров и светло-желтые ноги, клещи резко выделяются на фоне песчаной или суглинистой почвы.
Скорость передвижения нападающего клеща составляет пять—восемь сантиметров в секунду, и буквально через несколько десятков секунд они приближаются к человеку на расстояние меньше метра. Если, дождавшись этого момента, человек делает несколько шагов в сторону, то все клещи останавливаются, поднимают вверх пару своих передних ног и начинают как бы сканировать пространство, передвигая их из стороны в сторону. Вновь обнаружив человека, они поворачиваются и бегут на него развернутым строем. Если человек постепенно отходит от бегущего клеща, оставаясь от него на расстоянии одного-двух метров, то клещ может его преследовать на расстояние до 50—80 метров, после чего замирает или забирается под камень.
Если клещ заползает на человека, то довольно долго перемещается по одежде, потом переходит на кожу, но крайне редко присасывается. Кстати, это не всегда опасно, так как не каждый клещ — переносчик каких-либо заболеваний.
Изучением поведения этого клеща длительное время занимался энтомолог, профессор П.И. Мариковский, который, сначала в ряде популярных работ, а затем в Док-шах Академии наук Казахской ССР, опубликовал свои сенсационные результаты. Он писал, что клещ привлекается «мозговым излучением человека», обосновывая это серией полевых экспериментальных работ. В частности, он утверждал, что если голову человека заэкранировать металлом (надеть на голову железное ведро, сесть в автомашину), то клещ на человека не реагирует. Если же экран убрать, — клещ тот час же начинает бежать на человека.
Эти публикации, а затем поездка в Алма-Ату к профессору П.И. Мариковскому и беседы с ним явились основой проведения целой серии работ по выяснению механизмов ориентации клеща Гиалемма азиатикум при нападении на человека. Поскольку результаты работ Павла Иустиновича Мариковского и его утверждение о том, что у этого клеща, как и у других иксодовых, зрение отсутствует, представлялись нам бесспорными, то сразу же была поставлена цель методами экранирования «мозгового излучения человека» выяснить его природу.
Были взяты экраны из разных материалов. Полиэтиленовая пленка, не пропускающая запахи, белая хлопчатобумажная ткань, экранирующая излучения в диапазоне частот, близких к видимому свету, включая инфракрасное и ультрафиолетовое, медная сетка с различными размерами ячеек, ослабляющая сверхвысокочастотное излучение в отдельных диапазонах, сплошной железный лист, ослабляющий более длинноволновое излучение, наконец, серия пахучих веществ, которые препятствовали бы движению клеща на человека.
Сразу же по прибытии на место были проведены оценочные наблюдения. Клещи действительно толпой шли на человека, так что специально отлавливать их не было нужды. Их просто высыпали на землю в месте, оборудованном для проведения экспериментов. Результаты оказались любопытными. Клещ шел на человека, расположенного за любым экраном, но никак не реагировал на снятую и положенную на песок ковбойку или сапоги, имевшие запах человека. Более того, помещение на пути движения клеша бинта, смоченного сильно пахучими веществами, такими, как толуол, формалин, репелленты, бензин, деготь, тройной одеколон, не мешали клещу идти на человека. Он просто переползал через смоченный бинт и двигался дальше. Однако после нескольких опытов с экранами, давших сенсационный результат, было подмечено, что клещ идет так же охотно на один только экран, если его линейные размеры достаточно велики. Так, на брошенную на землю ковбойку клещ не реагирует, но если ее за рукава растянуть, как полотнище, то клещ идет за этой «моделью» человека так же целенаправленно, как и за самим человеком. Эти наблюдения и примитивные эксперименты позволили спланировать и провести специальное изучение механизмов ориентации клеща Гиалемма азиатикум.
На ровной глинистой площадке, недалеко от мест обитания клещей, чертились две концентрических окружности радиусом один и два метра. Затем по дальней окружности со сдвигом на 90 градусов размещались стулья, образуя вместе с центром окружностей своеобразный крест. На три стула садились люди, а на четвертый укладывалась телогрейка рукавами вниз (стилизованная «модель» человека). Один из участников эксперимента из пробирки брал заранее отловленного клеща и помещал его в центр окружностей. Через несколько секунд клеш поднимал вверх передние ноги, передвигал их одновременно в разные стороны, как бы сканируя территорию, и достаточно быстро начинал бежать на одного из сидящих. После метрового пробега (радиус малой окружности) человек, в сторону которого бежал клещ, вставал, подбирал его и снова помещал в центр. Процедура повторялась. Клещ поднимал передние ноги, «сканировал» пространство и снова направлялся в ту же сторону.
Другой, третий клещ вел себя точно таким же образом, только в качестве объекта нападения он может выбрать другого человека или вообще телогрейку. Этот вариант опыта проводился неоднократно и каждый раз клещ бежал на того человека (или телогрейку), которого он засек в первый раз. Вначале было подозрение, что речь может идти о специфическом запахе человека, к которому клещ направился в первый раз, но попытки с пересаживанием людей, подменой человека телогрейкой не изменили характер поведения клеща. Он упорно шел именно в ту сторону, в которую направился в первый раз. Если же в избранном клещом направлении никого не оказывалось, то клеш, пробежав около полуметра, останавливался, поднимал передние ноги, синхронно двигал ими из стороны в сторону, засекал очередного человека (или телогрейку) и начинал двигаться именно в эту сторону.
Поневоле возникла мысль о том, что, во-первых, клещ обладает памятью, а во-вторых, что ориентиром для него может быть солнце, как в классических опытах Фриша по солнечной ориентации пчел.
Контрольный эксперимент. Как только выпущенный в центре клещ пробегал первый метр, раздавалась команда: «Кругом марш!» По этой команде один из участников эксперимента закрывал прямой свет солнца простыней, а другой направлял на него зайчик от солнца с противоположной стороны. Клещ тут же поворачивался на 180 градусов и продолжал безостановочно двигаться в противоположную сторону. После пересечения малой окружности с другой стороны снова раздавалась та же команда, простыня и зеркало убирались, а клещ выполнял команду «кругом марш!» Так могло продолжаться до десяти-двенадцати раз, после чего клещ забирался под камешек в укрытие и прекращал свои пробежки.
Эту серию исследований мы оценили как «два маленьких открытия и одно закрытие». К «открытиям» можно отнести обнаружение у клеща примитивного зрения и связанной с ним способности к солнечной ориентации, а к «закрытию» — отсутствие телепатической связи в системе «человек — клещ». В дальнейшем нашим сотрудником В.Н. Рома-ненко исследования клеща были продолжены, вплоть до проведения лабораторных электрофизиологических опытов и защиты им кандидатской диссертации, но суть ясна из уже приведенных данных. В природе нет «мозгового излучения» человека, привлекающего клеша Гиалемма азиатикум.
В целом же, можно сказать, что во всех наших телепатически ориентированных экспериментах с животными феномен телепатии, как таковой, обнаружен не был. Впро-чем как и в экспериментах на человеке.